Смоки
21 Октября 2003

• Версия для печати

Воровать и не считать свои действия противоправными в современной России могут себе позволить лишь олигархи, братки и молодежь с пирсингом на разных местах. Такую молодежь называют - смоки.

Смоки cтали частью альтернативной культуры, взяв на себя роль ее ультраправого реакционного экстремального крыла. Конечно, грабить и избивать своих сверстников - это чудовищно. Но не ужасно ли существование самих этих сверстников, пропагандирующих суицидальные идеи? Подростки-альтернативщики жалуются на однообразие и скуку серых дней и жаждут адреналина в крови, который и приходит к ним в образе смоков.

«Альтернативная» крыша

Наташа, которая слушает альтернативную музыку, помогла мне внедриться в необычный московский смок-клан, состоящий только из особ женского пола. «Сборище» молодых воровок носит название «GEC» («Girl Extreme Crew»), что переводится как «девчачья экстремальная команда», или просто «Джек». Члены клана отнимают у девушек, приходящих на концерты hard-core-групп, одежду, рюкзаки, деньги, мобильники...

«Джек» образовался зимой 1998 года. Сначала girl-смоки были просто подружками парней-смоков, и те иногда «кидали» людей вместе со своими пассиями. Потом девчонки доросли до самостоятельности, а их «фишкой» стало то, что членами их клана могут стать только другие девчонки и никаких парней!

Мы с Наташей поехали на концерт группы «SCANG» в «R- клуб», что находится на «Тульской». Я всю дорогу ее расспрашивала о смоках.

- Наташ, ты тоже в клане?

Ее лицо немного мрачнеет:

- Я - нет. Стрёмно как-то, все-таки это «уголовка».

- Как же ты с ними познакомилась?

- Они что-то вроде «крыши».

Правда жизни заключается в том, что в многоликой молодежной культуре альтернативщики подвергаются гонениям и нападкам со стороны других субкультур. Говоря проще, их бьют и скинхеды, и рэпперы, и панки, и гранжеры, поэтому любой выход в свет, то есть на концерт, всегда сопровождается определенным риском нарваться на кулак того, кто твои музыкальные пристрастия не разделяет и ненавидит. Бандитизация общества докатилась и до альтернативщиков, теперь они предпочитают дружить со смоками, чтобы безопасно, без напрягов «отрываться» на концертах.

Рядовое кидалово

Я прошу Наташу рассказать про концерт, а следовательно, и про «акцию», на которую мы едем.

- Сегодня обычный концерт, рядовое кидалово, так, по мелочевке. С девчонками я забилась в четыре, чтобы ты прониклась атмосферой клана. Теперь давай повторим твою легенду.

Еще за неделю до «акции», когда я спросила ее, есть ли у нее «выход» на смоков, Наташа великодушно согласилась меня с ними познакомить. Ее единственным и жестким условием было то, что я ни при каких обстоятельствах не расскажу смокам о своей профессии. Девчонкам было решено представить меня как начинающую альтернативщицу.

Ну, вот мы и на «Тульской». На платформе «наших», то есть альтернативщиков, человек десять. Модные мальчики и девочки в широких штанах пьют пиво и оживленно переговариваются друг с другом. На одной из скамеек сидят четыре девушки и изредка поглядывают на веселых тусующихся студентов и школьников. Сразу понимаю, что это и есть пресловутый «Джек». Внешне они ничем не отличаются от других поклонников «тяжелой» музыки: те же кеды, цепи, дреды и пирсинг, их выдает взгляд - цепкий, оценивающий, хваткий. Наташа знакомит нас: Ира, Юля, Надя, Оля.

Я опасалась, что девчонки- смоки в начале нашего знакомства воспримут меня настороженно, но, к счастью, этого не произошло. Они буквально засыпали меня вопросами о том, что я слушаю, на чем катаюсь, есть ли у меня татуировки. От полного разоблачения меня спасла Наташа, спросив их, кинули ли уже кого-то или нет.

- Да, - отвечает Надя, улыбаясь, - мы здесь где-то с трех зависаем, вышли хот-догов поесть, а там две рэпперши «Фанту» покупают, у них пятихатка, мы к ним подваливаем: «Yo, сестры, всем пис! Гоните лавэ, на школу брейк-данса не хватает!» Я делаю изумленные и круглые глаза: «И они так просто отдали вам сдачу?» Мой вопрос вызывает гомерический хохот.

- Ты чего, какая сдача? Они нам целую пятисотрублевую купюру отбашляли, а потом такую «Лолу, беги» устроили.

- Почему?

- Ирка им сказала, что мы скингерлы переодетые. - Смоки снова начинают смеяться, вспомнив свою проделку.

В половине четвертого к нам подходит еще один член клана - Неля, которая пасла «лохушек» на улице, так как очень много альтернативщиц приезжает в «R-клуб» наземным транспортом, встречаясь при выходе из метро, где их уже поджидают смоки. Неля вытаскивает из рюкзака три бейсболки, два диска и шесть бутылок пива и отдает все Ире, которая в данном форсе (отряде) главная. Юля и Оля со знанием дела рассматривают лейблы на молодежных головных уборах: «Это - рынок, это - то же, во, родной «адик».

- Беру, - произносит Оля и натягивает бейсболку на себя.

- Давай ченч, - предлагает Надя, - ты мне «адик», а я тебе «кэнг» черный, вельветовый.

- Тот, что с «Седьмой расы»?

- Да.

- Окэ.

«Сделка века» завершена. В любом смок-клане дележ награбленного осуществляется по принципу справедливости, то есть доля каждого зависит от стоимости и товарного вида вещи, на которую он кинул. Правда, совершать обмен или перекупать вещи между своими не запрещено.

Без пяти пять на Ирин мобильник приходит SMS-ка от «уличных» (так в клане зовут тех, кто «работает» на улице). В сообщении всего два слова: «Риальная тема» и подпись N (Неля). На сленге смоков название песни группы «Кирпичи» означает, что у «лохушек» есть очень ценный и дорогой товар или баксы.

Мы выходим из метро. Я держусь Нади, с которой мы еще на станции разговорились о кино и выяснили, что нам обеим нравится парочка Кассовиц - Кассель.

- Слушай, - спрашиваю я, отхлебнув пива, - а ты давно в клане?

- Я? - задумывается моя новоиспеченная подруга. - Уже два года.

- А как ты в него попала?

- Да, в общем-то, случайно. Я альтернативу стала слушать вместе с моим тогдашним парнем, мы вместе ходили на концерты, смоки нас не трогали. Киря качался, и вообще такой бычара был, что смоки его стремались. А однажды тема такая была, в «Свалке» выступал Дельфин, но у Кири какие-то дела были, и он со мной пойти не смог, потом прямо в клубешник приехал. А я тоже чего-то опоздала, после десяти вход дороже, я стою у «Свалки» ему на мобилу звоню - глухо. Потом выяснилось, что у Кири батарейка разрядилась, ну делать нечего, я к метро. Навстречу Ирка, Юлька, другие девчонки, сначала, естественно, кинуть хотели, потом Юлька ко мне присматривается и говорит: «Слушай, не ты ли меня на прошлой неделе «Холстеном» в «Точке» угощала?», а у меня тогда день рождения был, я в «нулину» была и не помню, кого угощала, с кем конектилась. Но ей ответила, что да, это я была. Так вот мы и познакомились, они меня в клуб вписали. На следующий день я с ними забилась на Поклонке, на скейтах покататься. У меня скейт голимый был, «желтый» (т.е. китайского производства), ну Ирка и говорит: «Надь, хочешь новую доску?», я: «Конечно, только денег нет». Она такая: «Не вопрос. Выбирай любую из тех, - и тычет на малолеток с родными «Burtonами». Я выбрала, мы вдвоем подошли и забрали.

- Как?

- Сначала попросили дать покататься, а потом просто не вернули. С тех пор я в клане.

Надь, хочешь новую доску? Вот она!

Я спросила Надю, не боится ли она уголовной ответственности за свои деяния. Восемнадцатилетняя студентка МАИ ответила: «Ты чего, какая тюрьма? Никто ментам не заявляет, самим же потом хуже». Действительно, кинутые на концертах школьники и студенты не обращаются в милицию по поводу разбойных нападений, так как боятся мести со стороны других членов клана, оставшихся на свободе. Альтернативная культура, несмотря на множество поклонников, довольно замкнута. По сути, заочно друг с другом знакомы все посетители концертов (один знает этого, этот третьего и так далее), и таким образом выяснить, кто заявил в правоохранительные органы о краже, не составляет труда.

В начале шестого я стала свидетельницей идеально осуществленной акции. «Риальной темой» оказался японской цифровой фотоаппарат, стоимостью 400 зеленых. Его обладательница фотографировала двух своих подружек и пискляво возвещала миру, что надо бы оставить кадров на «SCANG». Услышав это, девчонки-смоки перемигнулись. «Альтернативщицы», - иронично прошептала мне Надя.

- Сейчас будете кидать? - азартно спросила я.

- Нет, еще рано. Ждем сигнала от Нельки.

В двадцать минут шестого Неля со своими напарницами подошла к лохушкам с невинным вопросом: «Привет, девчонки! У вас флаеров лишних на концерт нет?» Дальше - типичная «разводка» (пустая болтовня о музыке, пирсинге и концертах), которая приводит к предложению сфоткаться на память. Неля подмигивает Ире, и акция подходит к своей главной части - отъему товара. Неле в голову приходит «гениальная» мысль увековечиться на пленке в новом составе, обладательница фотоаппарата с радостью соглашается. Через несколько секунд Ира просит фотик со словами: «Теперь давай тебя сфоткаем, а то ты нас все время щелкаешь, а сама не при делах». Все, фотоаппарат наш! Ира кладет его к себе в рюкзак, до подружки жертвы доходит раньше других.

- Эй, это наш фотик!

- Да ты че? - тихо и грубо спрашивает Ира. - А по-моему, наш.

- Отдайте фотоаппарат, - говорит его экс-хозяйка, - вы его украли!

- Думай, что говоришь, - подключается Неля, - за такие слова отвечать надо.

- Я сейчас закричу, отдайте.

Мне становится немного страшно, жертва в состоянии шока, может поднять шум, но мои опасения беспочвенны. Оля притягивает за лямки рюкзака жертву к себе и, улыбаясь, произнесет: «Слушай, ты, если вякнешь, тебя так отпинают, что ни один «Склиф» не поможет. Радуйся, что только на цифру кинули, а шмотки оставили!» Для прохожих мы выглядим как кучка знакомых, шутящих и пьющих пиво. Легонько оттолкнув от себя напуганную девочку, Оля спрашивает: «Мы поняли друг друга?». Та начинает энергично кивать головой. «Ну мы пошли, - говорит Ира, - если что, увидимся на «SCANGах». Пока!»

Бернальдо Светлана

Кузнецова Марина