Собственник жалуется, что в «Новой газете» нет свободы слова
20 Октября 2006

• Версия для печати

Совладелец «Новой газеты» депутат Госдумы Александр Лебедев обнаружил, что его статью про НГО отредактировали, причем так, как ему бы не хотелось. Лебедев считает, что «Новая газета» ущемила его авторские права.

«Демократическая цензура»

Как известно, я нормально отношусь к людям, работающим в «Новой газете». Многих из них считаю своими друзьями. Но некоторые вещи иногда просто удивляют.

На днях неизвестные мне редакторы заставили меня поиграть в игру «найдите 10 отличий».

Вот моя статья, опубликованная в понедельник в «Новой газете»:

ТЕРМОМЕТР ДЛЯ ДЕМОКРАТИИ

В России назрела необходимость создания независимой общенациональной системы мониторинга демократических процедур

«Отличие государственного деятеля от политика в том, что политик ориентируется на следующие выборы, а государственный деятель — на следующее поколение», — сказал Уинстон Черчилль, который в зените славы проиграл выборы. То есть оказался плохим политиком, но остался великим государственным деятелем. Ему же принадлежит гениальная формула о том, что «демократия — это очень плохой способ правления, но ничего лучше человечество пока не придумало». Тяжелейшие испытания, выпавшие на долю России в XX веке, в конечном счете привели и нас к этой формуле.

Однако споры о том, что собой представляет нынешняя политическая система в нашей стране и насколько она соответствует представлениям о демократии, не утихают ни на один день. Причем не только внутри России, но и за рубежом.

Западные страны, привыкшие быть эталоном демократии, с особым вниманием наблюдают за нашим внутриполитическим процессом. На сегодня как минимум три международные организации (Совет Европы, ПАСЕ и ОБСЕ), а также десяток негосударственных организаций (Amnesty International, Freedom House, CIS-EVO, ассоциация Elections&Democraty, Human Right Watch и др.) ведут активный мониторинг за демократическими процедурами в России. Однако то, как осуществляется это наблюдение, дает мне основания усомниться в их объективности.

Мы не знаем методик и инструментов исследований, отсюда естественное человеческое сомнение в конкретных выводах. Как пример: в ежегодном индексе свободной прессы, который составляет американская Freedom House, Россия занимает 158-е место из 194 возможных. При этом Россия сильно уступает таким славящимся своими независимыми и оппозиционно настроенными СМИ государствам, как Ирак, Афганистан, Бангладеш, Пакистан или, скажем, Центральная Африканская Республика. А в рейтинге по уровню демократии Россия получила характеристику «полуконсолидированный авторитарный режим». По оценке Freedom House, самая лучшая демократия в США и Литве — индекс 1, а самая худшая — в Северной Корее и на Кубе — индекс 7. В текущем году Россия получила за общий уровень развития демократии оценку 5,75 балла, которая сложилась из оценки в 6,25 за выборный процесс, 5 — за гражданское общество, 5 — за независимость СМИ, 6 — за национальное демократическое управление, 5,75 — за местное демократическое управление, 5,25 — за независимость судебной власти и 6 — за коррупцию.

Оно, может, так (особенно по коррупции), а может, и не так, когда высшие проявления свободы достаются Афганистану с Ираком, а также Бурунди, Брунею, Малайзии и почему-то Киргизии…

Однако, испытывая вполне объяснимое сомнение в таких методах исследования демократии, нельзя не отметить, что и продукция наших «независимых экспертных центров», работающих по госзаказу, также вызывает изрядную изжогу.

Нравоучения в стиле государственных телеканалов, подгонка реального состояния общества под некую заранее заданную идеологическую схему формируют искаженную картину социальных отношений. Этот муляж, который почему-то выдается за живое гражданское общество, наносит вред. Причем не только обществу, но и власти, погружая ее в мир телевизионных иллюзий.

На этих противоречиях хорошо видно, насколько важным является объединение общественных структур, занимающихся контролем за проведением избирательных и иных демократических процедур, в разветвленную национальную систему мониторинга. Причем эта система должна быть полностью независима как от государства, так и от зарубежных политико-финансовых услуг. Мне поэтому и представляется очень важным делом объединение усилий наиболее авторитетных российских неправительственных организаций, работающих в сфере развития демократии и защиты прав граждан.

Национальный независимый центр наблюдения за демократическими процедурами и, конечно, что шире, за осуществлением национальных проектов мог бы взять на себя несколько важнейших функций общественного контроля. Прежде всего это, конечно, анализ хода избирательных кампаний, причем на всех этажах власти — от глав муниципальных образований до президентских выборов. Однако работа центра не должна сводиться к созданию некоего дублера Центризбиркома. Речь идет о функционировании политической системы во всем ее многообразии, включая «тонкие» нюансы социальной атмосферы в России. Здесь и анализ ситуации на рынке средств массовой информации, и партийное строительство, и практика защиты прав граждан в судах, и взаимоотношения с правоохранительными органами...

Но самая главная задача, вводное условие — это выработка объективных критериев оценки, создание своего рода «матрицы демократии». Ведь в чем проблема мониторинга у того же «Дома свободы»? Они представляют миру точку зрения экспертного сообщества политологов. А не реальную (может, и более, а может, и менее мрачную) жизнь.

Поэтому для российского независимого центра мониторинга принципиально важно опираться на факты, а не на мнения. То есть быть термометром: он позволяет четко показать температуру организма. Делать выводы и толковать показания этого прибора будут другие — врачи, родственники, общественность. Такая концепция позволит избежать превращения центра в инструмент политической борьбы.

Между прочим, кооперация работы отечественных исследовательских структур в рамках единого проекта позволит не только существенно улучшить качество их работы, но и создаст предпосылки для конкуренции с крупными зарубежными исследовательскими центрами.

Замечу: конкуренции не пропагандистской, а методологической. В результате и появится, может, возможность перестать «не чуять под собой страну». И иногда — понимать ее умом.

Александр ЛЕБЕДЕВ, депутат Государственной Думы

16.10.2006

А вот исходный текст, который был отправлен мной в редакцию:

НУЖЕН ЛИ НАШЕЙ ДЕМОКРАТИИ ТЕРМОМЕТР?

В России назрела необходимость создания независимой общенациональной системы мониторинга демократических процедур

«Отличие государственного деятеля от политика в том, что политик ориентируется на следующие выборы, а государственный деятель – на следующее поколение», - сказал Уинстон Черчилль, который в зените славы проиграл выборы. То есть оказался плохим политиком, но остался великим государственным деятелем. Ему же принадлежит гениальная формула о том, что «демократия – это очень плохой способ правления, но ничего лучше человечество пока не придумало». Тяжелейшие испытания, выпавшие на долю России в ХХ веке, в конечном счете привели и нас к этой формуле, которая, таким образом, является буквально выстраданной.

Однако споры о том, что из себя представляет нынешняя политическая система в нашей стране, и насколько она соответствует представлениям о демократии, не утихают ни на один день. Причем не только внутри России, но и за рубежом. Западные страны, привыкшие считать себя эталоном демократии, с особой ревностью наблюдает за нашим внутриполитическим процессом. На сегодняшний день как минимум три международные организации (Совет Европы, ПАСЕ и ОБСЕ), а также десяток негосударственных организаций (Amnesty International, Freedom House, CIS-EMO, ассоциация Elections & Democracy, Human Right Watch и др.) ведут активное наблюдение за демократическими процедурами в России. Однако то, как осуществляется это «наблюдение», дает основания усомниться в их объективности.

Сказать о том, что иностранные организации просто недостаточно хорошо знают специфику страны – значит отдать дань модной нынче политкорректности. Дело в том, что они, не имея собственной развитой сети, в своих исследованиях зачастую всю «аналитику» высасывают из пальца. Причем палец этот, как правило, оказывается указующим перстом, так как почти все эти организации политически ангажированы и финансируются – либо напрямую, либо опосредованно – правительствами различных государств. В результате их деятельность становится обычным инструментом внешней политики в отношении России.

Так, в ежегодном индексе свободной прессы, который составляет американская Freedom House, Россия занимает 158-е место из 194 возможных. При этом наша страна, где в периодической печати и на каналах телевидения можно периодически слышать призывы к свержению «антинародного режима», сильно уступает таким славящимся своими независимыми и оппозиционно настроенными СМИ государствам, как Ирак, Афганистан, Бангладеш, Пакистан, или, скажем, Центральная Африканская Республика. А в рейтинге по уровню демократии Россия получила очень лестную характеристику «полуконсолидированный авторитарный режим». По оценке Freedom House самая лучшая демократия в США и Литве - индекс 1, а самая худшая в Северной Корее и на Кубе - индекс 7. В текущем году Россия получила за общий уровень развития демократии оценку 5,75 баллов, которая сложилась из оценки в б),25 за выборный процесс, 5 - за гражданское общество, 5 - за независимость СМИ, 6 - за национальное демократическое управление, 5,75 - за местное демократическое управление, 5,25 - за независимость судебной власти и 6 - за коррупцию.

Остается только пожимать плечами, глядя «карту свободы», составленную Freedom House исходя из этих баллов. По их калькуляции, Россия значительно уступает не только практикующим апартеид Латвии и Эстонии (вероятно, высоких оценок эти страны заслужили за регулярные марши ветеранов СС, которые специалисты Freedom House принимают за высшее проявление свободы и демократии), но и все тем же Афганистану с Ираком, а также Бурунди, Брунею, Малайзии и, почему-то, Киргизии. Впрочем, многое становится ясно, если учесть, что бюджет «Дома свободы» на 2/3 формируется за счет ассигнований администрации США – красочные карты и «рейтинги» точь в точь совпадают с картой тех стран, которые являются либо геополитическими союзниками, либо клиентами Америки.

Однако, испытывая вполне объяснимое отторжение демократии «а-ля Ирак», нельзя не отметить, что и продукция наших «независимых экспертных центров», работающих по госзаказу, также вызывает изрядную изжогу. Партийно-номенклатурные нравоучения в стиле Павловского и ОРТ, подгонка реального состояния общества под некую заранее заданную идеологическую схему формирует искаженную картину социальных отношений. Этот муляж, который почему-то выдается за гражданское общество, лишь наносит огромный вред. Причем не только обществу, но и власти, так как погружает ее в мир иллюзий.

На этих примерах хорошо видно, насколько важным является объединение общественных структур, занимающихся контролем за проведением избирательных и иных демократических процедур, в разветвленную национальную систему мониторинга. Причем эта система должна быть полностью независима как от государства (с тем, чтобы никто не смог упрекнуть ее в зависимости от «полуконсолидированного полуавторитарного режима»), так от финансовых услуг зарубежных «доброжелателей». В этой связи представляется актуальным объединение усилий наиболее авторитетных российских неправительственных организаций, работающих в сфере развития демократии и защиты прав граждан. Лишь совместными усилиями они смогут осуществлять независимый мониторинг демократических процедур в России и способствовать повышению авторитета России как внутри страны, так и за рубежом. Тем более, если авторитетные руководители этих структур будут координировать работу своих организаций в соответствии с единым планом мероприятий.

Национальный независимый центр наблюдения за демократическими процедурами, мог бы взять на себя несколько важнейших функций общественного контроля. Прежде всего, это, конечно же, наблюдение и анализ хода избирательных кампаний, причем на всех этажах власти – от глав муниципальных образований до президентских выборов. Однако работа центра не должна сводиться к созданию некоего дублера Центризбиркома. Его функции – значительно шире, ведь само понятие «демократия» включает в себя не только процедуру избрания населением должностных лиц. В данном случае речь идет о функционировании политической системы во всем ее многообразии, включая «тонкие» нюансы социальной атмосферы в России. Здесь и анализ ситуации на рынке средств массовой информации, и партийное строительство, и практика защиты прав граждан в судах, взаимоотношения с правоохранительными органами, и взаимодействие властей между собой с точки зрения эффективности и открытости органов для граждан, и многое, многое другое.

Но самая главная задача, вводное условие – это выработка объективных критериев оценки, создание своего рода «матрицы демократии». Ведь в чем проблема мониторинга у того же «Дома свободы»? Эта организация не утруждает себя скрупулезным изучением «на месте» ситуации в тех странах, которым она выставляет баллы. Все гораздо проще – существует список из примерно 50-ти американских специалистов-страноведов, которые, сидя в Нью-Йорке и Вашингтоне, ежегодно ставят галочки в анкетах. Потом эти анкеты собирают и выводят среднеарифметическое. Таким образом, все рейтинги «Freedom House» - это вовсе не объективная оценка, а некая консолидированная точка зрения экспертного сообщества США. Которое, как любой другое подобное сообщество в любой другой стране, по определению не может быть не идеологизированным.

Поэтому для российского независимого центра мониторинга принципиально важно опираться на факты, а не на мнения. То есть быть тем, чем является термометр: он позволяет четко показать температуру организма. Делать выводы и толковать показания этого прибора будут другие – врачи, родственники и другая общественность. Такая концепция позволит избежать превращения центра в инструмент политической борьбы.

Между прочим, кооперация работы отечественных исследовательских структур в рамках единого проекта позволит не только существенно улучшить качество их работы, но и создаст предпосылки для конкуренции с крупными зарубежными исследовательскими центрами. Ведь порой складывается ощущение, что политические элиты Запада слегка подзабыли евангельскую истину о том, что прежде, чем искать сучек в глазу ближнего, неплохо было бы избавиться от бревна в своем собственном. Думаю, не только меня одного удивляет, каким образом нравоучения по части ценностей свободы сочетаются с только что принятым в США актом о борьбе с терроризмом, по которому американские парни сами себе даровали право хватать не понравившихся людей, пытать их, а затем отправлять на электрический стул через военные трибуналы. Причем делать это не только у себя в стране, но – и главным образом – за пределами «обители свободы».

Александр Лебедев,

Депутат Государственной Думы

В исходном тексте выделены те фрагменты, которые были оттуда вымараны. А в принт-версии - то, чем они были заменены (если вообще заменялись, т.к. многие пассажи вообще удалены). Причем всю эту замечательную переделку никто со мной не согласовывал.

Чудны дела твои, Господи!

alex-lebedev.livejournal.com