Александр Ткачев: «Наш монастырь – наши правила»
13 Августа 2012

• Версия для печати

В интервью корреспонденту «Известий» губернатор Краснодарского края объяснил, чем он руководствовался, когда предлагал ввести на Кубани «казачью полицию».

Скандал связанный со высказыванием губернатора Краснодарского края Александра Ткачева, который предложил использовать казаков для охраны правопорядка совместно с МВД, разделил российское общество. Одни считают, что слова губернатор приводят к эскалации межнациональных конфликтов, другие – что бороться с нелегальной миграцией необходимо любыми методами. В интервью корреспонденту «Известий» Ткачев объяснил, чем он руководствовался, когда поднимал вопрос о предлагал ввести «казачью полицию» в регионе.

Что именно Вы имели ввиду сказав о засилье мигрантов?

- У нас в крае испокон века мирно живет более 120 национальностей. И, слава Богу, очень долгое время у нас не было больших национальных или религиозных конфликтов. Установился уникальный баланс культурных, экономических связей между всеми народами.

Этот дом открыт для всех – Кубань недаром удерживает позиции главного курорта страны. 13 миллионов туристов каждый год. Да никогда бы люди сюда не приехали, если бы не были уверены, что здесь безопасно. У нас имидж гостеприимного, благодатного региона.

Но не надо думать, что это легко нам дается. Мир в многонациональном регионе – это сложный баланс. Мы рады гостям. Но, как говорится, наш монастырь – наши правила. Если человек приехал сюда жить – он должен соблюдать законы, платить налоги и уважать наши традиции.

Любые темы, касающиеся миграции, воспринимаются как столкновение русских и нерусских …

- В последние месяцы нарастает напряжение во взаимоотношениях местного населения и приезжих. Это и есть те самые ключевые моменты, которые меня тревожат, о которых я, по сути, и говорил. Я обращаю ваше внимание, что речь не о противостоянии русских и нерусских. Как некоторые активно пытаются мне приписать. Вот смотрите, у нас в Сочи несколько месяцев назад было очень серьезное столкновение между местными армянами и приезжими строителями из Дагестана. И это уже не единственный эпизод, к сожалению. Я понимаю, мы в этом не одиноки. Рост напряженности ощущается в межнациональной сфере. Нарицательными стали слова «Кондопога», «Сагра», «Манежка». Эти случаи показали, как легко преодолевается расстояние между бытовым конфликтом и межнациональным взрывом.

Но ваши заявления могут спровоцировать конфликты на национальной почве, Вы это понимаете?

- Они будут, если ничего не делать. Знаете, я ведь в одно время был Председателем Комитета Госдумы по делам национальностей. Сейчас я спецпредставитель Президента России в Абхазии. Где вопросы взаимодействия должны быть построены на доверительном отношении друг к другу. Прошу это учесть тех, кто говорят о том, что я в чем-то там не разбираюсь. Я уже более 10 лет руковожу одним из самых многонациональных регионов страны, и вижу многие проблемы «на подлете». Сейчас я вижу не просто проблему, а потенциальный взрыв. Вопреки некоторым мнениям, у меня нет желания накалять, у меня есть необходимость предотвратить угрозу.

Казачьи дружины справятся ведь их меньше, чем мигрантов, про которых Вы говорили? Или планируются и другие меры?

- Одна из мер (подчеркиваю, одна из), которые мы инициировали – это создание профессиональных казачьих дружин охраны правопорядка, в том числе, и для профилактики нарушений миграционного законодательства. Они будут помогать полицейским патрулировать улицы – без оружия, но в форме. Я обращаю внимание, что главным в этом патруле будет именно полицейский.

У нас уже есть опыт народного участия в работе полиции. И, кстати, участвуют в работе таких дружин не только казаки. На побережье в рейды с силовиками регулярно выходят и представители национальных диаспор. То есть тут нет никакой национальной подоплеки, о которой подняли вой в Интернете. Как раз между собой мы всегда договариваемся, ищем и находим компромиссы, общее решение.

В любом случае, формирование народных дружин – это только одна из мер, я уже говорил об этом. Речь шла о ней в силу формата совещания – это была коллегия краевого УВД. Кстати, представители федерального МВД уже поддержали нашу идею о формировании казачьих дружин, и более того – рассматривают возможность распространения нашего опыта на другие регионы.

Ожидали ли Вы такой волны в СМИ и негативной реакции от Вашей речи?

- Волну я видел, но, прямо скажем, я не считаю реакцию негативной. Наоборот, большинство людей, с которыми мне приходилось общаться в последнее время, так или иначе, поддержали меня в том, что проблема реально существует. И ее нельзя замалчивать. Вот только сегодня у меня была традиционная встреча с представителями национальных диаспор, проживающих в крае. Мы обсуждали целый ряд злободневных вопросов жизни края. Не обошли стороной и этот. Они мало того, что поддержали меня в этом вопросе. Они сказали, что обязательно будут направлять своих представителей в народные дружины. Их слова: «Кубань – наш общий дом. Это дом наших внуков и детей. И мы вместе будем его защищать!».

Я понимаю, всегда найдутся люди, которые будут против того, что сказал Ткачев. Мол, не надо было вообще эту тему поднимать, что это какое-то нарушение прав человека, национализм, разжигание розни. А у меня такое ощущение, что эти критики живут на какой-то другой планете, где нет проблем в принципе. Я абсолютно убежден, что об этой теме опаснее молчать, чем говорить. Проблему незаконной миграции и поведенческих моделей приезжих надо обсуждать как раз более активно и искать решения.

Мы же уважаем закон, когда приезжаем в другие государства и республики. Стараемся не выпячивать национальную самобытность, не разговаривать громко на своем языке в общественных местах и так далее. Это просто правила хорошего тона.

К тому же я прекрасно помню, что ровно то же самое было и с детским законом 4 года назад. Тоже вначале поднялся ор – права детей нарушают, а как же Конституция.

Тем не менее, по всему краю общественники, народные дружинники и казаки вместе с полицией начали каждый день выходить в рейды. Возвращали детей с ночных улиц в семьи, били по рукам торговцам, кто продавал подросткам алкоголь с куревом. За эти 4 года благодаря закону детскую преступность мы снизили почти на 40 процентов – а значит, удалось предотвратить несколько тысяч преступлений.

Результат хороший. А где сейчас те критики «детского закона»? Да, можно было и тогда сидеть и молчать о проблеме, адети продолжали бы гибнуть.

Почему Вы с первой минуты не объяснили свои слова, чтобы скандал не раздувался?

- Объяснений было достаточно. На все вопросы журналистов сразу же ответил атаман. Это было далеко не единственное мероприятие в тот день, у меня нет лишнего времени, чтобы сидеть и отслеживать происходящее в Интернете. Когда увидел реакцию – прореагировал немедленно.

Ну и в конце концов, это не было публичным заявлением в СМИ. Тем более, что моя позиция по поводу миграции давно уже известна и в крае, и за его пределами.

Некоторые политики, в том числе и проживающие на Кубани, обвиняют Вас в экстремизме, и требуют чтобы Ваши слова проверила Генпрокуратура. Что Вы можете ответить им?

- Многие из этих людей не живут на Кубани. И поэтому просто не понимают наших проблем. Знаете, как в народе говорят, «чужую беду рукой разведу, а своей ума не дам». Никакого экстремизма в моих словах и предложениях нет. Я просто всеми силами пытаюсь найти решение, которое снизит градус накала между местным населением и приезжими, которые не хотят жить по закону. Я не могу допустить реальной межнациональной розни в крае, и буду этому сопротивляться любыми доступными методами.

Вас вызывали в Кремль или Белый дом после вашей речи, которая вызвала межнациональный скандал?

- Нет. Но думаю, вчерашнее заседание правительства, на котором премьер-министр заявил о проблемах в миграционной политике, о том, что важно не допускать негативных проявлений со стороны приезжих, в том числе, не давать им создавать обособленные анклавы – все это говорит, что проблему на уровне государства видят и знают. О необходимости уважения приезжих к местному укладу жизни, традициям и интересам не раз говорили на федеральном уровне.