Американцы ничего не понимают в России и земельных аукционах
13 Апреля 2008

• Версия для печати

Россияне, ваше место - в тюрьме!

20.03.2008, 14:38

Закон в России давно перестал быть синонимом справедливости. Суды и правоохранители - уже не защитники и спасители. Власть - все менее симпатична. И это не абстрактное ощущение унылого обывателя. Это - грустные выводы из множественных событий, громких и малоизвестных, которые так или иначе касаются взаимоотношений общества и государства.

Мы часто, уже по привычке, просто не понимаем трагичности всего произошедшего - насколько губительна эта инфекция, поразившая государственную систему. И тогда, на помощь приходит взгляд со стороны. В самом деле, пусть удивление жителя тех же США нашим "нормам" хоть на минуту заставит нас задуматься - господи, куда же мы катимся? Куда же мы уже скатились?

В беседе Владимира Соловьева и Николая Злобина налицо именно этот контраст.

Владимир Соловьев: "Вот так, Николай, мы живем"

Соловьев: У нас в гостях мой друг Николай Злобин, директор Российских и азиатских программ Института мировой безопасности США. Николай, у меня к тебе вопрос, ты как американец можешь мне ответить… Вот на сайте Treli.ru у нас есть одна новость. Она очень скромная, очень скромная новость, и звучит она так «В Подмосковье решили провести аукцион на аренду участков леса на Рублевке». Вот как ты считаешь, - сколько это может стоить?

Злобин: Во-первых, это должно стоить очень дорого...

Соловьев: А участников, как думаешь, много было?

Злобин: А во-вторых, участников наверняка... желающих очень много - получить права участвовать в аукционе, а то и выиграть, конечно, очень много...

Соловьев: Так вот, - ты ничего не понимаешь, ты вообще в России ничего не понимаешь. Ты считаешь - это дорого? Николай, на все лоты всего лишь по одной-две организации претендовало, максимум – по три шага за лот, а где-то был и один шаг. Шаг аукциона составлял всего 5% от стартовой цены. Права аренды 69 участков площадью 991 гектар должны были еще в декабре распродаться. Инициатором аукциона выступил федеральный агент лесного хозяйства – Рослесхоз, а организатор – Мослесхоз. Стартовые цены составляли до 1000 рублей за сотку при рыночной стоимости аренды сотки лесного массива от 5 до 10 тысяч долларов. Многие так и не смогли подать заявку. Поэтому можно спокойно брать руководство Мослесхоза, можно брать участников аукциона, руководство Рослесхоза, и кое-куда их сажать.

Злобин: Не, ну это, видимо, шутка такая.

Соловьев: Какая шутка?! Это классическое проявление коррупции!

Злобин: Слова "Рублевка" и "рубли", так сказать, даже не могут рядом быть. Тысяча рублей за сотку. Я не очень понимаю – аукцион был публичным?

Соловьев: Конечно публичным, правда на него так никто и не смог попасть. А как тебе нравится, что например, первые торги прошли 18 декабря, тогда были реализованы права аренды 22-х участков площадью 490 гектаров. Как ты удумаешь, кому досталось 400 гектаров? - Структурам Романа Аркадьевича Абрамовича... вот по этим миллипусечным ценам.

Злобин: Ну, можно посочувствовать.

Соловьев: А что было бы в Америке, если б такое случилось?

Злобин: Такое бы вряд ли случилось. А если б случилось – то это был бы, конечно, колоссальный национальный скандал коррупционный, и головы бы полетели направо и налево, особенно среди тех людей, которые занимались организацией.

Соловьев: А голова губернатора Чукотки полетела бы при этом? Человека, который купил 400 гектаров по очевидно коррупционной схеме?

Злобин: Ну, как политика его карьера была бы окончена за 15 минут. Я не знаю, совершил ли он уголовное преступление, это дело не наше, пусть разбираются, а то, что моральные критерии были поставлены в компромиссные условия – безусловно, это был бы конец политической карьеры, конец репутации.

Словьев: А что было бы с Мослесхозом, который проводит этот конкурс? С Рослесхозом? Со всеми этими людьми, которые воссоздали эту схему?

Злобин: Я, думаю, таких организаций просто в Штатах нет.

Соловьев: Нет по определению, да?

Николай Злобин: "Так жить невозможно!"

Злобин: Странно, да? Но вот такое впечатление, что если они действовали, судя по всему, в ущерб своим организациям, то, в принципе, даже потерянный ущерб или потерянная, неполученная прибыль могут привести к тому, что зададутся вопросом, - а не было ли у них сопутствующих соображений организовывать этот аукцион таким образом, чтобы он имел очень мало участников, и продано все это было, сдано в аренду по очень маленькой цене? Какие у них были соображения, почему это все так сделано?

Соловьев: И сколько это соображение стоит?

Злобин: Да, сколько это стоило? Большинство из них оказались бы, мягко говоря, под следствием в тот же день. Более того, поскольку место такое пафосное, это привлекло бы большое национальное внимание. И я уверен, сегодня это было бы на первых страницах главных газет и телевидении.

Блог В.Соловьева