Китай сделал миру последний подарок - это пандемия
28 Октября 2020

• Версия для печати

Директор Института Дальнего Востока Алексей Александровиче Маслов любит Китай. Поэтому он ему сострадает и не критикует. Однобоко, но все-таки хоть что-то.

Еще до пандемии Китай столкнулся с проблемой истощения драйверов роста. КНР последнее десятилетие развивался за счет экспорта, который стал дорогим и невыгодным. А значит надо было перестраиваться на внутреннюю промышленность. Второй вызов демографический. Мы наблюдаем нарастание числа пожилого населения, а значит увеличение пенсионного груза и социального обеспечения. Все это тяжело ложится на бюджет и загоняется в себестоимость товара, чтобы нивелировать проблемы.

Третья проблема – уменьшение прямых иностранных инвестиций. Во-первых, в Китае стало сложнее работать с изменением законодательства, а во-вторых, Вьетнам, Индонезия, Малайзия и другие юго-восточные страны предоставляют в некоторых случаях условия лучше, чем Китай. И многие производства стали переводится туда.

Такое ощущение, что мы только что говорили о российских проблемах.

Мы, к сожалению, болеем одним и тем же. Но многие считают, что Китай должен навсегда остаться большой мировой фабрикой, которая обслуживает весь мир. У самих китайцев такого плана не было. Они собирались развивать массовую мануфактуру примерно до 2016 года, а потом переходить на другую модель – наукоемкое, наукоориентированное производство. То есть в известной степени повторить путь Японии, которая шла по похожей схеме в 60-70-е годы прошлого века.

Но перевести гигантский Китай с одной модели на другую значительно сложней, чем Японию и Южную Корею.

Китай рассчитывал, что внешний рынок будет расти примерно так, как он рос до сих пор, а высокотехнологичная продукция будет востребована на внешнем рынке. Часть производства была переведена в США, Европу, другие страны мира. Все это опорные точки для дальнейшего роста. Существующая модель должна была облегчить логистику всех процессов продвижения КНР вперед.

Короновирус взял и нанес удар именно по этим планам перехода с одной модели на другую.

Но ведь есть еще и Дональд Трамп, который последовательно перекрывает кислород развитию внешнеэкономических связей Китая.

А это как раз еще один вызов. Давайте скажем честно, Китай очень достойно вышел из ситуации с короновирусом. По крайней мере, никто пока с цифрами в руках не опроверг официальную китайскую статистику: около 86 тысяч заболевших, около 4600 человек погибло. Это было важное испытание для страны, которое проверило выносливость системы. Если бы Китай рухнул по числу заболевших и умерших – это был бы вызов политической власти Китая. А с учетом других, уже перечисленных проблем, я не уверен, что не начались бы социальные волнения, учитывая сложную ситуацию в Гонконге и Синьцзяне. Но монопольная система Китая показала себя очень хорошо в ситуации всеобщей мобилизации.

Тут еще нельзя забывать и о менталитете самих китайцев, что тоже сыграло свою роль.

Сыграло все. Менталитет, безусловное доверие к власти, реальная готовность власти заботиться о народе, понимавшей, что главное на тот момент не абстрактная экономика, а спасение как можно большего количества людей. “та старая система и нововведения сработали. Китай пока единственная страна, которая пошла на то, чтобы полностью закрыться, фактически обрушив провинцию и потом также выведя ее из комы.

Получилась парадоксальная ситуация: страна, которая должна была рухнуть от короновируса, наоборот очень успешно его преодолела и повысила свои ставки в мировой игре. Все это особенно заметно на фоне ситуации в США и Европе, Индии и других странах.

И все это, на мой взгляд, ускорило атаку Трампа на Китай. Потому что дать ему развиваться на волне успеха – это расписаться в собственном бессилии. Атака со стороны США была грамотной и логичной. За ней, конечно, стоит гигантская работа американских китаеведов.

Они знали все болевые точки Китая и использовали их ему во вред. Именно такая задача и была поставлена. Удар был нанесен по тем позициям, которые по задумке КНР должны были развиваться: торговля, продвижение технологий, позитивный имиджи позитивная идеология. Китай никогда не продвигал коммунистическую идеологию, но продвигал свой имидж. И Трамп никогда не ругает китайский народ. Он пытается отделить китайский народ от режима. Это стандартная история, которая не поменялась со времен «холодной войны». И судя по всему, Китай не ожидал такой атаки. Он в последние годы привык работать в условиях абсолютного комфорта и поддержки, он поддерживает глобализацию, его хвалят. И казалось, что и дальше все будет также. А другой модели развития, кроме уже выработанной, у КНР нет.

Но китайская модель выдержала. Мы видим рост экономики во втором квартале на 3,2 процента. В то время как в первом, в разгар пандемии, Китай упал до -6, 8 процента. Скорее всего, к концу года КНР выйдет на 3 – 3,5 процента роста ВВП. При том, что другие страны просто упадут ниже.

Но не все зависит от Китая. Он пока не определился, как работать с внешним окружением.

Мне кажется, что запасные модели все же есть. Не случайно же китайцы активно скупают природные ресурсы и земли по всему миру.

Это кусочки все той же модели, которые сами по себе не заработают. Китай активно пришел в Африку и Латинскую Америку, создал свои производства, где-то, кстати, неудачные и разорившиеся. Они пока щупают эту модель. Базироваться на ней целиком невозможно.

Многие страны действительно испугались. В США удалось сформировать антикитайскую коалицию, сделать для многих из Китая токсичную страну. Многие страны, которые раньше играли на противоречии КНР и США, брали деньги и у тех, и у других, особенно страны Центральной Европы, сегодня встали перед сложным выбором, к кому примкнуть. А обе державы довольно требовательны и долги придется отдавать. А африканские страны и, например, Черногория должны колоссальные деньги, разоряющие государственный бюджет. Они мечутся. А третьей силы пока нет. Я не исключаю, что Россия может предложить свой вариант развития событий.

Вот как раз об этом я и хотел спросить: а какова позиция России? Мы же сотрудничаем с КНР во многих странах, где и у нас есть стратегические интересы. Станем ли мы этой третьей силой?

Мистическим образом России удалось удержаться от скатывания целиком в объятия Китая. Может быть это тонкий расчет, а может традиционное русское недоверие. С одной стороны, у нас очень хорошие торговые отношения. В прошлом году это 110 миллионов, в этом, наверное, упадем на 20 процентов. Но в нынешней ситуации это нормально.

Мы не зависим от кредитов Китая, в отличие от других стран. КНР выделяет России очень мало кредитов и не так много инвестирует.

Совокупные накопленные инвестиции измеряются десятками миллиардов (20-30 миллиардов), но не сотни миллиардов, как в других странах.

А как же попытки построить нефте- и газопроводы в Китай, с ними разве все хорошо? Не провалилась эта ситуация?

Нет, почему. «Сила Сибири» работает. Сейчас «Сила Сибири – 2» запускается через Монголию, что Китай долгое время не хотел, но все-таки пошел на монгольский вариант. И нам выгодней диверсификация. Мы сейчас неплохо отрабатываем нефтяные контракты, несмотря на то, что Россия продавала ниже себестоимости. Но посмотрите, как упала цена на нефть и газ. Поэтому, как ни странно здесь мы сегодня неплохо держимся. Вопрос в том, что мы уперлись в потолок плечами. Потому что нельзя все время жить на нефти и на газе. Поэтому предлагаем теперь, например, сельхозпродукцию, но это уже другой вопрос.

Буквально на днях я видел постановление президента о том, что с 2021 года Россия не будет продавать лес без первичной обработки?

Да, это абсолютно правильно. Нам нужно уходить от чисто сырьевых поставок, чтобы прибавочная стоимость образовывалась на российской территории.

Это в первую очередь связано с Дальним Востоком, если говорить о Китае.

Напомню, что и специалисты нашего института, и многие другие эксперты говорили о том, что в Китай должна поставляться конечная продукция, а не первичная. И в этом есть свой смысл потому что, во-первых, себестоимость производства и продукции в России сегодня может быть ниже чем в Китае. Зарплаты в России тоже ниже чем в Китае. Средние зарплаты в КНР по результатам декабря 2019 года достигли почти 1000$.

Очень много. Я помню, в 2003 году в Пекине средняя зарплата была 100$, в Шанхае чуть больше. А для провинций это были какие-то заоблачные цифры.

Абсолютно правильно. А если мы берем 15 крупных городов, такой срез, то там сейчас зарплаты от 1200 до 1600$. Шанхай, Гуанчжоу, Пекин, Тяньцзинь... Конечно же, давайте честно говорить, в России таких зарплат нет. Теоретически производство на российской территории может быть дешевле, если мы сумеем оптимизировать логистику, довозить продукции до границы, создадим инфраструктуру, и тогда наша продукция может очень хорошо выиграть в конкуренции с другими поставщиками. Но мы не видим сейчас очень большого желания Китая закупать российскую продукцию.

С чем это связано?

Для каждой страны есть своя логика, и для Китая она тоже своя. Например, фрукты покупаем во Вьетнаме и Перу, в России покупаем нефть, а в Великобритании вкладываемся в технологические стартапы. И сбить эту логику очень сложно. Россия пока не смогла позиционировать себя в Китае, как страна, которая поставляет конечную продукцию.

И еще один момент. Если крупные контракты по нефти и газу обычно подписаны на государственном уровне, руководители государства так или иначе в этом процессе участвуют.

Поставки же, например, сельхозпродукции, на конечном этапе подписываются обычными компаниями - крупными или мелкими, которые практически, за редким исключением, не умеют работать на китайском рынке. Надо понимать, чтобы выйти на китайский рынок нельзя просто иметь иллюзию того, что ты можешь прийти с какой-то партией продать ее и окупить, потом вторую партию, третью. Этот процесс занимает минимум два года.

Когда ты приходишь с какой-то партией товара, то сначала продаешь его ниже себестоимости, чтобы приучить к себе крупных поставщиков. В течение нескольких лет создаешь цену, повышаешь узнаваемость бренда и тебе надо продержаться эти два года. Продержаться на своих деньгах могут немногие российские компании, им нужны кредиты.

Кредит в России получить, конечно, можно, но это дорогой кредит. И вот здесь эта связка - кредитных учреждений и выхода на рынок - момент очень важной экспертизы. С одной стороны, Россия сделала очень много правильных шагов, чтобы прийти на китайские, да и в целом азиатские рынки. У нас есть Российский экспортный центр, Московский экспортный центр, и в других городах ест их аналоги, которые занимаются полезными вещами. В конце концов, есть Торгово-промышленная палата. Но в любом случае все зависит от человека, от реального производителя. Это лично он идет торговать в Китай. И многие надеются, что все перечисленные структуры решат проблемы. Они этого не сделают! В лучшем случае объяснят, как надо действовать.

Но самое главное, что меня всегда удивляет в российских предпринимателях, они идут на Восток абсолютно не зная рынка. Рынок они узнают по слухам: от знакомого, от китайского таксиста, который сказал, что они любят Россию, но никому в голову не приходит заказать экспертизу и понять в каких районах Китая что продается. Кто-то любит соленый шоколад на юге Китая, кто-то горький шоколад на севере Китая. Изучите рынок, поймите кто ваши основные конкуренты.

VIA Олег Фочкин