Михаила Прохорова окрутили полит-сектанты
7 Сентября 2011

• Версия для печати

Недавно опубликованный манифест “Правого дела” наделал много шума своей левизной, но внятной программы у партии так и не появилось, хотя до съезда остается всего немногим более двух недель. “МК” попытался выяснить, кто и как ведет работу над программой, и сделал ряд удивительных открытий, главное из которых заключается в том, что Михаил Прохоров фактически попал в зависимость от затесавшихся в его ближайшее окружение полит-сектантов, которые промывают мозги новоявленному политику.

У штаба “Правого дела” есть телефон, и там даже снимают трубку. Однако общаться с прессой отказываются, а фамилии начальника штаба не называют. Формально им считается сам Прохоров, но на деле процессом “рулит” депутат Госдумы от… ЛДПР Рифат Шайхутдинов.

Он — фигура скандальная. В 2007 году Генпрокуратура обвинила Шайхутдинова в умышленном банкротстве государственного унитарного предприятия и хищении госимущества и просила лишить его депутатской неприкосновенности. Но Госдума проголосовала против. В 2009 году глава Следственного комитета Бастрыкин заявил, что Госдума “препятствует привлечению депутата к уголовной ответственности за причинение многомиллиардного ущерба государственному унитарному предприятию”. С тех пор товарищи по фракции ЛДПР в Думе его не видели. О том, что он возглавил штаб другой партии, им ничего не известно. Зато хорошо известно, что он активный участник так называемого “Научного фонда им. Г.П.Щедровицкого”.

Эту организацию иногда называют близкой сайентологам, но она имеет свое лицо, а ее члены именуют себя методологами. Это клуб закрытого, сектантского типа, который занимается проведением организационно-деятельностных игр (ОДИ). Суть этих игр в том, чтобы искусственно создать кризис, а потом из него выйти. Играют, как правило, один на один, остальные члены секты при этом являются наблюдателями.

Выглядит это так. Например, один игрок дает другому задание: ты должен стать самой непопулярной фигурой на своем предприятии. Когда оба соглашаются, что цель достигнута, начинается этап преодоления. Если выйти из положения не удается — победил первый, если удается — второй.

Первый раз Шайхутдинов сыграл в эту игру в далеком 1987 году. По заданию своего соперника — самого Щедровицкого, ныне покойного основателя клуба — он должен был довести до бунта против себя возглавляемую им лабораторию, а затем... выиграть выборы руководителя конструкторского бюро НПО “КАМАЗ”. Бунт был, Рифат смог удержаться на своем месте, однако выборы не состоялись. Ничья. Этот поединок подробно описан в одной из работ “методолога” Петра Мостового.

Я не случайно уделяю столько места увлечению начальника штаба партии Прохорова. Это делает более понятной логику предвыборной подготовки “Правого дела” — ведь вслед за собой Шайхутдинов привел в штаб еще четырех членов “фонда Щедровицкого”: того же Мостового, Искандера Валитова, Тимофея Сергейцева и Дмитрия Куликова.

По политическим убеждениям все они в разной степени... сталинисты. Г-н Валитов, например, в одной из своих статей пишет: “Сталин был последним руководителем страны, у которого личность была, и поэтому сегодня, когда угроза ликвидации России более чем велика, Сталин ожидаем людьми, как был ожидаем когда-то мессия”. Г-н Куликов одержим идеей “проекта”, воспринимая “проектирование как особый вид деятельности — сталинской деятельности”. Замечу: апология этой “сталинской деятельности” встречается в манифесте “Правого дела” (!) более десяти раз. Г-н Сергейцев убежден, что “демократии нет. И нет уже давно. Тот факт, что западные общества самоназываются демократиями, — явление идеологии”. Избирателям “Правого дела”, приди партия к власти, придется жить в обществе, где главным проектом является сталинизация.

Вообще-то начинал Прохоров как либерал. В газетах появились сообщения о том, что его консультантами стали Сергей Алексашенко и Ирина Ясина. Говорили — и сам Прохоров повторил это в недавнем интервью “МК” — и о Владиславе Иноземцеве, либеральном экономисте, одном из подписантов интернет-воззвания “Путина в отставку!”. Сам Иноземцев сказал, что в свое время к Прохорову попал один из его неопубликованных текстов, называвшийся “Россия, очнись!”, после чего олигарх пригласил его к сотрудничеству.

“Я написал по просьбе Прохорова несколько вариантов проекта программы партии, — говорит Иноземцев, — но ни один из них предметно не обсуждался в партийном штабе”. То есть, как теперь понятно, в штабе, который к тому времени уже захватили методологи. Иноземцев, похоже, сочувствует Прохорову и готов оправдывать бредовые идеи его штаба — не так давно он доказывал реалистичность идеи о вхождении России в Шенгенскую зону и в евро без вступления в ЕС, которую никто из серьезных экспертов не поддержал. Но штабные на этот прогиб не отреагировали.

У методологов были дела поважнее. Больше месяца они вели многочасовые “мозговые штурмы”, и Прохоров лично участвовал в каждом. Ему промывали мозги. Говорили о том, что партии нет, что левое — это правое, а правое — это левое, что не надо проводить опросы общественного мнения и искать целевую аудиторию, а можно ее просто сформировать. Надо создавать новый правящий класс из 500 человек и самим к нему присоединиться. Раскачивать НАТО, выводить резервы из американских ценных бумаг. И меньше оглядываться на народ, разумеется.

“Я сидела на одном таком собрании и офигевала, — вспоминает экономист Ирина Ясина, — люди, которым абсолютно чужда правая идея, готовят программу правой партии и всех “забивают”, никого не хотят слушать”. Прохоров стал относиться к “методологам” как ученик к учителям и впитывал их идеи как губка, о чем свидетельствуют и подписанный им манифест, и последние высказывания в СМИ.

Вот только одного методологи Прохорову наверняка не сказали — про ОДИ. Между тем в местах, где собираются хотя бы двое последователей Щедровицкого, ОДИ неизбежно возникает. Первый этап игры, напомним, — доведение до кризиса. И пока, похоже, этой кризисной точкой должен стать провальный, позорный съезд с бредовой программой или ее отсутствием. И — отсутствием новых лиц.

Последнее отмечают многие эксперты. Как говорит политолог Евгений Минченко, “с новыми идеями и лицами у “Правого дела” был шанс набрать до 15%, но поскольку политтехнологи партии абсолютно не ориентируются в российском контексте и специфике, то главным будет вопрос — насколько их вредное влияние окажется роковым”. Действительно, Прохоров — это не Путин и не Жириновский, чтобы одному вытащить всю кампанию и стать “паровозом” для партийного списка. Ему нужны с десяток узнаваемых и по возможности не слишком запятнанных лиц, чтобы успешно провести кампанию. С некоторыми из таких людей велись переговоры. Но велись они таким образом, чтобы никакого соглашения... не случилось.

Прохоров этого тоже наверняка не знает. Проблема в том, что, несмотря на молодой для политика, да и для человека возраст, он на удивление старомоден. Сам признается, что не пользуется Интернетом, а к мобильнику его подзывает охрана. При такой ситуации очень легко попасть в изоляцию. Интересно хотя бы, знает ли лидер партии, как в прессе и Интернете восприняли ее манифест?

“Такая была парадоксальная ситуация, — рассказывает один из экспертов. — Прохоров сказал, что сам напишет для меня техническое задание по одному из разделов программы и пришлет мне в воскресенье. А он никогда не опаздывает. Но проходит воскресенье, понедельник... В среду с ним созваниваюсь. Спрашиваю, какие проблемы с техзаданием. И выясняется, что он его сделал еще в субботу... А эти ребята просто решили мне его не посылать. Только после того, как он возмутился, мне передали бумагу. Возможно, перед этим ее переписали, не знаю. В обратную сторону коммуникации еще сложнее. Ему готовят доклады, посылают предложения, но методологи передают Прохорову только то, что сами считают нужным”.

Несмотря на то что руководит штабом Шайхутдинов, главным в этой компании является Мостовой. Его карьеру политтехнолога трудно назвать блестящей. На последних выборах в Украине его команда фактически “похоронила” Арсения Яценюка, навязав достаточно популярному и интеллигентному политику совершенно несвойственный ему воинственный имидж.

Впрочем, сам Мостовой о себе высокого мнения: “Везде, где была применена технология ОДИ, удалось достичь превосходных результатов. И мне удивительно, что политтехнологи, которые не входят в методологическое движение, относятся к методологам с опаской и подозрением”, — пишет он в одной из своих работ.

Многие опытные пилоты пускали самолет в пике, чтобы испытать предельные перегрузки и получить большой заряд адреналина. Только выходили из такого пике не все — иногда не хватало времени. А в российской политике оставшиеся до 4 декабря три месяца — что пара секунд в высшем пилотаже. Непопулярной фигурой сектанты-методологи Прохорова уже почти сделали. Ждем продолжения игры…

СПРАВКА МК

Суть организационно-деятельностной игры (ОДИ) состоит в том, чтобы искусственно создать кризис, а затем найти из него выход.

Оригинал материала: МК