Новая метла в Башкортостане
14 Сентября 2010

• Версия для печати

Новый президент Башкирии РУСТЭМ ХАМИТОВ рассказал "Ъ" о том, в каком состоянии он принял республику у предыдущего президента Муртазы Рахимова.

— Перемены в руководстве Башкирии эксперты ждали давно, отставку президента Муртазы Рахимова предрекали еще несколько лет назад. И тем не менее уход Рахимова и ваше назначение президентом республики все равно застигли всех врасплох. С чем была связана такая спешка и неожиданность в изменении политического руководства Башкирии? Вам президент Медведев это как-то объяснил?

— Когда начались консультации по возможным кандидатурам на пост президента Башкирии, в том числе и в партии "Единая Россия", конечно, я понимал, что эти консультации меня не обойдут стороной. В последние годы публиковались какие-то списки, в которых я фигурировал как потенциальный кандидат на этот пост, хотя я никогда и никому, ни при каких обстоятельствах не обозначал своего желания работать в Башкирии. У меня удачно складывалась карьера в Москве. Но получилось так, как получилось. Президент остановил свой выбор на мне. И я не смогу ответить на вопрос, что послужило причиной такой быстрой и динамичной смены.

— Может быть, ваше участие в ликвидации последствий аварии на Саяно-Шушенской ГЭС заставило президента обратить на вас внимание?

— Не думаю. Я не ходил с докладами к президенту в тот момент, и когда на станцию прилетал премьер Путин, не я его встречал. Я там занимался спасением, предотвращением экологической катастрофы. Мы знали, что часть людей под водой и, наверное, некоторые из них живы, а сделать ничего не могли. И понимали, что для откачки воды нужны сутки и не одни, не двое...

— Башкирия входит в десятку успешных, богатых регионов России. Если смотреть по формальному признаку, то ничего не должно было вызывать тревоги у Москвы: жилье строится, выплачиваются зарплата, пенсии... Когда президент вас рекомендовал на должность главы Башкирии, говорил ли он, что нужно изменить, подправить в этом вроде бы безупречном регионе?

— Безусловно, наша встреча с президентом России была посвящена анализу того, что происходит в республике. Помимо фасада, парадной стороны, конечно, видны президенту и проблемы, которые накапливались в республике в последние годы. Это связано прежде всего с вопросами экономической стагнации, вопросами недостаточно быстрого изменения и перехода к современным методам управления, развитию современных производств на территории Башкирии.

Да, республика — в десятке наиболее развитых регионов России. Но в экономике крупных достижений за последние годы не видно. Не видно значимых инвесторов, нет крупных проектов, нет прорывов в сельскохозяйственном производстве. Республика входит в пятерку крупнейших сельскохозяйственных производителей России. Но сейчас понятно, что успехи достигались в том числе и путем манипуляции с цифрами. Все это в Москве видят и хорошо понимают.

Поток писем, жалоб, обращений из Башкирии набирал в последнее время силу. В целом складывалось впечатление, что в Башкирии ситуация ухудшается. Ухудшается она и в социальном плане, и в плане экономическом. Безусловно, последние несколько лет сопровождались выступлениями молодежи, разного рода стычками с федеральным центром. Некоторая часть молодежи начинала выступать под радикальными лозунгами. И это тоже вызывало в известной степени опасения.

— Вы руководите республикой уже почти два месяца. У вас были, безусловно, какие-то представления о том, как здесь ситуация развивается. Тем не менее что вас поразило, удивило, то, чего вы не ожидали? Или все ваши представления совпали с тем, что вы увидели?

— Я республику знаю хорошо. И все, что здесь происходило, для меня не секрет. Я долго работал в правительстве республики и никогда не терял связи ни с республиканским правительством, ни тем более с людьми, которые живут в республике. Здесь у меня друзья, товарищи, работающие на разных уровнях — в бизнесе, правительстве, на обычных предприятиях. Много родни, которая меня информировала о реальном положении дел. Я часто приезжал в республику. Для меня каких-то особых открытий не было, кроме нескольких. Не ожидал, что масштаб манипуляций с цифрами в сельском хозяйстве будет столь велик. Не ожидал, что масштаб манипуляций с цифрами, связанными со строительством жилья, тоже будет настолько большим. Поразило, что некоторые протестные выступления под радикальными лозунгами были срежиссированными и организованными. Причем в самом примитивном варианте: платили деньги — люди выходили на площади.

— Вы имеете в виду волну национализма, появление каких-то организаций "волков"?

— Я имею в виду появление не только национализма, но и религиозно-исламского радикализма, бизнес-конфликтов и прочих вещей. Люди, живущие в республике, исключительно спокойные, разумные сами по себе. И я, конечно, подозревал, что некоторые протесты искусственно подогревались, но не думал, что это делалось так целенаправленно. До сих пор не понимаю, для чего это делалось. Реальных выгод народ от этого противостояния с центром не приобрел. Более того, республика перестала получать ресурсы из федерального центра.

— У вас есть обязательства перед предыдущим руководством Башкирии, перед бывшим президентом Рахимовым? И насколько эти обязательства распространяются дальше на его окружение? Сколько кругов башкирской элиты вы обязались не обижать?

— Никаких обязательств нет. Я для себя обозначил следующую позицию. То, что было до августа 2010 года, меня интересует в очень малой степени. Не хочу влезать в те конфликты, которые были до меня, и процессы, которые происходили до моего назначения. Если только они не будут продолжаться и не будут мешать нормально работать. Я об этом открыто объявил. Я не буду специально инициировать специальных расследований, преследований. Но если у кого-то были проблемы с законом и правоохранительные органы это установят, то пеняйте на себя. Специально я не собираюсь ничего ворошить и будоражить. Эта моя жизненная установка. Это, кстати говоря, существенно облегчает работу. Если я начну заниматься прошлым, то не смогу решать задачи сегодняшнего и завтрашнего дня, - пишет "Ъ".