Лидер ДПНИ обещал набить лицо Андрею Черкизову
28 Июня 2006

• Версия для печати

То, что осталось за кадром прямого эфира «Эха Москвы», поведал «Stringer» Александр Белов, лидер ДПНИ. В передаче Андрея Черкизова на «Эхе» скрестили виртуальные шпаги националист Белов и либерал Никита Белых...

Как водится, суббота, 24 Июня 2006. Передача «Кухня Андрея Черкизова».

Перед передачей приняли по чуть-чуть и сразу почувствовали друг к другу антипатию. Но не спаринг-партнеры...

Сам диалог двух противоположностей Белова и Белых никаким образом не позволял сделать вывод, что они непримиримые враги. Оба сошлись и в определении фашизма, и в том, что «корпоративное государство» - это социальное государство, что само по себе неплохо.

И сошлись бы оба собеседника еще больше, кабы не ведущий передачи Андрей Черкизов, в планы которого консенсус не входил. Поэтому еще до начала эфира Черкизов старательно подхамливал Белову, хотя стараться ему особенно не надо, потому что у него и так хамство - это дежурное блюдо.

Дошло до взаимного мата и обещания набить лицо.

В целом, передача удалась именно благодаря усилиям Черкизова не дать противникам обняться и расцеловаться.

Никита Белых пытается дать определение фашизму: - Я, кстати, не вижу, что в корпоративизме что-то есть плохое. Это социальное государство. Оно не несло никому никаких ущемлений. Никого не притесняло. Более-менее, вменяемое. Это не национал-социализм Третьего рейха, не надо это путать. И часто в России все – и ксенофобия, и национализм, и фашизм, и нацизм третьего рейха, сваливают в одну корзину. Даже взять, та же Британская энциклопедия, посмотрите, национализм – когда человек свои личные интересы отодвигает на второй план, а на первый интересы общества ставит. То есть, ничего такого плохого нет.

Позже фашизмом стали называть любые проявления тоталитаризма в сочетании с идеей национальной консолидации или расовой исключительности. Мне кажется, что формулировка тоталитаризм в сочетании с идеей национальной консолидации, это, в общем, что-то недалекое от существующего режима. Ну, и дальше уже там идет раскладка о том, какие характерные черты тоталитаризма – отрицание демократических общественных институтов, вождизм, жесткие методы подавления, насилие и так далее...

А. БЕЛОВ: Я, кстати, в этой связи не совсем понимаю, зачем бороться с национальной консолидацией. Что в этом плохого? Она не обязательно должна сопровождаться какими-то ущемлениями свобод. Если у людей есть общая цель, если у них есть свое государство…

Н. БЕЛЫХ: Национальная консолидация это хорошо. То есть мы поговорим о том, что национальная консолидация вместе с тоталитаризмом – это есть первый признак фашизации общества.

А. БЕЛОВ: Да, наверное, здесь я с вами согласен, может быть.

Призрак провала передачи замаячил перед Черкизовым, и он постарался надавить на нелюбимого Белова:

А. ЧЕРКИЗОВ: Господин Белов, я к вам сейчас обращаюсь. Знаете ли вы, какое слово пишут в анкетах граждане Французской республики там, где стоит надпись национальность? Какое слово пишут французы?

А. БЕЛОВ: Я хочу сказать, что во Франции понятие нация и национальность, оно отличается от такого понятия, которое существует здесь в России и в Германии.

А. ЧЕРКИЗОВ: Я задал конкретный вопрос.

А. БЕЛОВ: Они пишут – француз.

А. ЧЕРКИЗОВ: Нет.

А. БЕЛОВ: Да.

А. ЧЕРКИЗОВ: Нет. Ничего подобного. Они пишут – RF, Republique Francaise.

А. БЕЛОВ: Но это не существенно. Для Франции… Французская республика, француз, это для Франции определение нации – это определение гражданства.

А. ЧЕРКИЗОВ: Значит, вот минуточку. Вот это вот…

А. БЕЛОВ: Оно просто не этническое.

А. ЧЕРКИЗОВ: Это очень важное место. С этого мне бы хотелось, как говорят иные люди, начать толковать по порядку. Дело все в том, что, как известно, французы изменили понятие национальность после Великой французской революции. Национальность – это твоя принадлежность к этой стране, к какой-то конкретной стране. Поэтому гражданин России - россиянин, исходя из этого. Национальность гражданина Федеративной республики Германия – германец, немец по-русски. Точка. Знаете ли вы, это мой, опять таки, второй вопрос господину Белову, кто и когда в России ввел понятие национальность?

А. БЕЛОВ: Вообще до революции в паспортах писалось вероисповедание.

А. ЧЕРКИЗОВ: Оппа.

А. БЕЛОВ: То есть советская власть впервые применила в паспортах.

А. ЧЕРКИЗОВ: Это сделали товарищи большевики во главе с товарищем Лениным.

А. БЕЛОВ: Но это не значит, что они сделали все плохо. Они метро тоже начали строить. И что теперь, не пользоваться им?

А. ЧЕРКИЗОВ: Подождите. Обратите внимание, господин Белов, я вас ни разу не перебил.

А. БЕЛОВ: Но у нас же дискуссия?

А. ЧЕРКИЗОВ: Но я могу договорить до точки?

А. БЕЛОВ: Конечно. Я думал, вы договорили.

А. ЧЕРКИЗОВ: Когда я договорю, я вам слово предоставлю. Так вот, национальность, в отличие от вероисповедания, ввели большевики. Они же, кстати, ввели, вернее, они развили принцип австрийских социал-демократов о праве нации на самоопределение вплоть до самоотделения. У них были свои цели. У австрийцев. Они хотели разрушить империю. Российские социал-демократы хотели разрушить свою империю. Кулак один. Цель одна. Кулак тоже один. Это я все говорю для того, чтобы задать вам, господин Белов, один простой вопрос. Что вы понимаете под нелегальной иммиграцией, движение против которой вы возглавляете?

А. БЕЛОВ: В программе Движения написано достаточно четкое определение. Нелегальный иммигрант – это лицо, которое незаконно прибывает на территорию Российской Федерации или незаконно пересекает границу Российской Федерации.

{...}

А. ЧЕРКИЗОВ: Вы считаете, что это не так. Я продолжаю настойчиво считать, что это так. Так вот, в связи с этим у меня такой вопрос. Вернулись к вопросу о нелегальной иммиграции. Вот человек живет легально в Москве. Да, он родился не в Москве. Да, он приехал из того же Азербайджана. Но он легально живет. У него есть все на руках документы. У него есть государство, из которого он вырос. Предположим, это Азербайджан. В Москве он занимается своим бизнесом. Кто-то строитель, кто-то занимается торговлей.

А. БЕЛОВ: Наркотиками занимается.

А. ЧЕРКИЗОВ: Еще раз я попрошу меня не перебивать. Ладно?

А. БЕЛОВ: Хорошо.

А. ЧЕРКИЗОВ: Давайте договоримся об элементарной вежливости.

А. БЕЛОВ: Давайте. Договорились.

А. ЧЕРКИЗОВ: Кто-то занимается бизнесом. Кто-то занимается юриспруденцией. В общем, нет области жизни в Москве, где бы не работали люди, приехавшие из других стран, легальные иммигранты, имеющие легальное право работать и так далее. Почему вы, именно вы, Движение против нелегальной иммиграции так активно выступаете против существования в Москве легальных диаспор легальных иммигрантов?

А. БЕЛОВ: Да нет здесь никаких легальных диаспор. Они на 99% нелегальные.

А. ЧЕРКИЗОВ: Минуточку. Я задаю вам другой пока вопрос. Почему вы выступаете так активно против легальной диаспоры легальных иммигрантов?

А. БЕЛОВ: Я вам отвечаю, что нет никаких легальных иммигрантов или легальных диаспор. В основном, это нелегалы. Против них мы и выступаем. В Москве зарегистрировано, проживает, имеет прописку порядка тех же азербайджанцев, 70 тысяч. А в диаспоре полтора миллиона.

А. БЕЛОВ: А кто их ограничивает?

А. ЧЕРКИЗОВ: Вы.

А. БЕЛОВ: Нет, мы их не ограничиваем.

А. ЧЕРКИЗОВ: Вы их ограничиваете. Например, тем, что выступаете против памятника Гейдару Алиеву.

А. ЧЕРКИЗОВ: А мы что, страна обезьян? Вот там…

А. БЕЛОВ: Чтобы мы не были страной обезьян, не надо устанавливать памятники диктаторам, людям, которые…

А. ЧЕРКИЗОВ: А какой он был диктатор?

А. БЕЛОВ: Самый натуральный диктатор. При нем население Азербайджана страдало и продолжает страдать, эту диктатуру испытывать до сих пор. Там нет никакой свободы. Это человек аналогичный Туркмен Баши или Ким Чен Иру.

А. БЕЛОВ: Гейдар Алиев это что… Причем здесь московская азербайджанская община и Гейдар Алиев? Гейдар Алиев – это памятник, который был подарен его сыном не только Москве…

А. ЧЕРКИЗОВ: Президентом республики Азербайджан, между прочим.

А. БЕЛОВ: Не только Москве, но и всем другим государствам СНГ. И практически в других государствах также этот памятник не дали граждане установить.

* * *

В общем, как сказал Белов «Stringer», прочитав расшифровку беседы у Черкизова на сайте «Эха», «я опять почувствовал раздражение на Черкизова и констатировал, что он - хамоват».

Но главное даже не в этом, а в том, что у Черкизова определенно не получилось создать в передаче образ «фашиста» из Александр Белова. На 99% Белов совпадал во мнениях с либералом Никитой Белых, а в отношении установки памятника Алиеву вполне вписывался в каноны демократического отношения к диктатору.

Чье мнение с пеной у рта отстаивал Черкизов - осталось неясным.

Полностью этот замечательный диалог можно прочитать по ссылке.