Ответ Чадаева: «поскулит и остынет»
3 Июля 2006

• Версия для печати

В основе конфликта с Ольшанским Алексей Чадаев видит обыкновенное: Дмитрий Ольшанский талантлив, но нетрудоспособен, и часто подводит хозяев. И хозяева нанимают менее талантливых, но трудолюбивых. Вот и все. А правда и совесть тут ни при чем.

Алексей Чадаев - Дмитрию Ольшанскому, 4 утра 03.07.06, ссылка

Гламурный фашизм

Было некое издательство, занимающееся политической литературой. И вот как-то однажды весной возникла в нём идея сделать небольшую книгу, посвящённую экспансии радикальных взглядов. Задача состояла в том, чтобы показать, что на самом деле экстремизм - это феномен не столько идеологический, сколько эстетический, а экспансия его идёт не через идеи, а через стиль. И сегодня, на фоне стилистической неопределённости и содержательной рыхлости нашей политики эти взгляды захватывают умы поколения, воспитанного на ярких картинках. Сделать это простым, доступным языком, с примерами и иллюстрациями.

И вот возник вопрос: кому бы заказать такую книгу? И сразу же нашлось решение: одному молодому талантливому публицисту с литературными способностями. Публициста как раз тогда в очередной раз выгнали с работы за раздолбайство, но из уважения к его талантам обставили дело так, как будто это была политическая репрессия, да не как-нибудь, а «по звонку из Кремля». Ну и он ходил всячески обласканный вниманием либеральных институток, но вместе с тем грустный по поводу того, что нигде не находится применение его литературным способностям.

Талантливый публицист был приглашён в офис издательства, и после кратких переговоров изъявил своё желание поработать на литературной ниве. Сроки, объём текста и размер гонорара были также согласованы. После этого публицист затребовал материалы, собранные для книги сотрудниками издательства, и таковые были ему оперативно высланы (переписка в архиве сохранена). Также было согласовано примерное содержание книги. Однако ни в течение оговоренных сроков, ни спустя ещё два раза столько же публицист не предоставил ни единой страницы текста, отговариваясь хандрой и семейными проблемами.

В конце концов сотрудники издательства, умаявшись ждать, пока у творческой личности что-то сварится, отдали этот проект одному из своих штатных сотрудников, человеку несколько иных политических взглядов, нежели наш публицист. Тот, давний нелюбитель либеральной интеллигенции, понял идею немного по-своему, и сделал книгу чуть-чуть о другом. О том, как самые людоедские и отмороженные лозунги встречают радостное одобрение у восторженных либералов и свободолюбцев, лишь только они почуют, что эти лозунги могут сподвигнуть кого-то на борьбу с Кремлёвским Режымом. Ну и поскольку времени у него было немного (сотрудник этот, в отличие от публициста, человек занятый), он избрал наиболее простой путь - а именно не стал ничего писать сам, а просто сделал подборку цитат из различных глянцевых и не очень изданий - ориентируясь преимущественно на те фамилии, которые там чаще всего мелькают. Так появилась на свет брошюра под слегка провокационным названием.

Талантливый публицист встретил её выход со смешанными чувствами. Как человек самолюбивый и мнительный, он не мог допустить себе и мысли о том, что его неучастие в этом объясняется простой ленью. Он довольно быстро придумал себе другую, идеологическую причину: «я не написал этого потому, что не хотел - а не хотел потому, что не согласен»; а дальше оставалось дело техники - придумать, в чём именно несогласен. Ну и придумал - см. статью, опубликованную на одном сетевом журнале, а впоследствии снятую оттуда, но перепечатанную и в личном блоге публициста, и на сайте одной радикальной организации.

Идея эта в том, что на самом деле экстремисты - это злобное тупое быдло, которое живёт в многоэтажках на окраинах крупных городов, смотрит Петросяна и мечтает только об одном - как убить или всячески унизить его, самого талантливого русского публициста, только за то, что у него еврейская внешность и фамилия. А власть, состоящая из точно такого же быдла, только пробившегося на самый верх, вместо того, чтобы бороться с этим подлинным экстремизмом, устраивает опереточные кампании по борьбе с политическими маргиналами, добрыми и безобидными городскими сумасшедшими. Ну и что с того, что один брал угодливые интервью у Басаева, другой много лет штатно работал в удуговском агитпропе, а третий устраивал силовые захваты государственных учреждений? Зато они - люди культурные и образованные, и сплошь талантливые, почти как я (а некоторые даже лучше). Не то что эти кремлёвские бездарности, которые меня не ценят и не понимают. Хотя я уже вошёл в историю русской литературы...

Собсно, занавес. Скажу только, что история эта стала, кажется, последним элементом одной очень важной мозаики - той самой, про эстетическую основу в политике, в попытках собрать которую мы и задумали книжку «Гламурный фашизм». Но это уже - другой разговор...

3 июля 2006 11ч 16 мин

Митя, гляди ко, абиделсо. А я, самое смешное, на него таки зла не держу. Он нарвался, получил по делу, поскулит, остынет - ему полезно. В конце концов, когда-то пора и взрослеть.

Завершая тему, на всякий случай прошу прощения у всех, кого смутил или задел.

И, наконец, Чадаев сообщил, что никто Ольшанского из «РЖ» не выгонял, а заметку сняли за наличие в ней «личного мотива».

* * *

Комментарий «Stringer»:

Вообще, Дмитрия Ольшанского часто обвиняют в том, что он переходит допустимую грань и допускает «личные мотивы» в работе. Но, представьте, как было бы скучно читать галиматью в «Русском журнале» без изредка прорывающегося на страницы этого имитационного проекта раздражения г-на Ольшанского?