"В стране есть один политик — Путин, и один политтехнолог — Сурков"
18 Ноября 2011

• Версия для печати

Еще пару месяцев назад российские политтехнологи всерьез рассматривали возможность участия в парламентских и президентских выборах в Конго в ноябре этого года. Летом специалисты «Имидж-контакта» летали в Киншасу, но не договорились, вспоминает Виктор Гафт, гендиректор «Имидж-контакта». В последние годы компания Гафта занималась политическим консалтингом на Украине и в Киргизии, но не в России: здесь она теперь консультирует бизнес.

То же самое произошло с большинством политтехнологических компаний, говорит президент «Михайлов и партнеры» Юлиана Слащева. «Сейчас в России значительно выгоднее работать с бизнесом либо с госструктурами, но не по политическим кампаниям, а в пиаре, — рассказывает президент Фонда эффективной политики Глеб Павловский. — Те, кто ушел туда, чувствуют себя прекрасно. Те, кто ищет политического спроса, его не находят». С сокращением числа выборов рынок политического консалтинга «усох», описывает ситуацию Гафт. «Если принять за 100% независимый рынок политического консалтинга, который был в 2000 г., то сейчас от него осталось 40%», — подтверждает Игорь Минтусов, председатель совета директоров «Никколо М».

Подружиться с Кремлем

Теперь на рынке доминирует один заказчик — Кремль (через «Единую Россию»). «У нас в стране есть один политик и один политтехнолог. Политик — Владимир Владимирович Путин. Политтехнолог — Владислав Юрьевич Сурков», — говорит Гафт. «В “Единой России” с Сурковым согласуются все руководители региональных штабов, все технологи, которые приглашаются в команду, — добавляет Минтусов. — Там очень жесткая дисциплина. Он визирует практически все команды политтехнологов, которые работают на региональном уровне».

Те, кто не готов подстраиваться под Кремль, теряют бизнес. После серии смелых заявлений о правящем тандеме весной этого года отобрали пропуск в Кремль у Глеба Павловского, после чего в возглавляемом им Фонде эффективной политики прошли сокращения. Он получил «волчий билет» и от этих выборов фактически отстранен, говорит один из его конкурентов.

В 2008 г. за книгу «Преступление без наказания», анализирующую результаты прошлых президентских и парламентских выборов, без заказов от «Единой России» осталась и «Никколо М», говорит «Ведомостям» политтехнолог, пожелавший остаться неназванным. По его словам, компания поплатилась главным образом за две таблицы. В одной сравнивались официальные результаты выборов в Госдуму с результатами, получаемыми при исключении данных с участков с аномальной явкой (к таковым авторы книги отнесли, к примеру, участки, где в последний час голосования неожиданно приходила треть избирателей). В другой таблице таким же образом анализировались президентские выборы. В итоге получалось, что официальный результат «Единой России» на выборах в Госдуму — 64% голосов, а при исключении «аномальных» голосов — 55%. Согласно данным ЦИК, за Медведева в 2008 г. проголосовали 70,28%, а если исключить «аномальные» голоса — 62%.

В Кремле обиделись. С тех пор «Никколо М» — в черном списке консультантов, с которыми губернаторам и «Единой России» запрещается работать, говорит источник «Ведомостей».

Никакого черного списка нет, просто кремлевская администрация не общается с некоторыми технологами, с которыми имела опыт неэффективного сотрудничества, возражает чиновник Кремля. По его словам, тому же Минтусову плохие отношения с замглавы администрации президента Владиславом Сурковым не мешали работать с полпредством ЦФО, Игорю Бунину — с Юрием Лужковым и теперь с Сергеем Собяниным, Олегу Матвейчеву — стать волгоградским вице-губернатором.

Поступить в партию

В ельцинские и ранние путинские времена клиенты обычно заключали с политтехнологами договор на проведение конкретной кампании. Пять-шесть лет назад партии открыли для себя другой путь — стали брать политтехнологов на зарплату.

«Я очень хорошо помню, как в середине 2000-х гг. нам стали поступать запросы на отдельных специалистов, а не на комплексные услуги, — вспоминает Минтусов. — Звонят и говорят: нам нужен пиарщик в штаб, все остальные уже есть, а пиарщика нет». Первопроходцем тут была «Единая Россия», потом к ней присоединились остальные: сейчас штатные политтехнологи работают в штабах трех из четырех парламентских партий — «Единой России», «Справедливой России» и КПРФ.

Это известные на рынке специалисты. Так, глава общественного совета при президиуме генсовета «Единой России» Алексей Чеснаков раньше возглавлял Центр политической конъюнктуры России. А глава управления избирательных технологий «Справедливой России» Елена Дубинская работала в «Никколо М». В КПРФ тоже «постепенно сформировалось ядро штатных профессионалов», говорит первый зампред ЦК КПРФ Иван Мельников: в центральном штабе работают три человека «с соответствующим образованием и профилем» — Сергей Обухов, Артем Прокофьев и Павел Щербаков.

«Единая Россия» посадила штатных технологов и в регионах. После парламентских выборов 2007 г. она стала нанимать политтехнологов на должность первого зампреда исполкома в региональные отделения, говорит независимый политтехнолог Константин Калачев. Источник «Ведомостей» в исполкоме «Единой России» говорит, что систему штатных политтехнологов начал выстраивать бывший замруководителя исполкома Валерий Гальченко.

Другие партии, по информации Минтусова, не могут себе позволить политтехнологическую вертикаль и нанимают имиджмейкеров в регионах непосредственно под выборы. Источник в «Справедливой России» говорит, что партия нанимает независимых политтехнологов для каждого региона. Вместе с ними работают штатные — это «дает хороший эффект: люди со стороны видят недостатки, предлагают что-то новое, а штатные специалисты не дают распугать электоральное ядро». С независимыми политтехнологами сотрудничает и КПРФ. «Хорошей опорой является и Центр исследований политической культуры России», — говорит Мельников.

С появлением штатных партийных политтехнологов необходимость в брендах просто отпала. «Московские политтехнологи, которые когда-то работали на крупные консалтинговые компании, разъехались по стране, — говорит Калачев. — Теперь этот бизнес строится на личных отношениях. Нужно, чтобы у тебя в телефоне было вбито 30-50 фамилий людей, которые привыкли с тобой работать». Основными клиентами стали те, кому «нужно решить проблему на территории».

Повывелись таланты

Отсутствие реальной предвыборной борьбы в стране привело к тому, что качественных независимых политтехнологов сегодня почти не осталось — большинство компаний потеряли квалификацию, считает Слащева: «Ни у кого нет гарантированной экспертизы и релевантного опыта». Поэтому сейчас, когда спрос благодаря нескольким совпадающим кампаниям появился, заказчики вынуждены привлекать пиар-агентства, не работавшие никогда на политику. «Михайлов и партнеры», по ее словам, тоже участвуют в избирательной кампании в регионах. С каждым крупным чиновником, являющимся лидером регионального списка «Единой России», тоже работают агентства, и большинство из них тоже политикой никогда не занимались, знает Слащева.

Партийные технологи себя также не оправдали, поскольку не могут общаться на равных с людьми, принимающими решения, объясняет Калачев. Поэтому, по его словам, перед выборами «Единая Россия» стала снова активно нанимать независимых политтехнологов.

Как уточняют собеседники «Ведомостей» в исполкоме «Единой России», перед этими выборами каждый региональный штаб нанял либо команду технологов, либо райтера и технолога. Предпочтение отдавалось тем, кто работал на кампаниях в региональные законодательные собрания, но таких оказалось немного.

***

"Существуют всегда местные люди, с которыми надо наладить эффективное взаимодействие... Они знают, у кого надо брать в аренду автобусы, у кого нужно заказывать рекламно-демонстрационные стенды… Ведь у каждого есть братья, свояки, шурины, которым обязательно нужно во время избирательной кампании…"

Оригинал этого материала

© Ведомости.Ру, 14.11.2011, Виктор Гафт: "Эти выборы в Госдуму могут стать первыми, в которых мы не будем участвовать"

Владимир Моторин

Предстоящие выборы в Госдуму могут стать первыми за последние 20 лет, в которых «Имидж-контакт» не будет участвовать. Однако гендиректор «Имидж-контакта» Виктор Гафт не теряет оптимизма: компания активно осваивает рынки бывших союзных республик и даже присматривается к Африке. [...]

— В Киргизии вы на чьей стороне?

— На парламентских выборах мы работали с одной партией.

— Какой?

— Не хотелось бы говорить.

— Она не очень хорошо выступила?

— Это не самая передовая партия, но выступила она нормально. Сейчас принимает участие в президентской кампании.

— Какие-то технологии не работают в Киргизии?

— Понимаете, очень редко, приходя работать куда-то, политтехнологи имеют карт-бланш на реализацию своих схем и своих технологий. Существуют всегда местные люди, с которыми надо наладить эффективное взаимодействие, у которых есть свои представления. Нужно выработать общий подход с ними, направить их в нужное русло. Во время избирательной кампании много энергии уходит не на состязание с оппонентами и организацию взаимоотношений с избирателями, а на налаживание коммуникации с соратниками на местах. Они знают, у кого надо брать в аренду автобусы, у кого нужно заказывать рекламно-демонстрационные стенды… Ведь у каждого есть братья, свояки, шурины, которым обязательно нужно во время избирательной кампании… ну вы понимаете.

— В Киргизии Москва активно отстаивает свои интересы. Поддерживая ту или иную партию в Киргизии, вы не вступаете в конфликт с российскими властями, которые могут поддерживать другую политическую силу? Не было ли конфликта, когда на Украине вы поддержали Ющенко, против которого выступал Кремль?

— Мы его не поддерживали, мы с ним работали.

— Это была конфликтная ситуация?

— Я бы сказал так: некоторые башни Кремля ставили на Януковича. Впоследствии, насколько я понимаю, ошибочность такого подхода была признана. Было признано, что нельзя ставить на одного из кандидатов. Теперь что касается Киргизии — ваш вопрос является избыточным, потому что сейчас Кремль, извлекший правильный урок из своего ошибочного подхода к выборам президента Украины, поступает более мудро. Теперь Кремль поддерживает всех кандидатов и вступить в противоречие с такой позицией, в принципе, невозможно.

— После 2004 г. не пожалели, что выступили на стороне Ющенко?

— Нет.

— Кроме Киргизии, какие рынки вы считаете перспективными?

— Казахстан.

— Вы там уже участвуете?

— Пока нет, но рано или поздно будут же там выборы президента.

— Украина?

— Ну и Украина тоже. Хотя сейчас мы там не работаем. Исчерпала себя ситуация. Тамошний рынок замер до выборов в Раду… Интерес также представляет Молдова. Белоруссия даже.

— Оппозиция в Белоруссии готова платить?

— Сейчас нет, но рано или поздно будет готова.

— А за пределами СНГ есть интересные рынки?

— В начале этого года мы побывали с ознакомительной поездкой в Демократической Республике Конго. В городе Киншаса. Там осенью предстоят парламентские и президентские выборы. Вот мы и посмотрели, что там происходит в преддверии выборов. Там предполагается задействовать политтехнологов бельгийских, французских, американских, китайских, южноафриканских.

— И на все это в Конго есть деньги?

— На все, наверное, нет, но на кого-то точно найдутся.

— А российские политтехнологи широко были представлены?

— Были представлены в нашем лице. Но после ряда «высоких» встреч мы не сочли для себя возможным продолжение переговоров. О причинах говорить не будем, но решили пропустить. [...]

***

"Теперь бренды не нужны. Не нужны даже компании. Большинство политтехнологов работают без образования юридического лица. Просто делают работу и получают кэш"

Оригинал этого материала

© Ведомости.Ру, 14.11.2011, Константин Калачев: "Теперь на выборах каждый выживает, как может"

Владимир Моторин

Калачев в 1990-е создавал Партию любителей пива, а теперь консультирует партии в регионах. Он говорит, что сейчас на рынке произошел серьезный сдвиг: «Единой России» вновь понадобились независимые политтехнологи. [...]

— С кем работает «Единая Россия»?

— На рынке достаточно много людей. Есть, конечно, те, кого партия власти никуда не пригласит, потому что они в чем-то провинились. Причем речь обычно не идет о провальных кампаниях. Дело совсем в другом. Типичный пример [Игорь] Минтусов (председатель совета директоров «Никколо М». — «Ведомости»), который издал книжку о махинациях на выборах. Книжка не понравилась. Но на рынке есть немало других специалистов. Они не так известны, как в свое время Алексей Ситников, Игорь Минтусов, Ефим Островский. Однако они находят подходы к губернаторам, лидерам региональных списков, финансово-промышленным группам, которые финансируют кампании.

— А что случилось с известными компаниями? Потребность в громких брендах на рынке политконсалтинга отпала после того, как в партиях появились штатные политтехнологи, которые хорошо представляют ситуацию на рынке?

— Конечно. В чем была главная функция Ситникова, Минтусова в 1990-е гг.? В получении многочисленных заказов и передаче большой части их субподрядчикам. Я тоже работал в 90-х на субподряде. Теперь бренды не нужны. Не нужны даже компании. Большинство политтехнологов работают без образования юридического лица. Просто делают работу и получают кэш.

Сейчас основные заказчики в регионах — это либо сами кандидаты, либо дающие им деньги финансово-промышленные группы, либо губернаторы, которые заинтересованы в прохождении кандидатов. Московские политтехнологи, которые когда-то работали на крупные консалтинговые компании, понимая, что реально заказчики и ресурсы — в регионах, разъехались по стране.

[…] В свое время было много разговоров о том, что будут внушительные черные списки тех, кто не оправдал доверия в тех или иных регионах, кто вроде как завалил кампании. Но дальше разговоров дело не пошло: если у этих людей хорошие отношения в регионах, никакая «Единая Россия» их выкурить оттуда не может. Она может сколько угодно говорить, что человек плохой. Но если он по каким-то причинам устраивает губернатора или окружение губернатора, он будет работать. [...]

Допускаю, что начиная с этого года все будет постепенно возвращаться назад. По результатам этой кампании может появиться, к примеру, возможность создания новых брендов «Михеев и Ко» или «Пахалков и Ко». Все утверждали, что «Справедливая Россия» не преодолеет 7%-ный барьер, а она, допустим, возьмет 16%. Закономерен вопрос: а кто эти люди?

— Почему именно в этом году? Почему по итогам 2007 г. бренды не появились?

— В 2007 г. было все просто. Политтехнологам предложили фиксированную зарплату, чтобы они поехали в регионы работать на «Единую Россию». И все поехали. Три месяца сидели каждый в своем регионе. В 2000-х не надо было ничего мудрить. Был Путин с высоким рейтингом, была партия Путина, которой перетекал этот рейтинг. Что толку от того, что я в Ульяновске на региональном креативе получил 68% на выборах в заксобрание, провел всех своих одномандатников? Кому это было тогда интересно? Никому.

Но общественные настроения в последнее время быстро меняются. Были высокие ожидания, «Единая Россия» сама поднимала планку этих ожиданий. Были нацпроекты, был план Путина, а где по-настоящему убедительные отчеты об их реализации? И где ощутимые перемены в жизни людей? Да и что такое вообще этот план Путина? В буклете о нем в основном одни картинки. Я помню, как перед выборами в Госдуму в Фонде эффективной политики собрали работающих на партию политтехнологов и предложили обсудить, как вести кампанию. Кто-то сказал: а вот есть план Путина. Я спросил: а можно мне как простому избирателю доходчиво объяснить, что такое план Путина? Мне сказали что-то типа: подожди — звучит красиво, а содержание будет потом. «Россия поднимается с колен», «лихие 90-е» — звучит хорошо, но сколько это может работать?

В 2000-х процветала всеобщая вера по всемогущество пиара. Но жизнь все больше и больше отличалась от телевизионной картинки. Люди начали уставать от постоянных обещаний и отсроченных на десятилетие предложений. Нельзя до бесконечности что-то обещать, ничего в итоге не меняя. Поэтому время инерционных кампаний проходит. Сейчас уже недостаточно повесить в центре города брандмауэр с Путиным.

***

"От рынка политического консалтинга осталось 40%"

Оригинал этого материала

© Ведомости.Ру, 14.11.2011, Игорь Минтусов: "От рынка политического консалтинга осталось 40%", Иллюстрация: Ведомости.Ру

В 1996 г. «Никколо М» помогала переизбрать Бориса Ельцина, в 1999 г. — раскрутить «Единство», а в середине 2003 г. — Виктора Ющенко. А потом тучные годы для имиджмейкеров закончились. Председатель совета директоров «Никколо М» хорошо помнит, как это произошло.

— Насколько сильно сжался рынок политконсалтинга после отмены губернаторских и сокращения числа одномандатных выборов?

— Свободный рынок политических консультантов сократился за последние годы более чем вдвое. Если принять за 100% независимый рынок политического консалтинга, который был в 2000 г., то сейчас от него осталось 40%. Впрочем, количество людей, которые занимаются политическим консультированием, не сильно уменьшилось. Политические партии избрали стратегию создания структур внутри партии, которые занимаются выборами на постоянной основе. И в этих внутрипартийных структурах работают политконсультанты на постоянной основе. Партии можно понять. Есть логика американской политической системы, где есть консультанты, которые традиционно работают с республиканцами, и есть консультанты, которые традиционно работают с демократами. Но там этот принцип совершенно по-другому существует. Там нет штатных политтехнологов. У нас они появились. [...]

— А кто придумал брать политтехнологов в штат и когда это случилось?

— Это случилось пять-шесть лет назад. Первой решение приняла «Единая Россия», и почти одновременно — «Справедливая Россия». Сейчас штатные политтехнологи у всех парламентских партий. За исключением ЛДПР. У них в принципе нет департамента по избирательным технологиям. В структуре КПРФ такая структура есть. Ее возглавляет один из заместителей Зюганова, который отвечает за агитацию и пропаганду…

— Мельников?

— Да, у него есть штат политтехнологов, консультантов. В «Справедливой России» есть департамент выборных технологий. Недавно о нем рассказывал [лидер партии Сергей] Миронов.

— А кто в «Единой России» главный политтехнолог?

— Владислав Юрьевич Сурков. В ЕР с ним согласуются все руководители региональных штабов, все технологи, которые приглашаются в команду. Там очень жесткая дисциплина. Он визирует практически все команды политтехнологов, которые работают на региональном уровне.

— Мне говорили, что на прошлых выборах в Госдуму «Единая Россия» нанимала в Москве политтехнологов для каждого региона.

— Это правда.

— Говорят, что позднее партия от этой схемы отказалась и решила нанять для каждого региона штатных политтехнологов на должность замглавы исполкома.

— И это правда. Это системное решение «Единой России». Партия на постоянной основе содержит не только избирательный штаб, но и может содержать штатных политтехнологов на уровне замов [руководителей исполкомов региональных отделений]. Я, правда, не знаю, во всех ли регионах. Это может зависеть от штатного расписания (если уж совсем цинично), которое есть в регионе.

— У других партий тоже есть штатные политтехнологи в каждом регионе?

— На содержание политтехнологов в регионах нужны постоянные ресурсы, которые фактически есть только у одной партии — «Единой России». «Справедливая Россия» не содержит в регионах на постоянной основе заместителей, которые отвечают за избирательные технологии. В ЛДПР этого, насколько я знаю, тоже нет, как и в КПРФ. Но даже в «Единой России» центральный штаб, как правило, не платит за региональные кампании. Считается, что спасение утопающих — дело рук самих утопающих. Финансовыми ресурсами, в том числе на политтехнологии, должен обеспечить партию лидер. Такой же порядок и в других партиях. Это правило, из которого могут быть исключения. Если регион очень бедный, а лидер в нем сильный, то центральный штаб может послать туда политтехнологов и за собственный счет.

— У «Патриотов России» и «Яблока» есть политтехнологи?

— О «Патриотах России» мне ничего не известно. Я с ними не сталкивался. Что касается «Яблока», то традиционно они тоже не нанимают «внешних» политтехнологов. Они нанимают рекламные агентства, которые берут часто не свойственные им функции специалистов в области политической рекламы, которая сильно отличается от обычной. У них давно, еще со времен [Григория] Явлинского, существует определенная идеология, которая заключается в следующем: у нас в партии нет места политтехнологам, поскольку настоящие умные продвинутые политики и сами все не хуже политтехнологов знают.

— Тем не менее в 1999 г. в качестве их политтехнологов называлась компания «Тайный советник».

— Там наверняка был локальный контракт, никак не связанный со стратегией выборной кампании. «Тайный советник» — специализированная компания.

— А по «Правому делу» прояснилась ситуация? Кто с ними работает?

— Нет информации. Я думаю, что никто с ними не будет работать. Богданов сам по себе выходец из политтехнологической тусовки. В 1990-е гг. он много работал с Кошмаровым. Фактически был его партнером. Мы пересекались с Богдановым на выборах мэра города Волгограда во второй половине 1990-х гг. Поэтому в хорошем смысле слова Богданов не без основания считает себя политтехнологом и будет сам строить кампанию.

— Независимые политтехнологи говорят, что «Единая Россия», возможно, отказывается от штатных политтехнологов в пользу независимых. Это правда?

— Регионов много, на всех [штатных политтехнологов] не хватает, потому [в 2007 г.] приглашали со стороны, и сейчас я знаю, что «Единая Россия» привлекает независимых политконсультантов в некоторые регионы. Регионы борются за процент между собой — идет активное привлечение независимых политтехнологов для получения конкурентного преимущества по сравнению с соседом.

— К вам «Единая Россия» обращалась на этих выборах?

— Нет, официально не обращались.

— Как, по вашему мнению, будет меняться роль политтехнологий в российской политике в ближайшие годы?

— Стратегически роль политических технологий в целом уменьшаться уже не будет. Вопрос лишь в том, какой вес будут иметь электоральные политические технологии по сравнению с неэлекторальными политическими технологиями. Не думаю, что роль электоральных политических технологий будет уменьшаться и дальше. Во-первых, куда уж дальше? Во-вторых, власть должна обеспечить свою легитимность. Нельзя сейчас сокращать публичную политику. Иначе власть будет ставить под сомнение свою легитимность. А это ну никак в планы власти не входит.

[Ведомости.Ру, 16.11.2011, "Рейтинг российских политтехнологов" компания «Медиалогия» подсчитала, сколько раз перед выборами в Госдуму 2003, 2007 и 2011 гг. упоминались в СМИ российские политтехнологи. Выяснилось, что Владислав Сурков — самый авторитетный представитель этой профессии, хотя в связке со словом «политтехнолог» его фамилия употребляется редко. Однако в том, что Суркова экспертное сообщество воспринимает именно как политтехнолога, сомневаться не приходится — в 2011 г. по количеству публикаций в российских СМИ, в которых журналисты представляли его именно как политического имиджмейкера, Сурков уступил лишь двум политтехнологам. — Врезка К.ру]

VIA Компромат.ру