Озеро партии
8 Июля 2011

• Версия для печати

Урагану, который пронесся на днях по Тверской области, не удалось сорвать открытие ежегодного международного молодежного форума «Селигер-2011». Хотя тот факт, что ветер унес шатер «Национальные перспективы», кое-кто счел символичным. На форуме все еще впереди. А пока мы публикуем страницы из дневника журналиста, посетившего прошлым летом молодежный лагерь на Селигере.

1. Должен вам признаться в страшном— в прошлом году я съездил на Селигер в качестве лектора. Сразу хочу оправдаться: мною двигало любопытство. Сфера моей журналистской деятельности— литература и книжный бизнес (об этом и лекцию позвали читать), поездка на Селигер в качестве корреспондента мне не светила, а посмотреть очень хотелось. Учился я на историческом факультете, и политические движения с их молодежными организациями входили в сферу моих интересов. А тут буквально под боком разворачиваются чуть ли не 1930-е годы, и можно туда попасть без всякой машины времени и урона для себя. Списавшись через социальные сети с друзьями либеральных взглядов, я спросил, будут ли они общаться со мной после поездки. Когда все они ответили «да», я поехал на Селигер.

2. Начнем с того, чего я там не видел. Висящей на коле маски Людмилы Алексеевой. Учений по разгону антиправительственных митингов. Массовых шествий с принесением клятвы вождям. Хотя и искал все это. Судя по ходившим по сети фотографиям, основное веселье на «Селигере-2010» началось после моего отъезда. У них там, как в «Артеке», разные смены. Мне удалось застать «Арт-парад» (это та самая смена, что хотела получить на халяву молескины, но бдительные «Коммерсант» и Openspace вовремя успели объяснить Moleskine, куда именно пойдут их дневники) и еще международную смену. Судя по развешанным над палатками флагам, особо массово были представлены Сербия, Украина, Эстония, Алжир и почему-то огромное количество египтян. Мне называли чуть ли не 80 человек. Египтяне массово тусовались в интернет-шатре и сидели в основном в социальных сетях. По дороге в Москву я познакомился с египетской студенткой. Она произнесла страстную речь, в дословном переводе с английского она звучала как «Мне очень жаль, что о моем прекрасном Египте в России будут судить по этому быдлу, которое набрали непонятно где и непонятно зачем и привезли сюда». Всю зиму я гадал: на чьей стороне были эти египтяне на площади Тахрир.

3. Немного географии: до Селигера ехать шесть-семь часов, из которых две трети пути проходит по раздолбанным дорогам Тверской области. Правда, там есть два километра отличной дороги. «Построили, чтобы Медведеву показать,— сорвал покровы местный житель.— Аеще мне кум рассказывал, в поликлиники поступил приказ: подготовьте списки всех людей, у кого та же группа крови, что и у Медведева». От остального мира лагерь отделен внушительным забором со столбами, очень напоминающими пограничные— полосатые и с гербом. Селигер— это не единое озеро, это цепочка из сотен озер и проток, так вот под лагерь отведено два луга и лесок между двумя участками воды. Пропускной режим строгий: местных не впускают, участников слета не выпускают. На волю имеют право выходить только гости (лекторы вроде меня) и начальники всех рангов— вожатые, охрана и т.д.

4. Мое знакомство с лагерем началось с огромной поляны: на ней установлена сцена, по бокам гигантские портреты Путина и Медведева, причем Д.А. смотрит очень сурово, а В.В.— ласково. Напротив них еще пара гигантских портретов— на них вожди выглядят помолодевшими, как после укола ботокса. Наконец, в глубине поляны еще один гигантский плакат с распадающимся на пиксели цифровым Медведевым, на котором зафиксирована важнейшая цитата: «Или учись, или до свидания!» От поляны начинается мощенная досками дорога в глубь пролеска. По бокам стоят палатки. Структура напоминает прайд: в центре кружка из пяти-шести палаток стоит помост с палаткой вожатого. По одну сторону леса начинается полоса препятствий с сетками и турниками: по ним лазают одетые в альпинистское снаряжение участники слета. Повсюду стоят картонные фигурки маскота лагеря, гибрида медведя и муравья, который призывает всех мыслить инновационно. На столбах развешены телевизоры, по которым крутят нон-стоп новости «Селигер ТВ». Сюжет— неутомимая борьба хорошего с лучшим. Специальный корреспондент нашел на пляже бутылку из-под пива! Скандалы, интриги, исследования! Кто-то нарушил сухой закон или бутылка осталась здесь с весны? Наши эксперты не могут дать точного ответа. Почему молчит лагерная охрана? Наши корреспонденты и дальше будут держать вас в курсе скандального дела с бутылкой.

5. Теоретически Wi-Fi должен быть на всей территории лагеря, но в реальности он работает только в окрестностях интернет-кафе. Сайт kasparov.ru, в свое время заблокированный компанией Yota для своих пользователей как экстремистский, здесь спокойно открывается. Насчет порно я не проверял. Интернет-шатер забит до отказа в любое время суток, хотя по идее все должны быть на лекциях. Периодически сюда заходит грозного вида юноша и обещает суровые кары всем, кто через 30 секунд не отправится на лекцию. Шатер мгновенно пустеет, чтобы через пять минут вновь наполниться.

6. Помимо телевизоров, на деревьях развешены объявления. Некая Рита по-немецки ищет немца. Любого. Молодой человек познакомится с девушкой по имени Юля. Любой. Требуются девушки для показа мод. Требуются юноши для мастер-класса пик-апа. Требуются юноши и девушки для первой на Селигере свадьбы без брака. Требуются девушки для ночной съемки ню. Приходите без серег и макияжа. Всамом конце лагеря— футбольное поле. После матча происходит странный обряд всеобщей патриотической истерики, встреча интернационала националистов. Футболисты по очереди орут кричалки, восхваляя родину каждого из игравших: «Россия, вперед, вперед, Россия!», Vive, lAlgerie, Portugal!, Србiя, Србiя!

7. В конце пролеска— почетный караул у как бы вечного огня. Выглядит это довольно комично: на бетонных постаментах стоят две девочки в маечках, едва прикрывающих трусики, и пытаются сделать серьезные лица. Рядом еще одна сцена. На ней кто-то по-английски вещает про 1939 год. С одной стороны, Сталин был не прав, с другой стороны, союзники были не правы. Дальше начинаются лекционные шатры. В одном из них человек, похожий на Кургиняна, но скорее всего не Кургинян, ругает либералов. Скучно. В другом шатре лектор откровенничает: «Раньше я сидел на наркотиках, но потом Фонд Сороса дал мне стипендию, и теперь я модный художник». Уже интереснее. В большом открытом шатре молодой парень в модных штанах зажигательно рассказывает о демографическом переходе.

— А вы почему меня не слушаете?— прерывается лектор.— Вы сюда что, на танцы приехали?

— А нам на вашу лекцию и не надо было идти. Мы вообще из другого отряда.

— А что же тогда пришли?

— А нас согнали, обещали проколы поставить.

8. Прокол, или дыра,— это местная гражданская казнь. Каждый обитатель лагеря должен постоянно носить на себе бейдж. Даже если ты пошел пописать. Поймали без бейджа— прокол на бейдже. Купаешься до шести вечера— прокол. Три прокола, и ты отправляешься домой, как и обещал Дмитрий Анатольевич. За нарушение сухого закона вышвыривают сразу. В принципе у правила «с бейджем даже в туалет» есть логическое объяснение. Как еще без бейджа смогут выявить главное зло лагеря— местных?

9. Из непродолжительного (всего я пробыл в лагере меньше двух дней) общения с участниками слета я смог выявить три вида мотивации. Первая группа— это те, кто просто хочет вырваться из своей повседневной жизни. Для девочки из Архангельской области, инвалида третьей группы, работающей в местном доме культуры в библиотеке и получающей три тысячи в месяц, Селигер, возможно, единственный шанс отдохнуть в красивом месте да еще и пообщаться с новыми людьми. Второй тип— те, кто хочет весело провести время. «Ну че,— спрашивает один парень у другого,— надо бы пожрать сообразить. Сами заморочимся или в «макдоналдс»?» «Простите,— вклиниваюсь в разговор я,— у вас тут есть «макдоналдс»?». «Да не,— объясняют мне,— «макдоналдс»— это когда мы помогаем девчонкам мешок картошки донести или костер развести, а они нас кормят. Ну и дальше там»— делает неопределенный, но понятный жест рассказчик. Есть и третий вид мотивации: это люди, которые приехали на Селигер с конкретной целью. Например, девушка из Питера, пытающаяся здесь разузнать насчет гранта для ее театрального проекта. Или сибирский литератор, рассчитывавший получить денег для издания книги. «Я говорю Васе: Вася, дай мне бабоса, книгу хочу издать. Аон мне: нужны гарантии возврата денег. А какие у поэта могут быть гарантии?» Как происходит процесс получения денег, я наблюдал. На одной из полянок мне на глаза попался загорелый джентльмен в окружении галдящей толпы. Позже я сверился с интернетом и понял, что это был тот самый Вася— Василий Якеменко. Лично не общался, но из рассказов знаю и про четвертый тип— нашистов-карьеристов. Мне даже рассказали историю образцовой селигерской карьеры. Жила-была девочка, которая ходила на все-все лекции, ну ни одной не пропустила, в первый год даже ни разу не обедала, так боялась пропустить хоть слово от учителей. На четвертый год благодарная родина повысила ее до должности вожатой.

10. Каждое утро в 8 часов Селигер просыпается под гимн России чудовищной громкости. Вот оно, промывание мозгов патриотизмом, может предположить иной читатель. Но мне придется разочаровать его: гимн России сменяет зарядка под стартовую песню из «Охотников за привидениями» и мультсериала «Спасатели». Несмотря на все усилия вожатых и особо касты охранников, все равно множество народу шатается по лагерю и сидит в интернете. В лагере я познакомился с англичанином, студентом из Кембриджа, который сказал: «Поначалу я думал, что все это было устроено вашими властями для иностранцев, чтобы показать им, как в России круто. Но потом я понял, что весь этот лагерь устроен для русских: Путин и Медведев хотят показать вам, что их признают за границей». Не уверен, что этот лагерь как-то может поспособствовать легитимизации. Когда я ехал на Селигер, у меня в голове были три готовые картины. Первая— власть муштрует себе что-то вроде гитлерюгенда. Вторая— пацаны и девчонки из провинции приехали потусить и покупаться. Третья— талантливая молодежь со всей России получает путевку в светлое будущее. В итоге я увидел понемногу от каждой картинки. Хотя, возможно, окажись я там не в начале июля, а, скажем, в середине, когда там происходили публичные камлания на маску Алексеевой, мои впечатления были бы другими. Впрочем, по итогам поездки мне пришла в голову обнадеживающая мысль авторитаризма даже советского типа у нас уже не построить. Люди изменились. И исполнителям и простым людям на все начхать.

Оригинал материала: Московские новости