Трампа могут и убить, как Кеннеди
14 Июня 2016

• Версия для печати

Дональд Трамп использовал теракт в Орландо для массированной атаки на свою соперницу Хиллари Клинтон Журнал Politico дал своим читателям возможность в полной мере оценить красноречие республиканского кандидата, опубликовав стенограмму его речи о национальной безопасности, произнесенной после теракта в Орландо.

Публикуем русский перевод речи, опустив не имеющую отношения к главной теме вводную часть.

«Атака в ночном клубе «Пульс» в Орландо была худшей террористической атакой на нашей земле с 11 сентября и худшим массовым расстрелом в нашей истории.

Так много людей мертвы, так много тяжело раненых, такая бойня, такое безобразие.

Ужас неописуемый.

Семьи этих прекрасных людей полностью опустошены. Как опустошен и весь наш народ, а на самом деле и весь мир.

Мы выражаем наше глубочайшее сочувствие жертвам, раненым и их семьям.

Мы скорбим, все как один, о потерях нашей страны — и обещаем нашу поддержку всем и каждому, кто в ней нуждается.

Попрошу один момент молчания в знак скорби о жертвах.

Наш народ един в своей солидарности с членами ЛГБТ-сообщества Орландо.

Это очень темный момент в истории Америки.

Радикальный исламский террорист напал на ночной клуб не только потому, что он хотел убивать американцев, но и чтобы казнить граждан геев и лесбиянок из-за их сексуальной ориентации.

Это удар в сердце и душу того, что мы представляем собой как нация.

Это нападение на возможность свободных людей жить своей жизнью, любить, кого они хотят, и выражать свою идентичность.

Это атака на право каждого американца жить в мире и безопасности в своей собственной стране.

Мы должны ответить на эту атаку как один единый народ — с силой, целью и решимостью.

Но нынешний политкорректный ответ подрывает нашу способность говорить и думать и действовать ясно.

Если мы не станем жесткими, не станем умными — и быстрыми — у нас больше не будет страны, ничего не останется.

Убийца, чьего имени я не буду использовать и даже произносить, родился у афганских родителей, которые иммигрировали в Соединенные Штаты. Его отец публично поддерживал афганский Талибан — режим, который убивает тех, кто не разделяет его радикальные взгляды. Этот отец даже говорил, что он баллотировался в президенты той страны.

Короче, единственная причина того, что убийца оказался в Америке, прежде всего, — это из-за того, что мы позволили его семье сюда приехать.

Это факт, и об этом факте нам нужно говорить.

У нас дисфункциональная система иммиграции, которая не позволяет нам знать, кого мы впускаем в страну, и она не позволяет защитить наших граждан.

У нас некомпетентная администрация, и если меня не выберут президентом, это не изменится еще четыре года — но это должно измениться, и прямо сейчас.

Когда пятьдесят человек умерли и еще десятки ранены, мы не можем себе позволить ходить вокруг да около, мы должны перейти прямо к делу.

Я призвал к запрету (мусульманской иммиграции — ред.) после Сан Бернардино, и был встречен с большим презрением и злостью, но теперь многие говорят, что я был прав — и хотя пауза временная, мы должны выяснить, что происходит. Запрет будет снят, когда мы как нация будем в состоянии правильно и совершенно просвечивать тех людей, которые приезжают в нашу страну.

Иммиграционные законы США дают президенту власть останавливать въезд в страну разных категорий людей, которых президент считает вредными для интересов безопасности Соединенных Штатов, на усмотрение президента.

Я использую эту власть, чтобы защитить американский народ. Когда меня выберут, я остановлю иммиграцию из тех регионов мира, где есть доказанная история терроризма против Соединенных Штатов, Европы или наших союзников, пока мы не поймем, как остановить эти угрозы.

После полной, беспристрастной и давно назревшей оценки безопасности мы разработаем ответственную иммиграционную политику, которая служит интересам и ценностям Америки.

Мы не можем позволять просачиваться в нашу страну тысячам и тысячам людей, у многих из которых такой же мыслительный процесс, как у этого варварского убийцы.

Многие принципы радикального ислама несовместимы с западными ценностями и институтами.

Радикальный ислам — анти-женский, анти-гомосексуальный и антиамериканский.

Я отказываюсь позволить Америке стать местом, где геи, христиане и евреи становятся мишенями преследований и запугиваний со стороны радикальных исламистских проповедников ненависти и насилия.

Это не просто вопрос безопасности, это вопрос качества жизни.

Если мы хотим защитить качество жизни для всех американцев — женщин и детей, геев и натуралов, евреев и христиан и всех людей — мы должны говорить правду о радикальном исламе.

Мы должны говорить правду и о том, как радикальный ислам попадает на наши берега.

Мы импортируем радикальный исламский терроризм на Запад через провальную систему иммиграции — и через разведывательное сообщество, которое сдерживает наш президент.

Даже наш собственный директор ФБР признал, что мы не можем эффективно проверять подоплеку людей, которых мы впускаем в Америку.

Всем угонщикам самолетов 11 сентября были выданы визы.

Большое количество сомалийских беженцев в Миннесоте пытались вступить в ИГИЛ.

Бостонские бомбисты попали сюда, получив политическое убежище.

Стрелок в Сан Бернардино — его имя я тоже не упомяну — был ребенком иммигрантов из Пакистана, и он привез себе жену, еще одну террористку, из Саудовской Аравии по еще одной из наших легко поддающихся эксплуатации визовых программ.

Иммиграция из Афганистана в США увеличилась почти пятикратно всего за один год. Согласно центру Пью, в Афганистане 99% населения поддерживают репрессивные законы шариата.

Мы принимаем и многих других из других стран региона, которые разделяют те же репрессивные взгляды.

Если мы хотим оставаться свободным и открытым обществом, мы должны контролировать свои границы.

Но Хиллари Клинтон — месяцами и несмотря на такое множество атак — раз за разом отказывалась даже произнести слова «радикальный ислам», пока я не потребовал от нее вчера сказать эти слова или выбыть из гонки.

Однако Хиллари Клинтон, которая сегодня была вынуждена произнести эти слова после того, как политика, ею поддерживаемая, принесла так много вреда, — она все еще не имеет понятия, что такое радикальный ислам, и не будет говорить честно о том, что это такое.

Она в полном отказе, ее продолжающееся нежелание даже назвать врага по имени транслирует слабость на весь мир.

На самом деле всего за несколько недель до бойни в Сан Бернардино Хиллари Клинтон объяснила свой отказ произнести слова «радикальный ислам». Вот что она сказала: «Мусульмане — мирные и толерантные люди, они не имеют ничего общего с терроризмом».

Хиллари Клинтон говорит, решение в том, чтобы запретить ружья. Они это пробовали во Франции, там почти самые жесткие законы об оружии в мире, и исламские террористы хладнокровно убили 130 человек. Ее план — разоружить законопослушных американцев, уничтожить вторую поправку, оставить вооруженными только плохих парней и террористов. Она хочет отобрать у американцев ружья, а потом впустить в страну людей, которые хотят нас уничтожить.

Я буду встречаться с NRA (Ассоциация стрелкового оружия — ред.), которая одной из первых поддержала меня в президентской гонке, чтобы обсудить, как обеспечить американцам средства самозащиты в век террора.

Короче, Хиллари поддерживает политику, которая принесет в Америку угрозу радикального ислама и позволит ей распространяться через континенты.

На самом деле катастрофический иммиграционный план Клинтон приведет в эту страну намного больше радикальной исламской иммиграции, которая будет угрожать не только нашей безопасности, но и нашему образу жизни.

Когда речь идет о радикальном исламском терроризме, невежество — не благословение, оно смертельно.

Администрация Обамы, при поддержке Хиллари Клинтон и других, уже повредила нашей безопасности, ограничив сбор разведывательной информации и не поддержав правоохранительную систему. Они поставили политкорректность выше здравого смысла, выше вашей безопасности, выше всего остального.

Я отказываюсь быть политкорректным.

Я сделаю правильную вещь — я хочу все выпрямить и Снова Сделать Америку Великой (слоган предвыборной кампании Трампа — ред.).

Дни смертельного невежества кончатся, и кончатся скоро.

Как президент я дам нашей разведке, правоохранителям и военным инструменты, которые им нужны для предотвращения террористических атак.

Нам нужна разведка, не имеющая себе равных. Это включает лучшее сотрудничество между штатами, местными и федеральными властями — и с нашими союзниками.

У меня будут генеральный прокурор, директор национальной разведки и министр обороны, которые будут знать, как вести войну с радикальным исламским терроризмом, — и у которых будет необходимая поддержка, чтобы сделать эту работу.

Мы должны позаботиться и о том, чтобы у американского народа была вся информация, необходимая для понимания угрозы.

Сенатский комитет по иммиграции уже определил сотни иммигрантов, которым после 11 сентября предъявлялись обвинения в террористической активности внутри США.

Почти год назад сенатский подкомитет запросил в департаменте юстиции, госдепартаменте и департаменте внутренней безопасности президента Обамы иммиграционные истории всех террористов внутри США.

Эти департаменты отказались.

Президент Обама обязан опубликовать полные иммиграционные дела всех индивидов, замешанных в террористической активности любого рода после 11 сентября.

Публика имеет право знать, как эти люди сюда попали.

Мы должны проверять всех соискателей виз, чтобы знать, связаны ли они, или поддерживают радикальные группы и взгляды.

Мы должны контролировать численность будущей иммиграции в эту страну, чтобы предотвратить формирование больших гнезд радикализации внутри Америки.

Даже отдельный индивид может быть катастрофой, посмотрите только, что случилось в Орландо. А если это будут большие группы?

Поистине, наш президент не ведает, что творит. Он нас подвел, ужасно нас подвел, и под его руководством ситуация лучше не станет — станет только хуже.

Каждый год США дают постоянный вид на жительство более чем 100 тысячам иммигрантов с Ближнего Востока (цифра завышена раз в десять — ред.), и еще множество из мусульманских стран за пределами Ближнего Востока. Наше правительство принимает все большие количества, год за годом, без какого-либо эффективного плана обеспечения нашей безопасности.

На самом деле госдепартамент Клинтон отвечал за прием людей, подающих заявки на въезд из-за границы.

Ничему не научившись после этих атак, она теперь планирует резко увеличить прием без всякого скрининга, включая увеличение на 500% сирийских беженцев.

Это может стать улучшенной, более масштабной версией легендарного троянского коня.

Мы не можем позволить этому случиться.

В общей сложности, по плану Клинтон, вам придется принимать сотни тысяч беженцев с Ближнего Востока без всякой системы вето, или способа предотвратить радикализацию их детей.

Хиллари Клинтон обязана нам сказать, почему она верит, что иммиграцию из этих опасных стран надо увеличить без какой-либо эффективной системы скрининга тех, кого мы привозим.

Хиллари Клинтон обязана нам сказать, почему мы должны принимать в своей стране каждого, кто поддерживает насилие любого рода против американских геев и лесбиянок.

Хиллари Клинтон также обязана сказать нам, сколько она за это заплатит. Ее план в долгосрочной перспективе будет стоить американцам сотни миллиардов долларов.0

Не лучше ли потратить эти деньги на возрождение Америки для нашего сегодняшнего населения, включая многих живущих здесь бедняков?

Мы обязаны остановить гигантский поток сирийских беженцев в США — мы не знаем, кто они такие, у них нет документов, мы не знаем, что они планируют.

Чего я хочу — это здравого смысла, общепринятой иммиграционной политики, продвигающей американские ценности.

Вот выбор, который я предлагаю американскому народу: общепринятая иммиграционная политика на благо Америки, или радикальная иммиграционная политика Хиллари Клинтон, служащая выгоде политкорректных особых интересов.

Мы должны стать умными, и крутыми, и бдительными, и мы должны сделать это немедленно, потому что потом будет слишком поздно.

СМИ говорят о «доморощенном» терроризме, но исламский радикализм и питающие его сети импортированы из-за границы.

Да, в стране уже много радикализированных людей в результате плохой политики прошлых лет. Но все дело в том, что с нашей нынешней проблемой будет намного, намного легче бороться, если мы не будем продолжать завозить людей, усугубляющих проблему.

Например, та сомнительная мечеть, в которую ходили бостонские бомбисты, была основана заграничным иммигрантом, обвиненным в заговоре с целью убийства.

Этот стрелок в Орландо был сыном отца-иммигранта, который поддерживал один из самых репрессивных режимов на Земле. Почему мы должны принимать людей, поддерживающих насилие и ненависть?

Хиллари Клинтон никогда не может называть себя другом гей-общины, пока она продолжает поддерживать иммиграционную политику, приводящую в нашу страну исламских экстремистов, которые подавляют женщин, геев и каждого, кто не разделяет их взгляды.

Она не может сидеть на двух стульях. Она не может говорить, что поддерживает эти сообщества, и одновременно пытаться увеличить завоз людей, которые хотят их подавлять.

Каким образом такая иммиграция сделает нашу жизнь лучше? Как такая иммиграция сделает лучше нашу страну?

Почему Хиллари Клинтон хочет привозить сюда людей — в огромных количествах — которые отрицают наши ценности?

Спросите себя, кто настоящий друг женщин и ЛГБТ-сообщества: Дональд Трамп с его действиями или Хиллари Клинтон с ее словами? Клинтон хочет позволить радикальным исламским террористам просочиться в нашу страну — и поработить женщин, и убивать геев.

Я не хочу их в своей стране.

Иммиграция — это привилегия, мы не должны впускать сюда никого, кто не поддерживает наши общины — все наши общины.

Америка уже приняла вчетверо больше иммигрантов, чем любая страна на свете, и мы продолжаем принимать еще миллионы без всяких проверок.

Не удивительно, что зарплаты наших рабочих не растут уже много лет.

Так что, будь это вопрос национальной безопасности или финансовой безопасности, мы не можем так больше продолжать. У нас 19 триллионов долга, у нас больше нет выбора.

Все наши общины, любого происхождения, нуждаются в некотором облегчении. Это не акт агрессии против кого-либо, это акт обороны.

Я хочу, чтобы все мы работали вместе, в том числе в партнерстве с нашими мусульманскими общинами. Но мусульманские общины должны сотрудничать с правоохранительными органами и сдавать людей, про которых им известно, что они плохие, — а они знают, где эти люди.

Я хочу исправить наши школы, дороги, мосты и рынок труда. Я хочу, чтобы каждый американец добился успеха. А Хиллари Клинтон хочет опустошать казну, чтобы привозить в эту страну людей, в числе которых есть индивиды, проповедующие против наших собственных граждан.

Я хочу защитить наших граждан — всех наших граждан.

Террористическая атака на ночной клуб «Пульс» требует полного расследования в каждом ее аспекте.

В Сан Бернардино, например, люди знали, что происходит, но использовали предлог расового профилирования, чтобы об этом не сообщать.

Мы должны знать, что убийца обсуждал со своими родственниками, родителями, друзьями и товарищами.

Мы должны знать, ходил ли он в какие-то радикальные мечети, был ли связан с радикальными активистами, и каков их иммиграционный статус.

Мы должны знать, ездил ли он куда-нибудь, и с кем он туда ездил.

Мы должны быть уверены, что каждый, кто хоть что-то знал о его плане, но не сказал, будет отдан под суд.

Если можно доказать, что у кого-то была информация о любой атаке, и он не передал эту информацию властям, эти люди должны пойти в тюрьму.

Америка должна делать больше, намного больше для защиты своих граждан, особенно людей, являющихся потенциальными жертвами преступлений из-за своей сексуальной ориентации.

Это также означает, что мы должны изменить свою внешнюю политику.

Решение свергнуть режим в Ливии, а потом попытки свергнуть режим в Сирии, в числе прочего, создали пространство для распространения и роста ИГИЛ.

Эти действия, вместе с нашей катастрофической сделкой с Ираном, также ослабили нашу способность сотрудничать с нашими мусульманскими союзниками в регионе.

Вот почему нашей новой целью должен быть разгром исламского терроризма, а не строительство государств.

Например, последняя крупная операция НАТО была война Хиллари Клинтон в Ливии. Эта операция помогла развязать руки ИГИЛ на новом континенте.

Я говорил, что НАТО должно сместить акцент на борьбе с терроризмом. И после того, как я сделал это критическое замечание, НАТО объявил о новой инициативе, направленной как раз на это.

Америка должна объединить весь цивилизованный мир в борьбе против исламского терроризма, как мы когда-то делали это против коммунизма в Холодной войне.

Мы попробовали делать это по методу президента Обамы. Он дал миру свое турне с извинениями, мы получили в обмен ИГИЛ и многие другие проблемы.

Хотел бы завершить свое выступление еще одним выражением солидарности с людьми в Орландо, подвергшимися атаке.

Когда стану президентом, я обещаю защитить всех американцев, живущих внутри наших границ. Откуда бы они ни были, где бы они ни родились, все американцы, живущие здесь и следующие нашим законам, будут защищены.

Америка будет толерантным и открытым обществом.

Америка будет также безопасным обществом.

Мы защитим наши границы. Мы разгромим ИГИЛ. Мы позволим каждому родителю растить детей в мире и безопасности. Мы снова сделаем Америку богатой. Мы снова сделаем Америку безопасной. Мы снова Сделаем Америку Великой»