Махмуд Ахмадинежад - крадущийся тигр
14 Апреля 2006

• Версия для печати

Президент Ирана Махмуд Ахмадинежад торжествующе заявил, что Иран вступил в «ядерный клуб» великих держав. Но это не просто атомные станции в стране, богатой нефтью. Известно о создании в Иране ракетного оружия, в частности баллистических ракет, с дальностью действия более 1000 км. Все ленты новостных агентств 13 апреля сообщили, что госсекретарь США Кондолиза Райс призвала Совет безопасности ООН принять новую резолюцию в отношении Ирана, предусматривающую возможность военного вмешательства из-за угрозы развития ядерной программы страны. Заявление Кондолиззы Райс стало ответом на «хорошие ядерные новости», озвученные недавно новым иранским «тигром».

Иранцы напрягают весь мир

В последние месяцы обстановка вокруг иранских программ создания оружия массового поражения, и главным образом, ядерного, подошла к пределу, который может быть очерчен рамками существующих политических противоречий между Ираном и другими государствами, в первую очередь США и Израилем.

В этой ситуации начинают развиваться процессы поляризации отношений этих стран с Ираном, что в свою очередь требует от других государств введения в действие всех существующих дипломатических механизмов для предотвращения возможной конфликтной ситуации.

Известно, что в Иране быстрыми темпами реализуется программа создания ракетного оружия, в частности баллистических ракет с дальностью действия более 1000 км. Однако используемые в настоящее время иранскими специалистами в этой работе технические предпосылки подразумевают, что без снаряжения средствами массового поражения, эффективность действия этих ракетных средств будет минимальной. Причиной этого является низкая точность нанесения возможных ударов, которая будет составлять величину несколько километров, что сделает невозможным и бессмысленным нанесение ударов по наиболее важным малоразмерным и защищенным целям.

В то же время, в отличие от регулярно демонстрируемых на военных парадах в Тегеране баллистических ракет, информация о реализуемых в Иране программах создания оружия массового поражения отсутствует… Это обстояткльство позволяет говорить об «иранском блефе» и порождает определенную противоречивость ситуации.

Что же известно об иранских работах в области вооружений?

Этапы большого пути. Биологическое оружие.

Отсутствие программы создания биологического оружия сами иранцы объясняют тем, что страна еще в 1929 г. присоединилась к Женевскому протоколу, а в 1973 г. ратифицировала Конвенцию о биологическом и токсинном оружии. Тем не менее, ряд экспертов и аналитических организаций считает, что во время ирано-иракской войны, в середине 1980-х гг. Иран начал исследования в этой области, в частности, по разработке микотоксинов, рицина и вируса оспы.

Предполагаемое рядом экспертов наличие у Ирана программы создания химического оружия также не имеет каких-либо четко выраженных признаков. Известно, что Иран является страной, серьезно пострадавшей от применения химического оружия во время ирано-иракской войны. И после окончания этой войны Ираном даже было признано существование у него в тот период программы создания химического оружия, адекватной иракской. Но в ноябре 1997 г. Ираном была ратифицирована Конвенция о запрещении химического оружия и страна стала активным участником деятельности Организации по запрещению химического оружия. Одновременно, заявив о прекращении работ в области химического оружия в наступательных целях и уничтожении соответствующих объектов, Иран разрешил доступ на места их расположения международным инспекторам.

Тем не менее, до настоящего времени существуют утверждения, что в Иране продолжает осуществляться производство таких видов химического оружия, как зарин, горчичный газ, фосген и циановая кислота. Отмечалось, что Иран способен производить до 1000 тонн этих веществ в год, а их накопленные запасы составляют несколько тысяч тонн.

Как в случае с биологическим, так и химическим оружием Иран категорически отрицает все предъявляемые ему обвинения. Однако из-за них стране приходится испытывать постоянные сложности с импортом ряда изделий химической промышленности, который ограничивается странами-участниками Австралийской группы.

Наибольшую же актуальность в последние годы приобрела проблема наличия у Ирана программы создания ядерного оружия, и тому есть ряд как объективных, так и субъективных причин.

В последнее десятилетие мировое сообщество регулярно оказывается перед фактом появления у целого ряда государств – Индия, Пакистан, Северная Корея возможностей оказаться обладателями ядерных технологий. Немало вызвала ядерная программа Ирака, информация о которой стала доступной только после поражения Ирака в войне 1991 г. и инспекций ООН.

Иранская программа создания ядерного оружия имеет целый ряд особенностей, большинство из которых в значительной степени повторяют то, что отмечалось экспертами при изучении аналогичных программ в других государствах.

Начатые в конце 1950-х гг. в Иране работы по ядерным исследованиям изначально базировались на четком исполнении существовавших в мировом сообществе законов и гарантий. Так, в 1958 г. Иран стал членом МАГАТЭ. В августе 1963 г. Иран присоединился к Договору о запрещении испытаний ядерного оружия в атмосфере, космосе и под водой. В июле 1968 г. Ираном был подписан, а 2 февраля 1970 г. ратифицирован Договор о нераспространении ядерного оружия. В 1973 г. Иран подписал Соглашение с МАГАТЭ о всеобъемлющих гарантиях, а в 1974 г – дополнительное соглашение о содействии в проведении инспекций сотрудниками агентства на территории страны.

Первые исследования в ядерной области в Иране были начаты в 1959 г., когда в Тегеране был основан Центр ядерных исследований. Именно в этом центре с помощью США был построен в Иране первый исследовательский реактор TRR мощностью 5 мВт. Этот реактор был запущен 1 ноября 1967 г., и использовал для своей работы обогащенный до 93% уран-235, а загрузка его активной зоны составляла 5.7 кг.

В 1992 г. под патронажем МАГАТЭ этот реактор был модернизирован аргентинскими специалистами для работы на уране-235 20-% обогащения. Тогда же Ираном было приобретено в Аргентине более 100 кг этого материала.

Одновременно с исследовательской деятельностью в Иране в середине 1970-х гг. началась программа развития ядерной энергетики. Планы, которые были тогда намечены, предусматривали строительство в Иране с помощью США 23 АЭС. Тогда американцы любили объяснять свои действия стремлением Ирана сохранить значительное количество нефти и углеводородов для продажи.

Взаимодействие Ирана и США по ядерной программе в те годы было чрезвычайно активным. Так, в 1975 г. госсекретарем Г. Киссинджером был подписан меморандум о сотрудничестве США и Ирана в ядерной области. В том же году Массачусетский технологический институт подписал контракт с Организацией по атомной энергии Ирана о подготовке в этом учебном заведении иранских специалистов. А в 1976 г. президентом США Д.Фордом был даже подписан документ, в котором Ирану предоставлялась возможность приобретения и использования американского оборудования для выделения плутония из реакторного топлива.

Подобное взаимодействие позволяло Ирану рассматривать далеко идущие планы в своих атомных проектах. В появившихся после «исламской революции» документах отмечалось, что в середине 1970-х гг. в Иране проводились маломасштабные работы по созданию ядерного оружия.

В дело вступает Китай

После «исламской революции» сотрудничество Ирана и США в ядерной области прекратилось, и к середине 1980-х наиболее тесное сотрудничество в этой области было налажено с Китаем.

Китаем был построен исследовательский импульсный реактор MNSR мощностью 30 кВт в Исфахане. По китайским проектам было также сооружено несколько экспериментальных реакторов нулевой мощности. Это позволило Ирану к настоящему времени иметь пять исследовательских реакторов (из них четыре находятся в Исфахане) и два недостроенных энергетических реактора в Бушере.

Получившая широкую известность программа АЭС в Бушере является первой для Ирана, выполнение которой подходит к завершению. Начиная с подписания первых соглашений с немецкими фирмами, она продолжается почти 30 лет.

Как правило, именно наличием этой и дальнейших программ развития ядерной энергетики, иранское руководство объясняет провозглашение линии на создание в стране полномасштабной научно-технологической базы реализации полного ядерного топливного цикла.

Подобные планы подразумевают выполнение чрезвычайно значительной по объемам и затратам программы, включающей в себя:

- создание в Иране специализированных научных центров и подготовку кадров,

- овладение технологиями обогащения урана,

- осуществление разведки, добычи и переработки уранового сырья,

- налаживание производства ядерного топлива и его переработки после использования в реакторах.

Известно, что Иран располагает собственными запасами урановых руд, поиск и разведку которых в разные годы вели в этой стране геологи из СССР, Венгрии, Чехословакии, ГДР, Аргентины и Китая. Первое урановое месторождение было открыто в 1985 г. в провинции Иезд. Однако имеющиеся там запасы урана считаются относительно небольшими. По данным Организации по атомной энергии Ирана (ОАЭИ) работы в настоящее время ведутся на двух участках. Запасы первого оцениваются в 785 тонн, второго в 70 тонн. При этом глубина залегания руды на первом участке составляет 300-400 м, что значительно усложняет и удорожает ее добычу. Среднее содержание урана в руде составляет 0.05%.

В 2002 г. специалисты МАГАТЭ с высокой степенью достоверности оценили разведанные запасы урана в Иране в 500 тонн, а предполагаемые около 900 тонн. По расчетам, этих запасов хватит лишь на шесть лет работы одного реактора типа ВВЭР-1000, строительство которого российские специалисты заканчивают в Бушере.

В дополнение к этому Ираном предпринимаются попытки приобретения урановой руды за границей. Одной из наиболее известных среди них стала попытка приобретения 750 тонн природного урана в Африке, который под давлением США был перепродан в Великобританию.

Пилотный проект «желтого порошка»

Одновременно с началом работ по разработке урановых месторождений в 1992 г. в университете Сажанд в Центре гидрометаллургических исследований был построен «пилотный» завод по производству уранового концентрата – закиси-окиси урана (т.н. «желтого порошка»). В 1995 г. с помощью одного из российских институтов это предприятие было расширено. После отработки технологии производства уранового концентрата к 2003 г. в провинции Иезд (Эрдекан) был построен завод по производству «желтого порошка» в промышленных масштабах.

Обеспечение следующего цикла обогащения урана – перевод «желтого порошка» в газообразный гексафторид урана UF6- иранцы первоначально предполагали осуществить с помощью китайских специалистов. Однако из-за давления со стороны США китайцы отказались от этих намерений. Тем не менее, Иран успел получить из Китая большое количество необходимых чертежей и технологической документацию, а также некоторое количество UF6. В результате, в 2003 г. на территории Исфаханского ядерного центра этот завод был подготовлен к работе. Как сообщалось, задержка произошла из-за отсутствия для этого процесса необходимого реагента - плавиковой кислоты, которую также предполагалось получать из Китая.

В дальнейшем баллоны с полученным гексафторидом урана предстояло транспортировать на обогатительный завод, построенный в Натанзе.

Зачем Ирану «мирный атом», когда у него нефти полно?

Долго прятаться за декорацией «мирного атома» Ирану было не суждено. Оппоненты иранской ядерной программы считают, что поскольку Иран является одним из крупнейших экспортеров нефти, он не нуждается в использовании атомной энергии (впрочем, вспомним объяснения, дававшиеся в 1970-х гг.).

Технология процесса, избранного Ираном, для дальнейшего обогащения урана достаточно подробно описана в соответствующей литературе и представляет собой чрезвычайно сложный технологический процесс. Его приблизительная схема выглядит следующим образом: во вращающемся со скоростью 1500-1650 об/сек стакане центрифуги находятся три трубки. Через одну из них поступает гексафторид урана, более тяжелая фракция газа, содержащая уран-238, собирается внизу и откачивается, более легкая с ураном-235 собирается вверху и откачивается в следующую центрифугу. Процесс является многоступенчатым и считается завершенным, когда на выходе получается гексафторид с требуемой процентной концентрацией урана-235.

Для изготовления топлива для АЭС считается необходимым достижение степени обогащения урана 0.5-6% в зависимости от типа используемого реактора. В реакторах подводных лодок или исследовательских установок используется уран, обогащенный до 35-60% и более. Для изготовления ядерного взрывного устройства степень обогащения должна превышать 85-90 %.

Безусловно, как исследовательские, так и энергетические ядерные программы Ирана, находящиеся под контролем МАГАТЭ не вызывали бы подозрений, если бы не ряд заложенных в них противоречий.

Являясь участником Договора по нераспространению и в соответствии с существующими соглашениями, Иран имеет законное право выполнять работы по обогащению урана.

Во-вторых, имеющиеся в Иране запасы природного урана и существующие обогатительные мощности совершенно недостаточны для изготовления топлива даже для одного реактора ВВЭР-1000. В то же время планами, существующими в Иране, к 2021 г. предполагается построить 7 таких реакторов на АЭС в Бушере. Впрочем, по мнению экспертов, именно с 7-8 действующих реакторов создание собственных предприятий, обеспечивающих реализацию в стране полного ядерно-топливного цикла, становится экономически оправданным. В противном случае реализация в Иране полного топливного цикла приведет к тому, что цены производимого там ядерного топлива будет в 3-5 раз превышать мировые.

В свою очередь, стремление к строительству АЭС иранцы объясняют необходимостью приведения в соответствие темпов роста населения и промышленности страны, а также тем, что аналогичный рост производства энергии за счет использования ископаемых видов топлива будет чрезвычайно дорогостоящим.

В мае 2002 г. представитель Ирана в МАГАТЭ уведомил агентство о начале широкомасштабных работ по ядерно-топливному циклу.

Однако, несмотря на то, что в сентябре 2002 г. вице-президент Ирана заявил на конференции МАГАТЭ о намерении страны построить шесть новых атомных энергоблоков, за истекшие 3.5 года в Иран не поступило ни одного предложения о выполнении подобного строительства. Поэтому стремление к развертыванию работ по обогащению урана ввиду отсутствия их экономической целесообразности только усиливают возникшие в последние годы подозрения относительно их действительных целей.

Так, вызывает ряд вопросов строительство завода по производству тяжелой воды в Араке, который как ожидается будет готов к 2014 г. Известно, что в Исфахане имеется исследовательский реактор нулевой мощности, потребляющий некоторое количество тяжелой воды. Однако большое количество этого продукта требуется только для реакторов, вырабатывающих оружейный плутоний.

В то же время иранцы декларируют намерения самостоятельно строить тяжеловодные реакторы типа CANDU (Canadian Deuterium Uranium - реакторы этого типа использовались в ядерных программах Индии и Пакистана), в расчете на уран, добываемый в Иране.

Впервые о подозрениях в адрес Ирана на международном уровне было заявлено летом 2002 г., после того как один из представителей иранской оппозиции А.Джафарзаде (МЕК - МКО) передал разведслужбам США сведения о строительстве в Иране центрифужного комплекса по обогащению урана в Натанзе и завода по производству тяжелой воды в Эраке. При этом было особенно подчеркнуто, что финансирование этого строительства осуществлялось подставными компаниями. Это позволило США заявить в декабре 2002 г. о попытках Ирана создать свою атомную бомбу.

Разряжая сложившуюся тогда обстановку, в феврале 2003 г. гендиректор МАГАТЭ посетил строительство обогатительного завода в Натанзе и центрифужный «пилотный» завод. Во время этого посещения выяснилось, что Иран обладает возможностью изготовления достаточно большого количества центрифуг. Так, на заводе в рабочем состоянии находилось 160 центрифуг, еще около 1000 были в разобранном и готовом для монтажа виде. По заявленным планам к 2005 г. иранцы планировали собрать каскад из 5000 центрифуг.

При этом ряд вопросов экспертов вызвало то, что завод частично заглублен в землю, толщина его стен достигает 2-3 м, а сверху для маскировки было создано сельскохозяйственное предприятие.

Во время визита Иран информировал МАГАТЭ, что технология газоцентрифужного разделения изотопов урана была им приобретена у одной из европейских компаний. Необходимая документация была приобретена у неназванного посредника в 1985 г. Однако представители, попавшего под подозрение голландско-германо-английского консорциума URENCO, немедленно отвергли обвинения, в то же время, признав, что в середине 1980-х утечка информации о технологиях обогащения урана имела место. Следует отметить, что именно в URENCO работал Абдул Кадир Хан, «отец» пакистанской ядерной бомбы, сумевший переснять производственную документацию на центрифуги. Считается, что в дальнейшем эта информация кроме Пакистана, попала в Ирак, Иран и КНДР.

Проведя анализ проб взятых в Натанзе материалов, представители МАГАТЭ в июне 2003 г. заявили об обнаружении в них частиц высокообогащенного урана и установили, что остатки гексафторида урана имеют пакистанское происхождение. Исходя из этого, ими был сделан вывод о том, что использовавшийся в Натанзе гексафторид урана поступал в Иран уже после некоторого обогащения. А в феврале 2004 г. представители МАГАТЭ на основе сделанных проб заявили, что обнаруженный ими уровень обогащения урана позволяет производить ядерное оружие.

Через некоторое время Иран объяснил это тем, что продемонстрированное оборудование уже было использовано ранее, а потому, загрязнено этим ураном. Но его поставщик так и не был назван. Одновременно Ираном было заявлено, что страна намерена придерживаться взятых обязательств о гарантиях между МАГАТЭ и Ираном. При этом до начала производства ядерных материалов представители МАГАТЭ не имеют права инспектировать объекты на территории Ирана.

Подобное развитие событий достаточно близко северокорейскому варианту, когда в течение продолжительного времени накапливались запасы обогащенного урана, а затем в сжатые сроки было изготовлено ядерное оружие.

Материал подготовлен специалистами Гражданского центра прикладных исследований (ГЦПИ).