Тузлы России
4 Ноября 2003

• Версия для печати

«Ни пяди земли ни врагу, ни другу» - этот сформулированный еще в начале ХIХ века Н.М. Карамзиным принцип является основой политики любого нормального, здорового государства, заботящегося о своей безопасности.

Более того, принцип расширения своей территории так же естественно заключен в природе государственной власти всех времен и народов, как и функция защиты этой территории от иностранного посягательства.

Этот, казалось бы, очевидный вывод был почти полностью игнорирован Россией в начале 1990-х гг., когда пришедшая в стране к власти «новая» политическая элита принялась перестраивать СССР-Россию на западный манер, забыв при этом не только уроки собственной истории, но и тот очевидный факт, что отказ от проверенных временем принципов государственного управления никогда и ни к чему, кроме жесточайшего государственного кризиса, не приводил. В России в первую очередь.

В результате подобного подхода мы получили ситуацию, когда точки «территориальной напряженности» возникли практически по всему периметру нынешних сухопутных и морских границ РФ и СНГ (т.е. границ собственно исторической России), поставив проблему территориальной безопасности в один ряд с наиболее острыми проблемами и наиболее важными задачами внешней и внутренней политики.

Сегодня территориальные претензии к РФ предъявляют не только такие «традиционные» страны дальнего зарубежья, как Япония (а кроме Японии, к примеру, также Финляндия и Монголия), но и некоторые бывшие союзные республики, в первую очередь прибалтийские - Литва, Латвия и Эстония, составляющие вместе с Финляндией т.н. «северный балкон» современной российской границы.

Перечислим наиболее острые из них.

1) Самые «известные» на сегодняшний день территориальные претензии Японии на группу южных островов Курильского архипелага (острова Итуруп, Кунашир, Шикотан и группу безымянных островов Малой Курильской гряды, называемых в Японии «Хабомаи»), общая площадь которых составляет более половины площади всех Курил.

При этом в парламенте, правительственных кругах (не говоря уже об общественных структурах) Страны восходящего солнца не прекращаются разговоры о «северных территориях», которые, в понимании ряда влиятельных в Японии политических сил, отнюдь не ограничиваются только Южными Курилами, а включают все Курильские острова и Южный Сахалин.

2) Выходящая сейчас на одно из первых мест по своей значимости проблема «территориальных взаимоотношений» с Литвой, в первую очередь, в связи с вопросом о «Калининградском транзите» (проезде российских граждан в Калининградскую область через территорию Литвы).

Ратифицированный (необоснованно и преждевременно) весной этого года Российско-литовский пограничный договор 1997 г. простил Литве все ее многочисленные «территориальные долги» нашей стране и подарил возможность (и право) дальше проводить откровенно недружественную политику по отношению к РФ и русскоязычному населению Литвы.

Эти «территориальные долги», напомним, включают:

1. Вопрос о Клайпеде и Клайпедской области, которая, по всем международным нормам, должна принадлежать РФ (как правопреемнику СССР), а вовсе не Литве;

2. Вопрос о переданных Литве трех прилегающих к Виленской области районах компактного проживания литовского населения (Свенчанский район с г. Свенчаны, а также части Видзовского, Годутишковского, Островецкого, Вороновского и Радунского районов) - где, в частности, расположен курорт Друскининкай, - которые в настоящее время полностью «слились» с Вильнюсской областью, но имеют при этом совершенно иной правовой статус.

В этой связи встает вопрос и о статусе самой Виленской области, переданной СССР Литве 10.10.1939 г. из состава западных польских территорий, отошедших к Советскому Союзу в 1939 г., в обмен на согласие Литвы разместить на ее территории 20-тысячный воинский контингент.

3. Наконец, вопрос о находящемся ныне в составе Литвы «юго-западном литовском анклаве» (нынешний Вылковысский / Вилкявишкисский район), который в 1940 г. должен был отойти к Германии и за сохранение которого в составе Литвы Советский Союз заплатил Германии в 1941 г. 7,5 млн. долларов золотом.

Ратификация Договора 1997 г., закрепившая эти территории за Литвой, однако, не решила и не могла решить проблему «Прибалтийского узла».

В этой связи Россия имеет полное право вновь вернуться к этому вопросу (договоры не являются вечными и неизменяемыми), если этого потребуют интересы национальной безопасности страны или защита прав наших граждан.

Напомним, право на защиту национальных интересов предусмотрено действующим международным правом и, в частности, закреплено в Уставе ООН.

А такой повод может возникнуть.

Не следует забывать, что в определенных кругах Германии, Польши и той же Литвы не прекращаются дискуссии о правовом статусе российской Калининградской области и целесообразности ее включения, в перспективе, в состав своих государств.

Общим рефреном всей этой кампании (со стороны Польши и Литвы) остаются избитые утверждения о том, что присоединение в 1939 г. Советским Союзом западных белорусских и украинских территорий явилось актом агрессии против Польши, а советско-германские соглашения осени 1939 г. (Соглашения «О ненападении» - Пакт Молотова-Риббентропа - и «О дружбе и границах») - сговором между Сталиным и Гитлером, заложившим основы для последующей «аннексии» Литвы.

При этом ничего не говорится о том, что эти соглашения в действительности лишь отодвинули начало главной фазы Второй мировой войны и не только позволили Литве сохранить в 1939 г. свою государственную независимость, но еще и расширить свою территорию за счет упоминавшейся Виленской области, переданной ей из состава СССР и только благодаря СССР - факт, который нынешние литовские власти упорно не хотят вспоминать.

3) Претензии Латвии и Эстонии на часть территории Ленинградской и Псковской области общей площадью около 2,5 тыс. кв. км.

В частности, Эстония оспаривает на нарвском участке границы территорию общей площадью 0,8 тыс. кв. км, а латвийская сторона выдвигает претензии к России на территорию Пыталовского и Палкинского районов Псковщины общей площадью 1,6 тыс. кв. км.

4) Остающийся до конца не урегулированным и - как показывает история российско-китайских отношений - чреватый новыми обострениями вопрос о восточном участке границы России с КНР, когда «спорными» - с точки зрения, естественно, Китая - остаются ряд островов на реках Амур и Уссури (Тарабаров, Большой и Большой Уссурийский) и некоторые участки сухопутной дальневосточной границы (в настоящее время, в частности, уточнению подлежит 21 километр государственной границы, или 1600 гектаров).

Проблема возникла после заключения в 1990 г. крайне непродуманного Советско-китайского соглашения о демаркации границы. В результате «спорными» вдруг оказались многие стратегически важные участки нашей дальневосточной границы, юридическая принадлежность которых России - СССР не подвергалась сомнению более ста лет (после заключения пограничных соглашений 1858-60 и 1880-х гг.).

5) Проблема статуса Керченского пролива и Азовского моря (равно как и больной вопрос о статусе Крыма и Севастополя), возникла после «продавленной» в 1998 г. Кремлем и МИДом ратификации «Большого договора» с Украиной 1997 г. В результате Украине была подарена стратегически важная Тузлинская коса, а российская граница оказалась в стороне от главного фарватера Керченского пролива, глубоко «прижатой» к мелководью Таманского полуострова. Тот самый «Тузлинский вопрос», который в последние недели не сходит с экранов телевизоров и первых полос печатных СМИ.

6) Наконец, мало кому пока известная или вовсе неизвестная проблема наших морских границ, где ситуация складывается не менее напряженно, чем на сухопутном участке.

В последнее время со стороны западных, прежде всего НАТОвских, стран предпринимаются активные попытки вытеснить Россию с Северного морского пути в районе Берингова моря и Чукотки.

Все это, в совокупности с другими известными «морскими проблемами» (претензии Норвегии в Северном и Японии в Охотском морях), создает «дугу напряженности» практически по всему периметру современных российских водных границ.

Этот далеко не окончательный перечень погранично-территориальных проблем современной России можно продолжать. Напомним, все они возникли или получили развитие за последние десять-пятнадцать лет).

Однако и перечисленных примеров вполне достаточно для того, чтобы понять, какое принципиально важное значение имеет сейчас для нас территориальный вопрос.

Это замечание не случайно, поскольку «территориальный фактор» традиционно является одним из ключевых в современных международных отношениях и одним из лучших инструментов для решения различного рода политических задач.

На сегодняшний день сложилась удивительно стандартная и порочная практика, когда территориальные претензии предъявляются только к нашей стране, и ни разу за все перестроечное и постперестроечное время (первыми в 1989-90 гг. здесь, напомним, «подняли голову» японцы) не были предъявлены аналогичные претензии со стороны РФ, хотя возможностей и причин у нас здесь не только не меньше, но, в ряде случаев, намного больше, чем у наших оппонентов.

За исключением, пожалуй, «Курильского вопроса», правда - историческая, нравственная и, что особенно важно, правовая - на нашей стороне.

Все или почти все предъявляемые РФ территориальные претензии, возникшие как прямое следствие нынешнего кризиса «российской государственности», построены не на правовых основаниях, не говоря уже о пресловутой «справедливости», на которую так любят ссылаться в той же Японии, а теперь и в Литве, а на принципах силы и двойного стандарта, когда из событий, фактов и документов выбирается только то, что выгодно и беззастенчиво отбрасывается или фальсифицируется все, что не отвечает «поставленной задаче».

Наше преимущество перед оппонентами заключается в том, что традиционно русская внешнеполитическая доктрина была и остается одной из лучших в мире, поскольку предполагает возможность любых действий в территориальном вопросе в строгом соответствии с существовавшими международными нормами и правилами.

У Российской Федерации сейчас есть прекрасная возможность продемонстрировать этот подход при решении «Тузлинского вопроса».

Хочется надеяться, что у российской власти хватит твердости, решительности и последовательности довести начатое до конца и восстановить российскую косу Тузлу полностью, раз и навсегда.

Это не приведет к ухудшению отношений между народами наших стран, поскольку Большой договор 1997 г., закрепивший бывшие административные границы РСФСР и УССР в качестве государственных, заключен не с украинским народом, а с нынешним официальным Киевом, а это не одно и то же.

От этого, без сомнения, выиграет и народ Российской Федерации, и народ Украины, которым, вопреки всем бедам и невзгодам наших дней, суждено всегда быть вместе, поскольку национальные интересы России, в конечном счете, являются и национальными интересами Украины и других искусственно разделенных советских республик.

«Безопасность собственная есть высший закон в политике», - это высказывание Карамзина как нельзя более точно подходит к ситуации сегодняшней.

При всей сложности нынешней ситуации в стране российская власть, кажется, начинает это осознавать.

Алексей ПЛОТНИКОВ,

член Экспертного совета Комитета Государственной Думы по безопасности, профессор