В СНГ трудно найти телефон, который не прослушивается
6 Сентября 2002

• Версия для печати

Нам известен только один случай, когда публикации прослушки, сделанный собственной службой безопасности ГУВД Москвы, незаконно преданный огласке, закончился следствием и судом.Сейчас разбирательство дела офицера милиции Горелова, продавшего «Московскому комсомольцу» прослушку телефонных разговоров городской «полиции нравов» находится в суде второй инстанции.

Публикация в газетах «Завтра» и «Советской России» скандальных переговоров Бориса Немцова с белорусским оппозиционером Лебедько, которые Немцов вел из служебного кабинета в Госдуме, привела к новому витку российско-белорусской напряженности. Очередной факт «телефонной политики» нуждается во всестороннем осмыслении.

Прослушка телефонных разговоров с последующей публикацией сломала жизнь не одному политику, чиновнику и бизнесмену, обнажив тайные пружины тех или иных намерений, переговоров и даже действий.

В конце прошлого года газета «Stringer» выпустила из печати сборник всех прослушек, публикация которых имела место до 2001 года. Этот «спецпроект» обнажил поистине фантастическую картину жизни в стране и окончательно убедил нас самих, что в России и сопредельных посткоммунистических странах, ранее входивших в СССР, трудно найти телефон политика, который бы не стоял на прослушке.

И все-таки политика продолжает делаться по незащищенным телефонам.

Происходит это от удивительного легкомыслия политиков отечественного разлива и от того, что уголовные дела по фактам незаконной прослушки и последующей публикации практически не доходили до суда.

Нам известен только один случай, когда публикации прослушки, сделанный собственной службой безопасности ГУВД Москвы, незаконно преданный огласке, закончился следствием и судом.

Сейчас разбирательство дела офицера милиции Горелова, продавшего «Московскому комсомольцу» прослушку телефонных разговоров городской «полиции нравов» находится в суде второй инстанции.

Публикация текста прослушки в «Московском комсомольце» была произведена с нужными заказчику публикации купюрами. Сам факт публикации был спользован теперь уже бывшими руководителями службы собственной безопасности ГУВД Москвы для психологического давления на оперативников подразделения, известного под названием «полиции нравов» и занимавшегося борьбой с проституцией и борделями.

В результате работы этого «неуправляемого» подразделения, слишком всерьез воспринимавшего поставленные перед ним задачи борьбы с притонами самая доходная отрасль экономики Москвы - проституция была поставлена под угрозу.

Публикация прослушки телефонных переговоров руководства «полиции нравов» привела к фактическому разгону этого подразделения.

Обиженные опера, долго добивавшихся расследования, в конце-концов обратились в ФСБ и добились экспертизы прослушки. Они же довели дело до суда.

На скамье оказался бывший заместитель начальника отдела собственной безопасности УВД Центрального округа 38-летний майор Василий Горелов, который взял на себя вину своих начальников, пытавшихся превратить оперативников в сборщиков дани с борделей.

Суд все время шел в закрытом режиме. Но «Стрингеру» удалось узнать, что

изгнанный из рядов МВД майор старательно повторяет все то, что говорил на предварительном следствии. Якобы он на свой страх и риск продал журналистам «МК» текст «прослушки», уже гуляющий по кабинетам высокого начальства. Что виноват он и только он!

По делу проходит редактор отдела расследований «Московского Комсомольца» Елена Салина. Она вынуждена признать, что заплатила Горелову за полученные служебные секреты, якобы, редакционные доллары. На самом деле, есть основания полагать, что лица, придавшие гласности переговоры оперативников, наоборот, получили гонорар за проведенные работы в сумме 50 тысяч долларов.

Следователи ФСБ, начинавшие уголовное дело и следователи прокуратуры, продолжавшие его, вынуждены были избегать всего, что не укладывалось в сюжет об одиноком торговце служебными секретами Горелове. Любой шаг в сторону открывал слишком уж неприглядную картину сотрудничества офицеров милиции, сутенеров и некоторых журналистов.