Либерал-национализм против фашизма
21 Декабря 2010

• Версия для печати

Несмотря на вскрывающиеся элементы «поджога рейхстага» (участие активистов прокремлевских движений), крупнейший националистический бунт 11 декабря на Манежной – серьезный повод переосмыслить влияние и роль национализма и фактора межэтнических отношений в российской политике.

Многие справедливо указывают, что Манежная только начало и прорыв накопившихся проблем на поверхность будет чреват еще и не такими потрясениями.

Эпоха бурного экономического роста в России сопровождалась невиданным притоком мигрантов в крупнейшие города. Как китайское экономическое чудо было основано на эксплуатации сверхдешевого труда и государственном демпинге в области социальных гарантий (Китай демпинговал не только курсом национальной валюты), так и бурный рост строительного и коммерческого секторов в крупных городах России, составивший основу нашего экономического роста в последние годы, в значительной степени базировался на низкооплачиваемом труде мигрантов. Эксплуатация практически рабского труда приезжих и отсутствие необходимых социальных гарантий, да и просто нормальных условий жизни, способствовали созданию асоциальной среды для массы мигрантов, прежде всего среднеазиатских.

Есть и другая история: постепенное переселение в Москву, другие крупные города, а также в южные регионы России жителей республик Кавказа.

По сравнению с серединой 1990-х численность кавказских диаспор в Москве выросла, по некоторым оценкам, в 20 раз.

В Москве сильны кавказские группировки, поставившие под свой контроль целые отрасли городской коммерции и криминала, для которых мигранты с Кавказа автоматически превращались в потенциальных рекрутов.

Ребенку ясно, что разросшееся невиданными темпами за какие-то полтора десятилетия сообщество мигрантов, плохо адаптированных к традиционному укладу жизни, часто живущих далеко за пределами элементарных социальных стандартов и являющихся питательной средой для криминала, – непосредственный путь к крупным конфликтам в обществе.

Но бывшее руководство Москвы в лице Юрия Лужкова, вместо того чтобы проводить эффективную политику по контролю миграционных потоков, адаптации мигрантов и декриминализации среды приезжих, на эти процессы не только не реагировало, но и поощряло их, извлекая прибыли из эксплуатации труда среднеазиатских мигрантов и поддерживая тесные деловые связи с кавказскими группировками. И такая ситуация далеко не только в Москве.

Раньше поступали тревожные звоночки, от событий в Кондопоге до опросов общественного мнения, упорно показывающих, что тема недовольства приезжими – одна из главных проблем, волнующих россиян. А теперь эта проблема начала прорываться в виде открытых крупномасштабных бунтов в сердце Москвы.

Неверно полагать, что эти бунты – исключительное следствие чьей-то ловкой провокации. Против такой версии свидетельствует стабильно растущая популярность акций националистической оппозиции – хотя бы численность тех же «Русских маршей», побившая в этом году рекорды.

Было бы также глубочайшей ошибкой отрицать наличие фундаментальных проблем в миграционной и межэтнической сфере, возлагая всю ответственность на примитивные ксенофобские инстинкты населения и «фашистов», разжигающих беспорядки.

Фашисты на Манежной были, да. Но никогда националистические лозунги не были бы столь популярными, не будь под ними реальной проблемы. И, увы, единственной политической силой, которая последовательно поднимала вопросы о межэтнических отношениях и мигрантах, были националисты. Среди представителей либерального лагеря и истеблишмента говорить об этих вещах считалось делом стыдным. Здесь были распространены штампы о том, что преступность «не имеет национальности» (хотя часто она ее имеет), о том, что любой националист по определению фашист и его нужно поскорее раздавить, как ядовитую гадину.

Все это ставит более широкий вопрос о том, как российские либералы в последние 20 лет проиграли национальную повестку дня. Должен разочаровать приверженцев стереотипов либеральной интеллигенции, привыкших романтизировать образ антикоммунистических «бархатных» революций в Восточной Европе конца 1980-х: эти революции были вовсе не травоядно-гандианскими, а имели мощный националистический оттенок. Равно как и сепаратистские движения в советских республиках Прибалтики, «оранжевая революция» на Украине. Часто строительство новой демократической государственности сопровождалось ограничительными мерами в отношении приезжих – от языкового ценза до более жестких вещей, типа ущемления прав «неграждан» в Латвии.

То, что национальная компонента была полностью потеряна в российском либеральном движении и подменена «общечеловеческой» и либералы целиком уступили национальный дискурс державникам и националистам, внесло огромный вклад в неудачи либерального проекта в России в последние 20 лет. Это во многом помогло сформировать фальшивый образ либералов как «пятой колонны», отрицающей национальное начало в российской политике.

На самом деле нужно было говорить – пора вернуться в европейский дом. Мы, русские, – европейцы, не надо тащить нас в Азию, Азия нам чужда. И это блестящим образом совпадало бы с либерально-демократической повесткой дня, ослабляя позиции и путинистов, отдающих задешево территории и ресурсы Китаю и всячески ласкающих авторитарных кавказских князьков, и черносотенцев типа Дугина, придумывающих бредни о том, что наш дом не в Европе, а в какой-то там «Евразии», производной от слова «Азия». Фактически отрицание державниками европейского проекта развития России в угоду «евразийскому» проекту не что иное, как банальное прикрытие сдачи национальных российских интересов Китаю и странам исламского мира. Но у либералов не хватило ума взять на вооружение именно такой дискурс: считалось «неприличным» педалировать национальный вопрос. В результате у нас сложилась парадоксальная ситуация: в то время как либеральная модернизация в Восточной Европе опиралась на мощную подпитку националистических сил, у нас эти силы оказались жестко разведены по разным углам политической жизни, вплоть до полной нерукопожатности.

Для этого были объективные причины. Исторически российские националисты произрастали из черносотенцев-державников, у которых действительно было мало общего с либералами. Но эта история все больше уходит в прошлое. Сегодня ключевой вопрос повестки дня – культурное самоопределение, европейцы мы или азиаты. Спрятаться за искусственным термином «евразийство» не получится.

Поскольку эти культурные различия уже выплеснулись на улицу, нельзя больше сидеть и молчать, прикрываясь фиговым листком «общечеловеческих ценностей».

Нужно предлагать эффективные решения в области миграционной политики и межэтнических отношений, а не отрицать эти проблемы, устраивая истерику по поводу того, что «это все ксенофобия».

Нужны программы социально-культурной адаптации и социализации мигрантов. Нужна декриминализация мигрантской среды и целевая борьба с этническими преступными группировками. Наконец, нужна внятная политика в отношении Северного Кавказа, ограничивающая экспорт культуры вседозволенности, культа силы и тотальной коррупции на остальную территорию России.

Необходим в целом либеральный национальный проект для России, направленный на укрепление культурной самоидентификации русских как европейцев, а не иначе. Больше нельзя отдавать русскую национальную повестку дня радикальным националистам, если мы не хотим получить Манежную площадь в масштабах страны.

Владимир Милов – Лидер движения «Демократический выбор», глава Института энергетической политики

Читать полностью: http://www.gazeta.ru/column/milov/3470929.shtml

Оригинал материала: Газета.ru