Политика - это искусство возможного...
14 Апреля 2003

• Версия для печати

Из выступления Александра Лукашенко перед студентами Белорусского Государственного Университета

Что ж, думаю, пойду, схожу в аудиторию, может быть, что-нибудь разумное предложат для дальнейшего развития нашего государства, и не на улице, а здесь, где должно решаться это. Я хочу просто в качестве примера взять для иллюстрации и высказать свою точку зрения. И ответить на вопрос в ходе чтения этой лекции: почему мы сделали так, а не иначе?

Про приватизацию

Меня очень часто критикуют и сегодня - вот если бы мы этим путем не шли, а быстро начали реформы, а реформы - это немедленная раздача государственной собственности в частные руки, мы бы не попали в такое положение. Я могу привести в пример матушку-Россию. Даже при нынешней ситуации в мировой экономике, которая явно выгодна для Российской Федерации, сохраняется огромная задолженность по заработной плате бюджетникам, которая ниже, чем в Беларуси. Как же так? Огромнейшие сверхдоходы от нефти, газа, других ресурсов - и не хватает денег? Я по-дружески так задавал этот вопрос в Москве и в Сочи, когда мы встречались в последний раз с Владимиром Владимировичем Путиным. А деньги, оказывается, есть. Но они сегодня сконцентрированы у так называемых олигархов, у тех людей, которые сегодня владеют этими предприятиями. Ну и что получил 150-миллионный российский народ от того, что приватизированы основные направления экономики России?

Мы взяли самый лакомый кусок - нефтепереработка и нефтехимия. Настаивали инвесторы: дайте. Хорошо, давайте будем приватизировать. Первое условие: по частям, 25 % пакета акций продадим, 30, потом, может быть, и 51, если нас убедят, что это хороший инвестор, что он будет развивать производство. Но второе условие: нормальная цена. Оценили «Нафтан» в 1 миллиард 200 миллионов долларов. А никто покупать предприятие не хочет. А это махина. И когда мы «БелАЗ» оценивали силами немцев и аккуратно с ними вели разговор и попросили: вот вы грамотные люди, у вас давно идет приватизация, что дороже всего на БелАЗе? Это предприятие в Жодино, которое выпускает большегрузные автомобили. Они нам сказали, что на этом предприятии самое дорогое - и цена его около 600 миллионов долларов - рабочая сила, а не здания, помещения и станки. Потому что можно здание построить, станки поставить самые современные, а вот научить людей, создать школу, традиции - это самое сложное. А мы оценивали «Нафтан», не учитывая стоимости рабочей силы. И никто сегодня - ни западные, ни российские супербогатые, тридцатилетние, которые сегодня имеют личный капитал до 9 миллиардов только гласно, как сказал мне Владимир Владимирович, а если еще подсчитать весь этот капитал, так это как у Ходорковского... Сколько у него там? 8,7 миллиарда. Откуда эти деньги? А умножай на два. Это все в России понимают. Около 17 миллиардов денег. Откуда? Несколько поколений десятка крупных бизнесменов на Западе смогли сколотить такой капитал. Или там, где государство помогало. Здесь - пожалуйста. 16-17 миллиардов. Так вот мы им предложили: 1 миллиард 200 миллионов, покупайте. Стратегическое предприятие в центре Европы, самое современное. Хотят бесплатно. А бесплатно я отдать не могу. Это не мое. Это народное. Вот вам приватизация, чтоб вы знали, и вот вам реформы, на которые я ни в коем случае пойти не могу.

Про инвестиции

Часто говорят: вот в Беларусь не идут инвестиции. А кто из вас знает, что такое инвестиции?

У нас многие работают как «Макдоналдс». Они приходят на наш рынок, создают предприятия. Считают, что осчастливили наш народ, устроили туда 15 симпатичных наших девчушек, которые там заразу эту разносят. (Аплодисменты.) Слава Богу, что белорусов не приучили есть эти гамбургеры и прочее. (Аплодисменты.) А сколько они заработали денег, пусть за свои инвестиции, и вывезли отсюда результаты этого труда, никто не подсчитал. А я считал. Полностью прибыль вывозится. Скажите, какой прок государству от таких инвестиций?

Про скандал с «Балтикой»

Правительство наше, выполняя указания Президента, не препятствует притоку инвестиций. Но мы всегда ставим условия. Пример. В последнее время наша умная оппозиция пишет в своих газетах: «Балтика, Балтика, Лукашенко кинул российских олигархов». Ну порадовались бы, что хоть один Президент их кинул! (Аплодисменты.)

Приезжает ко мне руководитель. Просьба была на самом высоком уровне российского руководства: «Примите, пожалуйста, выслушайте». Хорошо. Не первый, не последний. Садимся. Это публично все было. Ничего не прятал. Чего вы хотите? Мы хотим приватизировать вашу «Криницу» и выпускать пиво «Балтика». Я говорю: «Что мы будем от этого иметь?» - «А что вы хотите?» Я говорю: «Хочу половину того, что вы делаете для российского народа». А «Балтика», я очень хорошо ознакомился с ее работой, спорту помогает, искусству помогает, образованию помогает. Тратит огромные деньги там, в России. Я говорю: «50%. Не надо 100, как в России. 50% на социальные нужды вы должны нам положить здесь, в Беларуси. Тогда работайте на нашем рынке. Второе условие: ячмень для пива - это основное. Завозить будете не с Германии, а здесь сеять. Семена, пожалуйста, завезите с Германии. Дайте крестьянам аванс. Они, самые лучшие хозяйства, посеют на наших землях и вырастят вам ячмень. Проращивать ячмень будете у нас в Брестской области. У нас прекрасное современное предприятие. Солодовый завод. Завод модернизируйте, а не просто выдавливайте из предприятия, которое и так еле дышит, последние соки. Пиво продавать будете не только у нас, но в Россию и в Германию повезете, а валюту привезете. Согласны?» Что толку, если они произведут здесь, вывезут товар и продукцию, и деньги вывезут.

«Но самое главное на этом предприятии, - говорю, - есть общежитие, дом культуры, детский садик, социальная сфера. Вы ее полностью будете содержать. И в лучшем должна быть состоянии, чем сейчас. В противном случае, зачем тогда отдавать кому-то это предприятие, если оно в социальном плане эффекта не принесет».

«Согласны, 10 миллионов долларов сразу отдаем для крестьян, чтобы они вырастили этот ячмень. Будем инвестировать в модернизацию 50 миллионов» отвечают. Я говорю: «Хорошо, инвестируйте. Вот за это мы вам и контрольный пакет, если вы помните условия, можем продать сразу, 51 процент. Хотя у нас это никогда не делалось». Все уехали. И что они делают? Они начали отстегивать чиновникам, чтобы обойти условия, которые были определены мною на этой встрече. Не знаю, сколько, кому, как платили, а по законодательству в Беларуси все равно придешь к Президенту опять. Опять нужна подпись. Об этом мы устно договорились. И он ходил, ходил по всем кабинетам Правительства. Опять пришел ко мне. Но уже после того, как бурю в СМИ подняли, как проплатили заказные статьи у нашей оппозиции, в России, как уже там начали прессовать российское руководство и Президента, чтобы они меня поддавили, то, что Лукашенко, как я вам уже сказал, кинул. Как же кинул? Это меня пытались обойти здесь, в Беларуси. Не получилось. Пришли. Я говорю: «Ребята, но мы с вами договорились. Согласны?» - Мнутся. «Тогда до свидания». Вот и все. Я отстаиваю интересы своего народа. Он меня избрал.

Про оппозицию

Желающих нам помочь в мире почти нет. Желающих от нас что-то оторвать, и нас и ваши разумные головы поэксплуатировать достаточно. И если только мы, особенно по неопытности сегодня, где-то промахнемся, нас обдерут как липку. Это ответ всем тем, кто сегодня гвалтом кричит на улице: «Долой Лукашенко, не тот курс проводит». А я их всех знаю. (Смех. Аплодисменты.) И тот же Лебедько, и тот же Федута. И с Валентином Голубевым мы целую жизнь прожили в Парламенте. И с Зеноном Позняком, и Галей Симдяновой и другими, которые сегодня «долой Лукашенко» кричат. Они все же пришли ко мне просить должности. Один хотел быть Министром иностранных дел. Я ему говорю: «Толя, ну какой ты Министр. «Ты, - говорю, - если приедешь за границу, это же мне потом позора не обобраться. Ну, подожди немножко. Ну, не надо тебе сейчас Министром». - «Нет, я Министр и все». (Смех в зале). «Метр сорок пять ростом,- я говорю,- куда ты, какой Министр?» (Аплодисменты в зале).

Просто по-дружески, по-человечески так ему и говорил. Обиделся, ушел. Сегодня - лидер оппозиции. Какой же ты лидер? У тебя просто совести нет. Ты же этого Президента привел к власти. Так у тебя любой должен спросить, кого же ты к власти привел?

А вы помните, когда россияне перекрыли нам газ? Когда у нас 25 градусов было мороза. Вы не помните, потому что вы этого не почувствовали. Почувствовал я. Не потому, что мне было холодно. Потому что прекрасно представил, если остановится хотя бы одна котельная и мы разморозим эту систему, как на севере РФ, вот тогда мне никто этого не простит. И мы выкручивались как могли, но претензия была одна - отдайте нам то, что вы когда-то у нас взяли, и долги десятилетней давности отдайте. Что против этого сказать? И мы собрали эти деньги где только могли. Я говорил: от лекарств, от больных людей, но отдали. Для того чтобы, не дай Бог, не случилось какое-то ЧП зимой.

Выход был - повысили тарифы на коммуналку. И вот вчера я смотрел передачу, женщина говорит: «Я получаю 110 тысяч, 46 - отдала за квартиру». А я думаю, 46 тысяч - это примерно 20 $. Цены за последние два года почти в два раза поднялись. Было у нас 8 - 9 $. Квартира стоила почти ничего. А в Прибалтике, в Литве, 120 $ двухкомнатная. Вы хотите сказать о зарплате? А я у вас хочу спросить, а кто эту зарплату в Литве получает? Говорят, средняя зарплата в России выше, чем у нас. Так вот, я вам назвал одного, у кого доход 16 миллиардов, а у кого вообще ничего. А таких 90 %, которые ничего не получают.

Про Ирак

Почему я должен сегодня, как многие требуют, поддержать политику США в Ираке? Почему, если мы сегодня заключили с Ираком контрактов на 300 миллионов долларов? Они у нас покупают все - от лекарств до большегрузных автомобилей. Они готовы у нас больше покупать. Но американцы, которые доминируют сегодня во всем мире, создали санкционный комитет (он называется так в Организации Объединенных Наций), и надо эти контракты там еще регистрировать. Нефть в обмен на продовольствие, программу знаете, на 5-6 миллиардов. Там еще негласно много миллиардов долларов. Они пропускают только контракты своих фирм, подставных фирм или же других государств. Там не пробиться. Хотя мы заключили напрямую контракты. Поставляем и тракторы, и автомобили, и медицинское оборудование. Так почему я должен сегодня воевать против Ирака? Мы начали строить библиотеку, первым кто отозвался? Хусейн. 500 тыс.долларов сразу перечислил на библиотеку.

И раз мы проводим такую политику, нас надо было обвинить: Лукашенко поставляет в Ирак оружие. Помните эту волну? Наша свядомая оппозиция быстренько поддержала эту волну в Беларуси, кстати, это от нее и пошло, дутое какое-то письмо было напечатано, что якобы есть договор о поставках оружия. Я тогда прямо сказал: у кого есть претензии к Беларуси по поставкам запрещенного оружия или вообще оружия в Ирак? У американцев? Приезжайте. Приехали. Факты на стол. Фактов нет. Я говорю, почему вы нас тогда упрекаете в этой торговле? Это совсем недавно было.

Сегодня нас убеждают, что Ирак - это самое сильное в оси зла звено. Этот Хусейн такой-сякой, режим плохой. Неважно, что его народ поддерживает. Оружием массового поражения там запружен весь Ирак. Надо его разбить. Но мы-то с вами понимаем, что причина не в этом. И уже весь мир сегодня понимает - миллиарды людей выступают в защиту Ирака против войны.

Главное - это нефть. Вот ложь во всемирном масштабе. И под эту ложь хотят подогнать государство, возмутилась Франция, возмутилась Германия, возмутилась Россия, Китай. Мы всегда придерживались дружеских, добрых отношений и с нашими дальними партнерами, и с нашими соседями. Мы и проводим эту политику. И от нее отказываться не хотим.

О русском языке

О нашем государственном «двуязычии», о статусе русского и белорусского языков. Русский язык на белорусских землях воспринимался не как чужой, насильственно привнесенный, а как «книжный» язык образованных людей, язык общения с соседними княжествами, который не мешал развитию, параллельному использованию и формированию белорусского языка.

Первый раз я эту шутку неожиданно сказал Борису Николаевичу Ельцину, когда он говорит: вот у вас белорусский и русский языки - государственные, мы вам за это благодарны. Я говорю: а за что вы меня благодарите? Вы что, хотите сказать, что русский язык - это ваш, российский? Да нет, говорю, Борис Николаевич, это наш язык, это тоже наш, потому что мы свою душу и много души за эти годы, которые мы жили вместе, вложили в этот язык. Поэтому вы, пожалуйста, себе не присваивайте. Говорю: ваш язык - это вот там, где «окают», там «акают», на Волге и прочее. Может быть, грубовато сказал. И то же самое я повторил и второму президенту: это наше достояние. В последнее десятилетие он был основным языком, нашим языком. Все термины, понятия в самых сложных науках -это русские, на русском языке. Я к чему клоню? Нельзя нам, друзья, сегодня торопиться.

Почему нас не пускают в Европу

Нет в мире людей, которые имеют деньги, и принесут их, и просто так отдадут. Мы с вами по своему менталитету добрые люди, добрее, чем украинцы, даже - русские люди, эта наша особенность. Мы думаем, что кто-то к нам придет и поможет. «Вось кал! мы у Еуропу гэту ускочым» - все мы будем жить богато. Родные мои, нас если и примут, «у гэтую самую Еуролу», то мы там будем сидеть на третьей ступеньке. А то и на 10-й сверху. Беларусь выбрала свой путь развития и отстаивает свое право на это. Мы построили социальное правовое демократическое государство. Причем не по зарубежному однотипному проекту, а опираясь на исторические традиции и желание нашего народа.

Про телевизоры

Ну, «у-Эуропу» можно поехать - 10-12 человек возьмут. Особо мозговитых, талантливых. Но сколько у нас таких? Они смогут туда их взять для того, чтобы поэксплуатировать. В США или в Европу. Но что от этого будет нашему народу и нашему государству, всем нам? Ничего. Я пример вам приведу. Если идти в Европу, в Евросоюз, то они сразу считают. Прежде всего с какой экономикой берут это государство в Европейский союз? Какая структура экономики Беларуси, которая завтра придет туда, где сегодня безраздельно, свободно (это правда!) функционирует немецкая, французская экономика? И какая же у нас экономика? Ее структура? То есть что мы производим? Мы производим МАЗы, БелАЗы, автобусы. Скажите, кому в Европе нужны МАЗы, БелАЗы, автобусы? Кому нужен лишний конкурент? Там есть свои «Мерседесы», «Вольво», «Ивека». Что там еще у французов? «Рено» и так далее. Вы можете сказать: знаете, наша плохая продукция, это для них не страшно. Неправда. Наша продукция, если бы мы туда пришли, по качеству не самая худшая. Но по цене они нам не конкуренты. Мы продали бы свою продукцию - они этого не хотят.

Я вам приведу еще один пример. В 1995 году я, как Глава государства, приезжаю, в силу моего самого доброго, чуткого, искреннего отношения к женщине и женскому коллективу, в самый женский коллектив - на телевизионный завод «Горизонт». Руины сплошные. Выпускали когда-то миллионы телевизоров - за год выпустили аж 2 тысячи. Все, остановилось предприятие. Мне говорят: надо приватизировать. Надо кому-то отдать. Японцы приехали. Я думаю: ну хорошо, зачем японцам этот наш завод? У них такие мощности - они могут из Японии поставить не миллион - миллиард телевизоров на весь мир. Только бы покупали. Зачем? После узнал, что это надо было для того, чтобы взять и уничтожить конкурента. Мы дали преференции. Мы поменяли руководство. Мы подняли это предприятие. Оно сегодня выпускает, наверно, тысяч пятьсот телевизоров, будет выпускать около миллиона. Хороших, нормальных телевизоров.

Но дальше было интересно. Основной наш рынок - российский. И для японцев российский рынок очень важен. И там мы с японцами сцепились в открытой конкурентной борьбе. Наш телевизор - и это нам приносит нормальную рентабельность, хотя, конечно, богатыми и супербогатыми наше государство и коллектив не делает - стоит 140-150 долларов. Такой же телевизор японский - 300-400. Мы боролись где-то полтора-два года. Приезжают ко мне японцы: «Господин Президент, просим Вас об одном - повысьте цену на свой телевизор». Говорю: «Зачем нам повышать цену на российском рынке? Нам достаточно. Рентабельность 30%». Немножко поможем. Налоговые кредиты дадим». Я говорю: «А зачем?» - «Ну, очень дешевые. Наши телевизоры не покупают». Говорю: «Так вы снижайте свою цену». - «О нет, ну как же мы снизим? Мы не можем. Налоги большие в Японии платить надо». Вот она - реальная действительность.

Смотрите, что в Польше происходит? Все же - ax, Польша! Ах, продвинутая! Сегодня крестьяне Польши на тракторах приезжают и блокируют президентский дворец и правительство. Потому что сельское хозяйство разрушили. Потому что немецкое за бесплатно привозят, за бесценок и отдают. Почему? Потому что немецким крестьянам, и французским, и голландским, и других более сильных государств - они печатают евро - оказывается поддержка, а те подешевке привозят в Польшу товар. И крестьяне польские разорились. Они уже нас просят, если уж так откровенно говорить: купите у нас за полцены мясо и молоко и вывезите в Беларусь. За полцены! Так неужели вы хотите, чтобы я свою страну к этому привел?

Когда я слышу призывы менять наши сложившиеся ориентиры и приоритеты внешней политики под лозунгом, о чем я уже говорил, «быстрей бежать в Европу», то резонно всегда спрашиваю очень просто: «Зачем куда-то бежать, если мы находимся в самой Европе, в центре Европы, в ее сердце?»