Заткнуть адскую дыру
1 Июня 2010

• Версия для печати

В конце прошлой недели компания British Petroleum приступила к "плану D" — четвертая за месяц операция по затыканию трех нефтяных фонтанов может оказаться успешной. Впрочем, и трех предыдущих попыток было достаточно, чтобы понять: человечество научилось быстро и качественно протыкать дырки в Земле, но последствия этих вторжений в недра планеты оно не контролирует.

Сначала его труба проходила через полуторакилометровую толщу воды, поглощавшую всякий свет и тепло: уже на глубине 600 метров в океане царят тьма и холод — температура никогда не поднимается выше двух градусов. На дне — многометровой толщины ледяной панцирь из спрессованного метана и липкого черного ила, накапливавшегося миллионы лет. Дальше слой твердого гранита, который чем глубже, тем больше напоминает раскаленную вязкую кашу. Потом снова море — огромное море раскаленной до 200 градусов нефти, практически до состояния пара, спрессованной чудовищным давлением в 600 атмосфер. Настоящий ад, настолько чуждый нашему уютному миру, что между ними нет и быть не может никакой связи. Ее и не было — пока гранит не пронзила стальная труба бурмастера Андерсона из буровой компании Transocean.

Но преисподнюю нельзя так просто потревожить. Вдруг что-то произошло, на глубине не сработали какие-то механизмы и скважина начала фонтанировать нефтью с газом. Двое суток бригада буровиков пыталась переломить ситуацию, качая в трубу промывочную жидкость, насосы ревели, на платформе был общий аврал. Вечером 20 апреля, когда над заливом опустилась ночь, подземный океан полыхнул и вверх по трубе взметнулся сгусток раскаленного газа. Тут же раздался чудовищной силы взрыв — детонировали 2,6 млн литров дизтоплива, хранившегося на платформе. В огненном облаке мгновенно испарились и бурмастер Андерсон, и его помощник Рой Кемп, и инженер Гордон Джонс, и еще восемь рабочих, которые так никогда и не узнали, какую ошибку они совершили и что именно в этом жутком подземелье расковыряли стальной трубой.

Охота за нефтью

— Эта катастрофа просто не могла не произойти,— убежден профессор Калифорнийского университета и координатор экологического проекта "Пеликан" Мюррей Айслес.— Вопрос был лишь в том, где и когда она случится. Алчные нефтяные корпорации слишком рьяно бросились осваивать морские глубины в поисках нефти. Их интересовало только одно — как пробуриться поглубже. Они развивали соответствующие технологии, но при этом и слышать не хотели о том, что по мере того, как риски растут, необходимо развивать и другие технологии — защиты и очистки морских акваторий,— которые замерли где-то на уровне 80-х годов прошлого века.

В самом деле, скорость развития нефтедобывающих технологий сопоставима разве что с освоением космоса или развитием компьютерной техники. Судите сами: первая скважина в открытом море пробурена лишь после Второй мировой войны — тогда в Каспийском море была заложена буровая платформа "Нефтяные камни", которая и по сей день является самой масштабной морской платформой в мире, по сути — целым городом на воде. Примерно в это же время началось и освоение нефтеносного Мексиканского залива: американская Pure Oil Company поставила первую буровую платформу у побережья Луизианы на глубине всего-то в 14 метров. Глубина сейчас кажется пустяковой, но тогда воспринималась как настоящий прорыв.

С тех пор прошло лишь полвека, а в мире не осталось ни одной шельфовой зоны, которую не освоили бы нефтяники. Планету украшают несколько тысяч морских нефтяных платформ самых разных типов и марок. К примеру, самой гигантской считается Hibernia, расположенная в Северной Атлантике, в 315 километрах к востоку от острова Ньюфаундленд. Это настоящий колосс на 80-метровых бетонных "ногах", который "обслуживает" сразу два нефтяных бассейна — Hibernia и Avalon, залегающих на глубинах около 3700 и 2400 метров соответственно. В российской же "табели о рангах" крупнейшей считается "Пильтун-Астохская платформа", установленная несколько лет назад в 12 километрах от острова Сахалин в открытом море, где глубина составляет 32 метра. Верхние строения платформы могут по весу потягаться с двумя Эйфелевыми башнями, а ее площадь покрывает футбольное поле. В самом же Мексиканском заливе, где морское бурение делало первые шаги, сегодня стоят уже сотни эксплуатационных платформ, добывающих нефть и газ из тысяч скважин.

Важная деталь: вплоть до конца ХХ века морская нефтегазодобыча была сосредоточена на так называемом шельфе, то есть на глубинах до 200 метров. Долгое время считалось что далее, за шельфом, где начинается спуск к ложу океана, нефти и быть не может. Но уже в конце 1990-х годов возникли серьезные предположения, что и там можно добуриться до богатых месторождений. Пионером стал Shell, построивший в 260 километрах к юго-востоку от Нового Орлеана уникальный комплекс Na Kika, который одновременно обслуживает скважины пяти нефтяных месторождений, расположенных на глубинах от 1400 до 1700 метров.

Затеяли такую сложную систему потому, что отдельная разработка каждого из этих глубинных месторождений была признана экономически невыгодным делом. В результате компания создала сложную систему под названием "бог-осьминог" (octopus-god), когда пять толстых подводных трубопроводов сходятся на одной полупогруженной платформе, сохраняющей свое местоположение в определенной точке Мексиканского залива благодаря спутниковой системе GPS-навигации и десяткам двигателей подруливания, с помощью них платформа непрерывно борется с океаническими течениями. Зато прибыль от потока этой глубинной нефти покрыла все капиталовложения.

Еще одним важным шагом в охоте за глубинной нефтью стала разработка сверхглубоких нефтяных платформ. Этот важнейший заказ нефтяных компаний на рубеже тысячелетий получил корейский металлургический концерн Hyundai Heavy Industries. Он же и придумал название для серии таких платформ — Deepwater. Первой была Deepwater Nautilus, второй — Deepwater Horizon, которая сейчас покоится на дне Мексиканского залива рядом с фонтаном непрерывно извергающейся нефти, которую она же вызволила из подземных глубин. Прошел уже месяц с момента катастрофы, но у ученых пока так и нет объяснения, что же произошло на глубине в полтора километра.

Горючий лед

По официальной версии нефтяников погубил несчастный случай. Шел самый опасный этап в проводке скважины — процесс крепления, или обсадки, как говорят профессионалы. На глубину уже были спущены обсадные трубы, и шел процесс цементирования, то есть заполнение цементным раствором пространства между стенками скважины и трубами. Этот процесс тяжело идет и на поверхности земли, а уж под толщей воды он и вовсе непредсказуем. Как предполагают специалисты, цементный раствор создал дополнительное давление на неустойчивые пласты грунта, в итоге пласты сдвинулись и конструкция из труб посыпалась. В итоге нефть пошла не по скважине, а стала насыщать верхние пласты.

Потом этот фонтан нефти воспламенился. Почему? Одни ученые предполагают, что во всем виновата температура недр, что раскаленная нефть при падении давления могла перейти в аэрозольное состояние и самопроизвольно взорваться. В подтверждение они напоминают: примерно по той же причине в 1979 году недалеко от полуострова Юкатан, тоже в Мексиканском заливе, случилась авария на платформе Ixtoc-1.

По другой версии (ее озвучил профессор Университета в Беркли Роберт Би, крупный специалист в области безопасности буровых работ) причиной гибели платформы Deepwater Horizon стал взрыв гигантского пузыря метана, который возник из газогидратов, сплошным панцирем покрывающим дно этого района. Тут следует пояснить: газогидраты — это особое состояние воды и газа, которого невозможно встретить на поверхности. Это молекулы газа, облепленные вокруг молекулами воды — газ, заключенный в кристаллическую решетку, что возможно только при нулевой температуре и давлении не менее 25 атмосфер. Такое давление и температура имеют место на глубине 250 метров и глубже. Газогидраты выглядят как грязноватый снег или желтовато-кремовые кристаллы, которые на поверхности стремительно испаряются. При этом выделяется огромный объем газа: из одного литра газогидрата получается около 180 литров взрывоопасного метана, - пишет

В самом деле, скорость развития нефтедобывающих технологий сопоставима разве что с освоением космоса или развитием компьютерной техники. Судите сами: первая скважина в открытом море пробурена лишь после Второй мировой войны — тогда в Каспийском море была заложена буровая платформа "Нефтяные камни", которая и по сей день является самой масштабной морской платформой в мире, по сути — целым городом на воде. Примерно в это же время началось и освоение нефтеносного Мексиканского залива: американская Pure Oil Company поставила первую буровую платформу у побережья Луизианы на глубине всего-то в 14 метров. Глубина сейчас кажется пустяковой, но тогда воспринималась как настоящий прорыв.

По другой версии (ее озвучил профессор Университета в Беркли Роберт Би, крупный специалист в области безопасности буровых работ) причиной гибели платформы Deepwater Horizon стал взрыв гигантского пузыря метана, который возник из газогидратов, сплошным панцирем покрывающим дно этого района. Тут следует пояснить: газогидраты — это особое состояние воды и газа, которого невозможно встретить на поверхности. Это молекулы газа, облепленные вокруг молекулами воды — газ, заключенный в кристаллическую решетку, что возможно только при нулевой температуре и давлении не менее 25 атмосфер. Такое давление и температура имеют место на глубине 250 метров и глубже. Газогидраты выглядят как грязноватый снег или желтовато-кремовые кристаллы, которые на поверхности стремительно испаряются. При этом выделяется огромный объем газа: из одного литра газогидрата получается около 180 литров взрывоопасного метана, - пишет "Ъ".