Принудительная доставка
28 Марта 2011

• Версия для печати

Принудительная доставка

Зачем леопарда из Красноярского края привозили в Хакасию к премьер-министру

На Алтае 23 марта в очередной раз перенесли судебные слушания по делу об убийстве архаров («Новая газета» детально писала об этом). Краснокнижные звери тогда унесли с собой семерых двуногих. Это были весьма значительные фигуры, например, полпред президента в Думе Александр Косопкин. Выживших теперь пытаются судить. Заседание назначили на 11 апреля.

За несколько дней до переноса слушаний перед нами быстро свернули — не успел развернуться — сюжет с поимкой в Саянах легендарного ирбиса по кличке Монгол. Чтобы Владимир Путин «познакомился» (лексика пресс-службы премьера) с очередным редким кошачьим, его задержали варварской петлей и поместили в клетку. Ища воли и бросаясь на железную сетку, Монгол разбил себе морду.

Обе истории об одном: зло банально. В их фабуле — непризнание животных субъектами человеческих отношений. Звери, наши соседи по планете, по-прежнему для нас объекты. Сырье для переработки. Зверей можно убивать, заточать в узилища, отлавливать для потехи либо научных опытов. Человек, летающий в космос и расщепивший атом, по-прежнему не в состоянии усвоить законы сосуществования с другими — кто живой не менее и кто страдает не менее.

* * *

В Хакасии, на гербе которой изображен ирбис, ирбисов нет. Его поймали в красноярской тайге и привезли в соседнюю республику для комфорта Путина.

Вкратце о том, что пережил Монгол, альфа-самец красноярских ирбисов, представ перед альфой России.

Ирбис Монгол был пойман в заповеднике в период гона. Якобы для изучения

Монголу более 10 лет. Доминант. Он — главный в воспроизводстве местной группировки ирбисов. Целью его отлова заявлено снабжение спутниковым передатчиком-ошейником, что позволит вести дистанционный контроль. Целью Путина на его сайте назван контроль за изучением ирбиса.

«Новая» располагает сведениями, что Институт проблем экологии и эволюции им. А.Н. Северцова (ИПЭЭ) РАН заранее запрашивал разрешение на отлов не одной, а двух особей барса в Государственном природном заповеднике «Хакасском», и еще в середине февраля региональное управление Росприроднадзора ответило отказом на этот запрос. Решение базировалось в том числе на ответе ФГУ ГПЗ «Хакасский»: программа мониторинга и изучения ирбиса, проводимая институтом, не разработана и с заповедником не согласована. К тому же у барсов начинался гон (в этот период они наиболее чувствительны к вторжению в личную жизнь), так что более неподходящего времени ученые выбрать не могли.

Знающие товарищи, однако, сразу утверждали, что барсов в Хакасии найти не легче, чем жирафов. Говорят, они ушли на юг Красноярья, куда не падают отработанные ступени стартующих в Казахстане ракет. Вряд ли дело в этом, причина скорее в дефиците пищи.

Видимо, неурочную активность ученых мотивировал вопрос Путина во время декабрьского телемоста с Хакасией: премьер поинтересовался у работников заповедника «Хакасский», видели ли они снежного барса? Тогда, кстати, Путину откровенно сказали, что барса видели, но не в республике, а в Красноярском крае. За три месяца до этого, в сентябре, Путин посетил заповедник «Убсунурская котловина», это уже в Тыве. Целью заявлялась проверка мест обитания ирбиса. На фото, через пару месяцев переданных СМИ, премьер предстает с нарезным ружьем (это в заповеднике-то!).

Итак, подготовка к отлову велась задолго до события, и сознательно — в период гона.

На следующий день после того, как в Сеть просочились никем не подтверждаемые сведения о бесчеловечном отлове Монгола в красноярских горах и перевозке его в Хакасию, информленты нескольких агентств сообщили совершенно о другом: об «уникальной возможности увидеть редкое животное», предоставленной жителям Хакасии. В Абаканский зоопарк привезли (и это действительно так) самку ирбиса из Казани. Саре 14 лет, она уже пожилая. Можно лишь предполагать: если б с Монголом вышла осечка, Путину подсунули бы Сару.

Ирбиса отловили в Государственном биосферном заповеднике «Саяно-Шушенский». То есть там, где зверя охраняет закон. И где прайд ирбисов из семи (по другим данным — восьми) кошек сравнительно неплохо изучен и без вмешательства Путина.

Еще: ирбису присвоена наивысшая степень редкости, и его охраняют все Красные книги и соответствующие международные конвенции.

Еще: впервые ученые России публично пошли на то, чтобы отловить зверя в петлю — она да, отличается от браконьерской, но не принципиально. Та же «ногозахватывающая», только с радиодатчиком, фиксирующим срабатывание.

Кроме того: риск, что редкие животные станут еще более редкими, понятен уже по предыдущим актам любви Путина к редким экземплярам фауны — это опасность повреждения конечностей и зубов, гибель в результате неправильного применения транквилизаторов (звери очухивались, но, говорят, с большим трудом — впрочем, дело даже не в труде; собственно, ради чего?).

На этом список издевательств над божьей тварью не исчерпывается. Ирбису, если следовать заявленным целям и разрешению Росприроднадзора, могли бы нацепить ошейник и отпустить — дел на полчаса, однако, понятно, ловили его не для того, о чем просили. Вертолетом его перевозят из Красноярья в Хакасию. Наверное, спутник ловит только там. «Ученым» виднее.

Зверь бьется о клетку, травмируя себя. Не в тему: я видел в тайге капкан с волчьей ногой — зверь отгрыз ее, чтобы уползти из неволи. Далеко он уйти не смог, но для него это не было принципиально, главное — ушел.

Росприроднадзор России, как утверждается «учеными», выписал разрешение на отлов («Новая газета», № 7 от 4.03.2011). Если это и так, то оно дано вопреки мнению экспертов, к которым обращалось региональное управление этого ведомства.

В обосновании запроса работники РАН не раз упоминали, что программа изучения ирбиса курируется лично премьером.

С 13 по 19 марта зверь находился в неволе. 18-го — видимо, к приезду другого альфы (двух рядом не бывает), зверя обездвижили. И вот премьер прилетел, посмотрел на Монгола, и его отпустили.

ИПЭЭ рапортовал: «В России впервые отловлен и снабжен спутниковым передатчиком ирбис, который после проведенного курса лечения выпущен на свой участок обитания». Начаты наблюдения через спутниковую систему Argos. Насколько оправданна версия о лечении Монгола, которой пытаются прикрыться сотрудники ИПЭЭ РАН? Институт сообщил о шраме на шее от браконьерской петли (действительно, фотоловушка в 2009 году фиксировала Монгола с браконьерской петлей, потом он уже позировал без нее — как-то без нас справился, чудо), а также воспаленных ранах над левым глазом, на скуле и на плечах. Травмы, по мнению «ученых», Монгол получил в драках с особями своего вида в период гона. Тщательно изучив состояние зверя, сотрудники экспедиции приняли решение пролечить хищника с помощью уколов антибиотиков.

Координатор проектов WWF России Наталья Дронова сказала «Новой»: «Мы видели свежие раны, полученные Монголом из-за того, что его поместили в клетку. Там он и разбил себе морду, бросаясь на сетку. А в каком виде его отловили, по кадрам судить невозможно. Одно ясно: если б раны были серьезные, надевать ошейник не рекомендовали бы». Дронова справедливо заметила, что дело даже не столько в премьере, сколько в конкретных ученых, которые таким образом организовывают отлов животных, ставя во главу угла не судьбу зверя, а удобство чиновника, его пресс-службы и т.д.

В общем, интересоваться, почему так обошлись с ирбисом, бессмысленно. Это принципиальная, последовательная кривизна в наших отношениях с природой и ее детьми. Но есть в этой истории еще один аспект, субъективный.

* * *

Характерная деталь. Скандал разразился до прилета Путина в Абакан. Монгола можно было бы выпустить, не примешивая к мрачной истории премьера. Решено было иначе.

Люди, анализирующие любовь Владимира Владимировича к большим редким кошкам, в частных разговорах говорят о реализации чего-то личного в большой политике.

Однако, подчеркиваю, нет смысла строить предположения. Ясно, что общение с множеством людей, на что обречен премьер, причем с людьми особого рода — ангелы ни во власть, ни в бизнес не идут, — не может радовать Владимира Владимировича. Кошки по сравнению с публикой, населяющей Кремль, Белый дом и прочие присутственные места, приятнее во всех отношениях. Звери красивы, сильны, честны в своих проявлениях. По-человечески чувства Путина нельзя не понять. И его настойчивость в пиаре идеи сохранения редких видов вызывает на первый взгляд если и не уважение, так радость: вопрос-то — в результатах, а в такой стране, как Россия, царь может сделать куда больше закона.

Но как быть со всеми удручающими обстоятельствами, сопутствующими этой яркой любви? Путин уже пометил (надел ошейник) амурского тигра, выпускал в сочинский вольер самку леопарда. А еще надевал ошейник на белого медведя и, по пояс в воде, укрепил спутниковый передатчик на белухе Даше. Почти всякий раз соприкосновение премьера с дикой природой сопровождается недоуменными вопросами ее защитников.

В логике и принципах премьера, в его «внутренней Монголии» вряд ли есть место сентиментальному почитанию природы, «соплям-слюням» по поводу ее красоты. Его выход к зверям с ошейником — это другая совсем история, сродни феодальным потехам, где только их форма потешна, а содержательно это оформление победы одного альфа-самца над другим, это подчинение льва, катание на тигре, это — круто. Забава под стать полетам на истребителе, давней мюнхенской речи и свежим рассуждениям о крестовых походах, хихиканьем над Моше Кацавом (экс-президента Израиля приговорили на днях к семи годам тюрьмы за изнасилование): «Привет передайте своему президенту! Оказался очень мощный мужик! Десять женщин изнасиловал! Я никогда не ожидал от него! Он нас всех удивил! Мы все ему завидуем!» В «пацанской» модели мира ставить собственную свободу и права выше всего прочего — «это пять».

В понимании многих великих, природа — это божественный хаос и ужас, энтропия, негативный субстрат, суть рок, который мочит абсолютно всех и везде. Путин выглядит как герой, нет, сверхгерой, бросающий вызов самой матери-сырой земле. Что ж. Он, как бы мы ни относились к его подвигам, вне всякого сомнения проиграет. Жизнь уравняет — ей это нравится, как писал точный Рильке. Уравняет в том числе и людей премиум-класса, ведь ничего в них такого нет — те же руки-ноги, голова. Посылку вернут отправителю, и морда у Монгола заживет, а у тех, кто его затаскивал в клетку, будет разбита. По хакасским поверьям, дух снежного барса чрезвычайно силен, и вряд ли он простит, что его пометили, победив отнюдь не в честном бою.

Что мы хотим от Путина? Чтобы он делал жизнь с Франциска Ассизского, державшего животных за братьев и сестер? Не удастся, и речь лишь о том, чтобы государевы люди не утрачивали чувство реальности. Чтобы кроме веры в собственную безнаказанность в них было еще что-то. Речь о том, чтобы комплексы изживали менее опасным для окружающих путем. Хочется оседлать льва — купи плюшевого. Люди ведь все равно, включая Владимира Владимировича, — слабаки. Люди не могут обходиться без одежды, тепла, многие не выдюжат без женщин, выпивки, футбола, машины под задом… С чего мы взяли, что главные — мы?

* * *

Эстетика режима, заданная Путиным — мачизм и пр., — наверняка смогла бы составить тему не одной диссертации для психологов, я не специалист. Не знаю, какие там комплексы изглодали премьера, а если, редкий случай, их нет, то, думаю, хотя бы один — неполноценности — явно был бы к месту. Потому как в отношениях с нами всеми, в том числе как политик, он именно таков. Общение с кошачьими, защита редких животных и уничтожение огромных пространств азиатской России — как это соотнести?

России не везет на правителей — они об этом, похоже, даже не думают.

Относительно Монгола, когда еще была не ясна его дальнейшая судьба, Всемирный фонд дикой природы сообщал: «Изъятие доминантного самца приведет к изменению структуры этой группировки, что в будущем неизбежно отрицательно скажется на ее репродуктивном потенциале». В России снова началась борьба за наивысшее место в пищевой цепочке. Мы все-таки уже очень давно покинули животный мир, и порой смена самца-доминанта сказывалась на нас благотворно.

Алексей Тарасов, Красноярск

Новая газета