Убийства взаимозачетом
18 Апреля 2014

• Версия для печати

Подсудимые, если верить их показаниям, «заказывали» друг друга по кругу. Только убита была Анна Политковская

Родственники Лом-Али Гайтукаева почему-то очень часто оказываются на скамье подсудимых

Набравший было неплохой темп процесс по делу об убийстве обозревателя «Новой газеты» Анны Политковской опять начал буксовать и производить больше скандалов, чем смыслов. В суд снова не явились заявленные свидетели, большую часть времени тратили на скандалы вокруг процессуальных ходатайств, а к группе товарищей, превращающих процесс в сомнительное действо, неожиданно добавился еще один человек — председательствующий Мелехин, который отклонял даже законные просьбы адвокатов.

Основное содержание недели: война адвокатов с судьей, взаимная неприязнь которых стала очевидна и начала влиять на саму суть. Когда из заявленных защитой свидетелей в очередной раз никто не явился, подсудимые и их представители принялись обвинять судью: мол, это он «формально» подошел к вызову свидетелей, а должен был доставить приводом, а потому был сделан вывод о «пристрастности суда». С этими претензиями отчасти можно согласиться: потерпевшим — детям Анны Политковской — тоже хотелось бы услышать всех, кто обладает хоть какой-то информацией о преступлении.

А вот следующий повод для ссоры — повторный отказ судьи допрашивать подсудимых с использованием полиграфа — стоит скорее отнести к попытке адвокатов затянуть процесс: с той целью, чтобы у присяжных успели выветриться из головы все факты, приведенные ранее прокурорами. Вообще-то результаты исследования на полиграфе Верховный суд определил не считать доказательством, но адвокаты, зная о том, все равно настаивали на экспертизе. В этом их поддерживали подсудимые и отказывались говорить без «детектора лжи». Отказы судьи провоцировали длинный список иных ходатайств, методично отклоняемых председательствующим. В общем, за весь первый день недели смогли лишь огласить показания подсудимых, данных ими еще в Военном суде (на первом процессе, приговор, напомним, тогда был отменен): своей вины никто из них не признавал.

В основном на скандалы потратили и большую часть последующих дней: особенно искрило, когда адвокат Мурад Мусаев демонстрировал присяжным записи с камер ВТБ-банка (находится рядом с домом Политковской), которые запечатлели темно-зеленую «четверку» с киллером. Эти доказательства прокуроры уже исследовали в суде, однако защита решила сделать это повторно (что при присяжных запрещено). Смысл: зеленых «четверок» на записи несколько, и, мол, поди разбери, в какой из них сидел убийца. Правда, экспертизы доказали, на какой именно машине передвигались братья Махмудовы, да и если наложить биллинги телефонов подсудимых с видео передвижений этого конкретного автомобиля, то все сомнения отпадут.

Отрадно лишь, что подсудимые в итоге забыли о полиграфе и начали-таки давать показания. Первым выступил Сергей Хаджикурбанов. Бывший сотрудник РУБОПа обвиняется в организации убийства обозревателя «Новой газеты» — по версии следствия, после ареста Лом-Али Гайтукаева и после его собственного освобождения из тюрьмы 22 сентября 2006 года именно он взял на себя контроль за выполнением «заказа».

Присяжным показали видеозапись очной ставки между Сергеем Хаджи-курбановым и уже осужденным по этому делу бывшим сотрудником ОПУ ГУВД Москвы Дмитрием Павлюченковым. Она состоялась в 2012 году — после того, как подполковник милиции был арестован, дал признательные показания и заключил сделку со следствием.

Впрочем, все условия сделки он так и не выполнил — имя заказчика не назвал. Но подробно описал роль каждого из подсудимых, пытаясь при этом себя всячески выгородить. К примеру, Павлюченков несколько раз повторяет: думал, что заказ отменен, что «хотел соскочить», но ему не дали, и что вернул деньги на организацию слежки Хаджикурбанову, потому что ему «эти деньги не нужны». В остальном Павлюченков дал подробные расклады, их же — независимо друг от друга — подтвердил свидетель Голубович и другие. Хаджикурбанов все отрицал, а в ходе допроса на суде выдвинул свою версию.

— Каким образом, не встречаясь с другими подсудимыми, ты координировал их действия? Может, тебе пора на «Битву экстрасенсов»? — начал допрос адвокат Алексей Михальчик.

— Ничего этого не было, это все вранье, — ответил Хаджикурбанов.

— Какие у вас отношения с Павлючен-ковым?

— Отвратительные! Он меня оговаривает из-за своих долгов. Он присваивал деньги, которые передавали моей семье, пока я был в тюрьме. Я всегда называл его клоуном и идиотом. Но речь шла исключительно о долгах.

Об аресте Гайтукаева Хаджикурбанов, по его словам, узнал только по выходе из тюрьмы от общего знакомого Бураева (бизнесмен, бывший глава Ачхой-Мартановского района Чечни, друг детства Гайтукаева), общих бизнес-интересов у них не было, несколько раз созванивались. С племянниками Гайтукаева он знаком шапочно: Джабраилу передавал по просьбе Гайтукаева триста долларов в долг, с Рустамом как-то приезжал сам Гайтукаев. «Но это не значит, что мы друзья. Мы просто знакомы».

Со слов подсудимого получалось, что Гайтукаев всегда нуждался в деньгах (хотя при этом утверждает, что Павлюченков был должен Гайтукаеву около ста тысяч долларов), потом вовсе сидел в тюрьме, а значит, не мог организовывать убийство. Хотя эти показания Хаджикурбанова можно трактовать с точностью до наоборот: семье срочно нужны были деньги — вот и взялся, а когда сел в тюрьму — потребовался иной организатор (на это, собственно, и упирает обвинение).

Также подсудимый сообщил присяжным, что Павлюченков обращался к своим знакомым бизнесменам Солженикину и Гостюнину с предложением убить Анну Политковскую. (Павлюченков тоже был должен им денег и предложил, так сказать, рассчитаться «по бартеру», но те отказались. Все это есть в материалах дела. — Ред.). На показания этих граждан очень рассчитывали и защита, и потерпевшие, суд отправил им телеграммы — но они, увы, не явились.

Далее речь вновь зашла о биллингах. По словам подсудимого, у него был единственный телефон (пожизненно оплаченный номер достался Хаджикурбанову после того, как он освободил из заложников родственников владельца компании мобильной связи). Когда его посадили в начале 2004 года, он передал номер жене, и до его освобождения она им пользовалась.

Опираясь на биллинги, подсудимый подробно описал свои дни после освобождения. Из Бутырки Хаджикурбанов с друзьями — его встречали около 70 человек — отправляется в ресторан «Генацвале», где Бураев снял зал, оттуда едет домой, где и проводит в основном остальные дни. Лишь ездит устраиваться на работу. 29 сентября 2006 года ему звонит Бураев, спрашивает о деньгах, переданных его семье через Павлюченкова, но застрявших у последнего, — 25 тысяч долларов. Хаджикурбанов звонит Павлюченкову и договаривается о встрече в Люберцах.

Подсудимый утверждает, что речь на этой встрече шла только о долгах (Павлюченков же говорил, что они обсуждали будущее убийство). 1 октября 2006 года Хаджикурбанов связался с должником снова — в этот день Павлюченков сам приехал к нему в Ясенево. По версии следствия (и показаниям свидетелей), Павлюченков тогда отдал ему сумку с деньгами на организацию слежки — 137 тысяч долларов. По версии Хаджикурбанова, Павлюченков привез тортик, вино и обещание вернуть Бураеву долг.

2 октября он снова созванивался с Павлюченковым, тот сказал, что приедут его «ребята и привезут первый транш» — 5 тысяч долларов. А вечером снова звонок от Павлюченкова — тот снова попросил подъехать Хаджикурбанова в Люберцы. Но не для того, чтобы отдать деньги, а просто пообещать, что они будут. (Зачем ехать так далеко, чтобы обсудить то, о чем утром того же дня уже был разговор по телефону?)

4 октября днем Хаджикурбанову звонит Павлюченков, говорит, что ищет деньги. Искал он их и 5 октября. А согласно показаниям Павлюченкова, именно в этот день он передавал Хаджикурбанову необходимую для убийства информацию. 6 октября Хаджикурбанов днем дважды звонит Павлюченкову — разговоры около минуты. Вечером Павлюченков дважды перезванивает: «Обещает, что ребята привезут деньги».

7 октября, в день убийства, утром — входящий от Бураева. Хаджикурбанов, по его словам, говорит ему, что едет на день рождения мамы. По пути на МКАД он встречается с Бураевым — передает триста долларов. Днем, в 13.40, входящий звонок от Павлюченкова: «Снова сказал, что ищет деньги». И весь день, уверяет Хаджикурбанов, он провел с родными в Митине, вечером вернулся домой.

8 и 9 октября звонков от Павлюченкова не было. А затем снова довольно активные соединения — по словам Хаджикурбанова, все про деньги. Соединения с номером Гайтукаева, который находился в СИЗО, зафиксированы дважды — 1 декабря 2006 года. Номер якобы ему дал Бураев. В сентябре-октябре телефонных контактов с Гайтукаевым не зафиксировано: «Потому что я ничего не организовывал и не выполнял ничьи функции!»

Соединение с номером Джабраила — только в декабре 2006-го, с Ибрагимом соединений нет (по его словам, еще не были знакомы). С номером, сим-карта которого была найдена на квартире Рустама и которая была активна в районе места преступления, соединений также нет.

Таким образом, защита подводит к тому, что Хаджикурбанов не мог координировать действия преступной группы, обвиняемой в убийстве, не общаясь с ее членами. «Если бы я организовывал что-то, я бы сам всем звонил, а Павлюченков и его идиоты мне бы не потребовались!»

Впрочем, довольно трудно поверить, что у опытного сотрудника МВД, знавшего все тонкости оперативной работы, у которого даже в СИЗО была своя личная сим-карта, был только один-единственный пожизненной оплаченный номер… Или — что он был настолько наивен, чтобы появиться с телефоном на месте преступления, а в день убийства не создать себе железное алиби.

После изучения телефонной детализации Павлюченкова за тот же период — с сентября по декабрь 2006 года, подсудимый обратил внимание присяжных на частые соединения с несколькими номерами — по словам Хаджикурбанова, они принадлежат работавшим на Павлюченкова Червоне-Оглы и Голубовичу (свидетели по делу). Подсудимый считает, что именно им Павлюченков заказал его убийство (Павлюченков уверял присяжных, что это Хаджикурбанов хотел его убрать — такие милые дружеские отношения сотрудников правоохранительных органов). А кроме того, Павлюченков созванивался с Оглы и Голубовичем и в день убийства, около двух часов дня.

Хаджикурбанов попытался было показать биллинги присяжным, но судья запретил — эти материалы в суде не исследовались. Вообще-то могли бы и исследовать, поскольку они никоим образом не помешали бы ни ходу процесса, ни даже версии обвинения. Потому что они — ни о чем.

Защита яростно запротестовала, снова закрутилась шумная карусель с замечаниями адвокатам, возражениями на действия судьи, отводы судье, отказы в отводе и снова замечания. Рустам Махмудов ходатайствовал о вызове Голубовича в суд, адвокат Степанов требовал снова вызвать в суд зама главного редактора «Новой газеты» Сергея Соколова, который общался с Голубовичем, а Ибрагим Махмудов спрашивал, можно ли заменить в процессе судью. И все это на повышенных тонах и с переходами на личности.

Нервная обстановка, сложившаяся в процессе, сказалась на всех участниках, но особенно — на судье, который на прошедшей неделе особенно яростно и без ссылок на закон отклонял все ходатайства защиты. Даже те, которые действительно могли бы внести ясность в некоторые моменты. Такая «помощь» обвинению только вредит — отказывая даже во вполне законных ходатайствах, судья Мелехин, получалось, сам ставит выводы следствия под сомнение. Ведь доказательства защиты на самом деле во многом подтверждают версию обвинения, и сравнить аргументы прокуроров и адвокатов — дело присяжных.

Так как допрос подсудимого из-за скандала прервался, защита заявила ходатайства об исследовании письменных доказательств: справок из СИЗО по поводу роста и здоровья Рустама и судебно-медицинской экспертизы. Первый выстрел был произведен в голову, немного сверху вниз — это еще одна идея адвокатов: убийца был выше Анны. У Анны же и предполагаемого киллера Рустама Махмудова рост примерно одинаков. Судья ответит на это ходатайство в понедельник.

Поддельные авизо и настоящие лошади

ПРОДОЛЖАЕМ ПРЕДСТАВЛЯТЬ ПОДСУДИМЫХ

Лом-Али Гайтукаев

— В начале 90-х был замешан в махинациях с чеченскими авизо. Суть — хищение денежных средств из Центрального банка РФ. 3 июня 1992 года Гайтукаева и нескольких его сообщников задержали в номере гостиницы сотрудники милиции. Во время обыска было обнаружено 3 миллиона рублей. После чего по всем адресам и контактам Гайтукаева также были проведены обыски — нашли огромные суммы денег. По данным следствия, Гайтукаев изготавливал поддельные печати и бланки, затем через человека, имевшего связи в банковских кругах, передавал поддельные платежные документы банковскому менеджеру, который убеждал в выгодности перевода и обналичивания дирекцию банка. Украденные деньги хранил в морском контейнере, поставленном прямо во дворе. В итоге 30 ноября 1993 года Гайтукаева приговорили к 7 годам лишения свободы с конфискацией имущества. Вышел по УДО.

— В марте 2006 года по машине украинского бизнесмена Геннадия Корбана дали автоматную очередь. Жертву заказа на убийство спасло то, что автомобиль был бронированным. Преступление раскрыли. Организатором покушения на Корбана был Лом-Али Гайтукаев, которого арестовали в Москве в августе 2006 года. В феврале 2008-го он был осужден на 15 лет.

Рустам Махмудов

— Племянник Лом-Али Гайтукаева. 3 июня 1992 года в возрасте 19 лет был арестован по статье 93-1 УК РСФСР — хищение государственного имущества в особо крупных размерах: был соучастником угона табуна лошадей.

— В конце 90-х, по данным следствия, участвовал в похищении гражданина Авиляна, но в момент проведения спец-операции его по адресу, где находился похищенный, не было. Остальные подельники были приговорены к различным срокам заключения. Махмудова объявили в розыск — он выправил себе поддельные документы на имя Наиля Загидуллина, позже, после убийства Политковской, — Баснукаева.

Родственные и дружеские связи

— В Киеве несколько лет назад были арестованы еще один племянник Гайтукаева и другие члены украинского филиала «лазанской» группировки: их подозревали в покушении на мэра Ялты и целом ряде заказных убийств.

— Следующий племянник Гайтукаева — Беслан, отбывающий срок наказания, с большой степенью вероятности мог находиться в сине-зеленой «четверке», на которой к месту убийства Анны Политковской подвозили киллера.

— Близкий знакомый братьев Махмудовых — Мавсар Исаев, осужден в Риге за попытку покушения на некоего Константина Стацюка по кличке Кола. Он — родственник Ахмеда Исаева, которому принадлежала та же самая «четверка» с киллером внутри.

Отдел расследований

Источник: Новая газета