Правда о том, как The New York Times и Белый дом извращают информацию об Украине ("Salon", США)
11 Июня 2015

• Версия для печати

Пару недель назад в этой колонке прозвучало осторожное предположение, что переговоры Джона Керри с Владимиром Путиным и министром иностранным дел России Сергеем Лавровым в Сочи, затянувшиеся на целый день, знак того, что тучи, нависшие над некоторыми вопросами международной повестки дня — такими, как украинский кризис — начинают рассеиваться. Лично я не увидел никакого подтверждения тому, что госсекретарь Барака Обамы вдруг ни с того ни с сего открыл для себя новую внешнеполитическую стратегию — разумную, в духе постимпериализма и созвучную с новой эпохой, в которой мы живем. Это случилось просто в силу обстоятельств. Просто 21-й век вступил в свои права.

И то, чему суждено быть, будет сделано — чистыми ли руками, по правилам, и мирно или как-то по-другому.

Неожиданное развитие событий в Сочи склонило общественность к тому, что избран открытый и мирный путь. Однако судя по тому, что происходит с тех пор, скорее всего, все пошло по иному пути. Сложно судить, поскольку это все скрытые игры, но похоже, что в украинском вопросе американская правящая верхушка ходит по топкому льду — как бы им не провалиться.

Со времен терактов в Нью-Йорке и Вашингтоне в 2001 году начало казаться, что реальность — общедоступный товар, «бери не хочу». Карл Роув, дьявольски компетентный политик, боец внутрипартийного фронта, не обладавший, однако, маломальским влиянием на интеллектуальном поприще, возможно, был провидцем, когда посоветовал всем нам забыть свои скучные представления о реальности — настоящей, всамделишной реальности. Потому что империи создают свою реальность, сказал он нам, а мы теперь империя.

Украинский кризис учит нас тому, что врожденные патологии встречаются не только среди представителей администрации Буша-младшего, наломавших в свое время дров, чье представление о реальности было настолько идеалистическим, что оказывалось за пределами логики. Сегодня мы видим проявления поздне-империалистического синдрома. Слово «беспрецедентный» вполне могло бы описать яростные попытки администрации Обамы сфабриковать реальность на Украине и бесконечное воспроизведение ложных аргументов американскими СМИ, но журналисты не любят использовать это слово, оно небезопасно.

На данном этапе разумно было бы просто брать все доводы, которые приводят американские СМИ, и переворачивать с ног на голову, а потом уже пытаться проанализировать. Ну кто захочет жить в мире сродни оруэлловскому или как в романе Олдоса Хаксли, где реальность стирается путем разрушения языка, как в первом случае, или где отсылка к истории считается преступлением, как во втором?

Язык и история: как уже несколько раз говорилось, это оружие, которое нам иметь не положено.

Сегодня Украина служит источником двух вопиющих примеров того, что я понимаю под искаженной аргументацией.

Во-первых, нас буквально засыпают сообщениями о возобновлении российского военного присутствия на востоке страны. Глядя на них, так и хочется спросить: что там задумали в Вашингтоне? Эскалацию американского военного участия? Спецоперацию? Скоро узнаем.

Во-вторых, все громче звучат резкие обвинения в адрес Москвы — в том, что она запустила вредоносную, подрывающую все принципы безопасности пропагандистскую кампанию, цель которой — уничтожить правду, нашу правду, можно было бы сказать. Прямо-таки «милитаризация информации», не меньше, т. е. использование в качестве оружия, предупреждают нас СМИ. Давайте будем называть вещи своими именами: наша правда, да и самый воздух, которым мы дышим, так заражены пропагандой, что и во времена Холодной войны такого не снилось, и кажется, никто не настроен что-то изменить к лучшему, а только наоборот.

Давайте попытаемся разобраться, насколько это возможно.

Обвинения в адрес России в наращивании присутствия войск и техники на границе с Украиной — отнюдь не новость. Такая уж работа у командующего НАТО генерала Бридлава — выступать с тревожными предупреждениями о военной угрозе. Их смело можно игнорировать — что и делает большинство европейцев.

Однако в апреле этого года эти обвинения вышли на новый виток эскалации, когда в газете New York Times была опубликована статья корреспондента Майкла Гордона, аккредитованного при Госдепартаменте (и исправно озвучивающего его линию). Ссылаясь всего на один не анонимный источник, Гордон утверждал, что Россия разворачивает вдоль своей границы дополнительные войсковые контингенты и комплексы ПВО. В роли источника при этом выступала пресс-секретарь Госдепартамента Мари Харф, а также стандартный набор анонимных чиновников и экспертов.

Статья начиналась следующими словами: «Как заявили в минувшую среду американские официальные лица, Россия продолжает разворачивать комплексы ПВО на востоке Украины и наращивать свою группировку войск вдоль границы, что может служить признаком скорой эскалации украинского кризиса. Западное руководство не уверено, свидетельствуют ли эти меры о подготовке к новому наступлению, призванному помочь пророссийским сепаратистам увеличить контролируемую ими территорию».

«Как заявили», «продолжает разворачивать», «может служить», «не уверены». И это вводный абзац статьи, в котором должны, по идее, приводиться убойные факты. Если же очистить статью от домыслов, от нее не остается ровным счетом ничего. Основную смысловую нагрузку при этом выполняет пассаж про «новое наступление пророссийских сепаратистов», ради которого все и было задумано, включая вводную фразу «западное руководство не уверено». С точки зрения принципов журналистики, эта статья — ниже всякой критики.

А вот какова подоплека новости — та самая, которую авторы подобных публикаций изо всех сил стремятся утаить от читателя. В середине апреля Вашингтон не оставлял попыток саботировать заключенное в рамках «второго Минского соглашения» перемирие на Украине. В Киеве набирала обороты серия политических убийств пророссийски настроенных политиков и общественных деятелей. При этом правительство Порошенко (независимо от того, одобряло оно эту кампанию террора или нет) оказалось то ли неспособно, то ли не склонно выполнять свои минские обязательства по части пересмотра конституции.

За неделю до появления статьи в New York Times (датированной 22 апреля) на Украину прибыли триста бойцов 173-го парашютно-десантного полка вооруженных сил США, присланные в качестве инструкторов для украинской Национальной гвардии. В своем материале Гордон упоминает этот очевидный факт — просто потому, что не заметить его было бы просто невозможно, — однако отказывается видеть тут хоть какую-то причинно-следственную связь с последующими действиями России. Вместо этого он сходу начинает высказывать безапелляционные домыслы относительно зловещих планов Кремля.

С учетом контекста, меня отнюдь не удивило бы решение Москвы разместить вдоль своей границы системы ПВО. И я не очень понимаю, почему на Западе видят в этом столь серьезный повод для беспокойства. А что если Запад руководствуется при этом теми же соображениями, что и Биньямин Нетаньяху, недавно выразивший озабоченность по поводу российских поставок комплексов ПВО Ирану — мол, теперь нам станет сложнее нанести по ним удар?

Я также не понимаю, почему все так встревожены тем, что партизан на востоке Украины готовят российские военные инструкторы (это еще одно из обвинений, озвученных Мари Харф). Ведь мы же отказываемся понимать озабоченность Москвы по поводу присутствия американских инструкторов на Украине.

После 22 апреля начала развиваться новая тема. 17 мая официальный Киев заявил о том, что были пойманы двое солдат в российской форме — они участвовали в операциях на территории Украины. 21 мая пришли новые сообщения: европейские наблюдатели побеседовали с двумя военнослужащими (обстоятельства разговора при этом не раскрываются) и подтвердили, что это действительно российские пехотинцы, служащие в регулярных войсках. Это придало заявлениям Киева определенный вес, замечает New York Times, однако на данном этапе этих доказательства явно недостаточно.

А 30 мая — барабанная дробь — последний удар, долгожданное избавление от мук. Атлантический совет, вашингтонская экспертная группа, исповедующая некую разновидность выдрессированного неолиберализма, опубликовала доклад, якобы показывающий, что, выражаясь языком New York Times, «Россия продолжает провоцировать Запад, проводя затянувшиеся военные операции на территории Украины».

Самое первое предложение доклада: «Россия ведет войну против Украины».

«Продолжает провоцировать?» «Ведет войну против Украины?» Если вы отказываетесь принимать тот неоспоримый и тщательно задокументированный факт, что Москва приложила огромные усилия для достижения урегулирования, работая над этим вопросом вместе с Европой (в обход провокаций американцев), если вы не считаете украинский конфликт гражданской войной, это значит только одно — кто-то другой создает вашу реальность для вас.

Теперь детали. New York Times утверждает, что доклад Атлантического совета «Спрятались на виду: война Путина на Украине» — это независимый проект. Я просто представляю себе серьезное выражение лица Гордона (такое ощущение, что он теперь отвечает за все мутные материалы), когда тремя абзацами ниже он пишет, что Джон Хербст, один из авторов доклада, является бывшим послом США на Украине.

Не знаю, какое было выражение лица у Гордона потом, когда он писал, что документ Атлантического союза основан на материалах «сайта расследований» Bellingcat.com. Или когда он соглашался с Хербстом в том, что Bellingcat, который, судя по всему, осуществляет свою деятельность из офиса на третьем этаже здания в английском городе Лестере, — это «независимый источник».

Честно, я не знаю, как выглядят журналисты, когда пишут подобное — возможно, им и впрямь грустно от того, что вот такая у них теперь работа.

Во-первых, в своих «исследованиях» Bellingcat использовал Google, YouTube и другие общедоступные ресурсы соцсетей. А нам пытаются доказать, что они такие умные и изобретательные. Шутите?

Манипуляции с «доказательствами» из соцсетей стали любимой игрой Киева, Вашингтона, ЦРУ и НАТО уже в самом начале украинского конфликта. Посмотрите на графические элементы в презентации. Думаю, не надо быть экспертом в области технологий, чтобы понять: все эти картинки доказывают то же самое, что и все «факты», представленные ранее, а именно — ничего. Очередной трюк.

Во-вторых, изучите сайт Bellingcat и попробуйте догадаться, кто за ним стоит. Я отправился по ссылке «О нас» и наткнулся на пустую страницу. Весь сайт состоит из плохо обоснованных антироссийских «сюжетов» — никакого сфокусированного «расследования» здесь нет.

Смотрю я на все это и думаю: «Хм, вполне возможно, что на российской границе и на территории Украины ведутся какие-то действия. А может, и нет. Эти два солдата могут быть российскими военнослужащими регулярных войск, но никакого точного заключения я сделать не могу».

Мне такой процесс восприятия информации не по душе — ни как читателю, ни как бывшему новостному журналисту. Мне не нравится читать редакционные статьи в New York Times, как, например, ту, что была опубликована во вторник, где используется сочетание «путинская война» и другие фразеологизмы подобного рода, и думать: «Наша самая влиятельная газета тоже включилась в игру с придуманной реальностью».

Здесь нужно прояснить несколько моментов. Сразу скажу — несмотря на недостаточную убедительность представленных доказательств, мы можем быть почти уверены — Россия действительно стянула войска и боевую технику к границе с Украиной.

Я, по крайней мере, на это надеюсь, а в каком они там качестве — меня это вообще не интересует.

Во-первых, это все же достаточно сдержанный ответ на сложившуюся геополитическую ситуацию, которую Москва считает опасной, Вашингтон, судя по всему — нет, а Киев вообще всячески отрицает наличие какой-то опасности. Если бы обстоятельства были обратными, все это могло бы вылиться в открытое противостояние между двумя ядерными державами. У фиговых листочков есть своя функция.

Я уже писал о сферах влияния: их нужно соблюдать и где-то даже почитать. Стивен Коэн, специалист по России, предпочитает выражение «сферы безопасности», и этот термин как раз очень точно передает смысл идеи. Россия не может отказаться от своих интересов, как описывает их Коэн. И если принимать во внимание, насколько высоки ставки для Москвы, то российскую реакцию на происходящее можно считать разумной и сдержанной.

По всей видимости, Москва также понимает, что отсутствие баланса между пророссийским востоком и прозападным западом, приведет к кровавой бойне на Украине. Учитывая безответственность украинских властей, которые почти не контролируют экстремистские группировки правого толка, Киеву нельзя предоставлять ни единой возможности для попыток военного разрешения этого кризиса.

Надо вспомнить, что обычно делается в таких ситуациях. У меня был кузен, который управлял вертолетом во время войны во Вьетнаме. Когда военные действия переместились на территорию Лаоса и Камбоджи, он летал на своем вертолете не в военной форме, а в джинсах, футболке и кедах и без своего армейского жетона. Ему сказали: «Если вертолет упадет, мы тебя не знаем».

Такое же было в Анголе в середине 70-х. Когда португальцы были вынуждены покинуть старую колонию, ЦРУ начало поставлять оружие группировкам правого толка на севере и юге, в страну также отправляли деньги и сотрудников ведомства. И только в ответ на эти действия со стороны США Куба отправила в Анголу свои отряды, действия которых переломили ход событий. Я прекрасно помню все эти вопли об «агрессии», всю эту лицемерную чушь: усилия Америки свергнуть режим, который до сих пор мирно правит в Анголе, продолжались еще не один год.

Упомянутая редакционная статья New York Times называется «Владимир Путин скрывает правду». Это самый ужасный вариант сценария «с ног на голову».

Сложно сравнивать сообщения об украинском кризисе, сопоставляя их друг с другом. Представьте себе две бутылки вина без этикеток, и вот вам предложили продегустировать напиток с закрытыми глазами. А теперь читайте дальше.

Это же так очевидно, что взгляд Москвы на события на Украине и вообще на конфронтацию между Западом и Востоком является более логичным. Почитайте или послушайте обращения Путина, особенно его заявления на форуме дискуссионного клуба «Валдай» (аналог Давоса) и в Сочи в октябре прошлого года. У него всегда присутствуют историческая база, понимание интересов (общих и противоположных), а также особенностей сложившихся в 21 веке условий и способов достижения лучших результатов в этой ситуации.

Москва предоставляет гораздо более разумный, точный и комплексный отчет об украинском кризисе. Ни одному американскому чиновнику такое не под силу. По одной простой причине: ни на Путине, ни на Лаврове не лежит тяжкое бремя, с которым приходится иметь дело американским чиновникам, — бремя необходимости заставить людей поверить в мифические рассуждения о том, как работает мир и об их месте в этом мире.

Другими словами, интересы России понятны, их можно объяснить. Тогда как американские интересы, а именно расширение возможностей для капитала и распространение своей власти, всегда должны оставаться скрытыми.

Наблюдается серьезная асимметрия в вопросе правдоподобности информации, и это принципиально важный момент. Я считаю, это объясняет те самые, вероятно, беспрецедентные пропагандистские усилия, о которых я писал выше. Их стремительная реализация началась с тех пор, как Эндрю Лэк, назначенный в январе главным американским пропагандистом (директором Совета по вопросам международного вещания), сразу же объявил информационную среду полем битвы. Война мировоззрений, можно сказать.

Эта война набирает обороты на глазах. В последнем издании The Nation журналист Джеймс Карден опубликовал прекрасную статью о том, как далеко все зашло. Я считаю ее обязательной для прочтения, опубликована здесь.

Статья Кардена называется «Неомаккартизм американских СМИ», и даже беглого взгляда достаточно, чтобы понять, почему нам всем нужно опасаться отката к паранойе 1950-х гг. Значительную часть материалов этой колонки запретили бы как дезинформацию. Каких бы убеждений вы ни придерживались, я призываю вас отнестись к этому серьезно.

В статье рассматривается доклад «Угроза нереальности: информация, культура и деньги как оружие Кремля» Питера Померанцева и Майкла Вайса, опубликованный в Интернет-издании The Intepreter и написанный при участии Института современной России.

Вопросов о профессиональной компетенции авторов — уйма. Вайс — «эксперт» по последним трендам, всегда ищущий возможность преуспеть. Ученик и почитатель покойного Кристофера Хитченса, он обитал в исследовательском центре в Лондоне, пока не стал редактором The Interpreter. Померанцев работал телепродюсером в закоулках российского медиацирка и обратился против него, когда потерпел неудачу. Теперь он, конечно, любимец наших СМИ.

А главное, оба они, похоже, на службе у Михаила Ходорковского — олигарха и мошенника, которого западные СМИ, от New York Times и дальше, теперь превозносят как демократа потому, что они с Путиным враги. Ходорковский финансирует Институт современной России, расположенный в Нью-Йорке. А Институт современной России, в свою очередь, финансирует The Interpreter.

Поняли, что к чему? Отнесетесь к этому докладу серьезно?

Как ни удивительно, многие так и сделали. Как пишет Карден, Вайс и Померанцев имели серьезный успех среди многих представителей Конгресса, страдающих русофобией нового образца. Их поддерживают немало политически весомых фигур, например, Энн Эпплбаум, известный параноик по всем вопросам, касающимся России, и Джеффри Пайет, посол США в Киеве, способствовавший перевороту.

Карден со знанием дела излагает суть. Согласно докладу «Угроза нереальности», Путин, который использует новости как оружие, опаснее любого коммуниста, и его нужно остановить. Как? С помощью «международно признанной системы рейтинга дезинформации».

«Информационные организации, которые сознательно вводят аудиторию в заблуждение, следует исключать из журналистского сообщества», — пишут Вайс и Померанцев, подразумевая под «сообществом» тех, чьи взгляды считаются правильными.

Нет, Карден не шутит.

Возможно, это покажется странным, но в одном я отдам Вайсу и Померанцеву должное: они правы в том, что идеологическая инфекция нас ослабляет. Распространяется своего рода слепота, и ее нужно лечить. Это единственный пункт, по которому я с ними согласен. В остальном я считаю их доклад одним из самых серьезных случаев проявления болезни на настоящий момент.

Можете попробовать проследить за логикой публикации, но я бы не стал тратить на это много времени: за пределами их мирка ее просто нет. Правда только одна, утверждают они, и так уж случилось, что она как раз такая, какой мы ее видим. Другого взгляда на вещи просто нет, нет никакой альтернативы.

Легко списать Вайса и Померанцева со счетов как высокомерных шарлатанов, что я и делаю, но с их взглядами так поступить нельзя. Они неумело и прямолинейно выражают преобладающую точку зрения, ключевой аспект неолиберализма. «Альтернативы нет!» — известный слоган Маргарет Тэтчер — применяется ко всему.

Сказать, что в «Угрозе нереальности» содержится призыв к своего рода интеллектуальному протекционизму, было бы преуменьшением. Идея Вайса и Померанцева сводится к контролю над информацией, то есть контролю над правдой. Если можете придумать лучшее определение производству пропаганды, напишите в комментариях.

Боремся с предполагаемой пропагандой с помощью пропаганды — вот это с ног на голову. Это мы и получаем, когда реальность нам создают другие люди.

Патрик Смит — автор книги «Time No Longer: Americans After the American Century.» С 1985 по 1992 гг возглавлял бюро газеты International Herald Tribune в Гонконге, а затем в Токио. В это время он писал «Письма из Токио» для газеты New Yorker. Патрик Смит — автор еще четырех книг и часто пишет для таких изданий, как New York Times, The Nation, The Washington Quarterly и других. На него можно подписаться в Твиттере, @thefloutist.

Оригинал публикации: We are the propagandists: The real story about how The New York Times and the White House has turned tru

Перевод: ИноСМИ