О ЖД в теплых тонах
18 Марта 2007 | Культур-мультур

• Версия для печати

Д.Быков «ЖД», Москва, Вагриус, 2006 г.

Роман Дмитрия Быкова «ЖД» есть несомненно главная его книга на сегодняшний день. Хотя визит в книжный магазин немедленно наводит на мысль, что российская книжная торговля поставляет столичному читателю почти исключительно Быкова, а провинциальному – почти исключительно Донцову и ее товарок по цеху. То есть по цеху пошива валяной обуви.

Быков плодовит. И пишет толстые романы. Что немедленно выдает в нем классика. Потому что классик пишет много, и непременно толсто.

ЖД – это роман не о человеке, а о человечестве. О той части человечества, которая так или иначе соприкоснулась с «русским миром». Я давно заметила, что мужская литература описывает не характеры и не психологию отдельного человека, не мужчину и женщину, а в лучшем случае, типажи. Представителей той или иной общности. Мужская литература эпична. Женская пытается быть психологичной.

Быков написал роман-эпопею. Это такой укороченный вариант «Войны и мира» - в нем нет мира. В нем нет той блистательной толстовской гламурности, которой упивались в школе девочки, и которая совсем не волновала мальчиков. У Быкова в романе нет войны только там, куда она не смогла докатиться по причине отсутствия дорог и людей. Ей нет смысла туда докатываться. Потому что та война, которую он описывает, это война не за территорию, она только делает вид, что воюет за территорию. Это война идет за установление нового порядка, нового смысла. Но и она выдыхается, рутина бытия размывает порядок войны, все разбегаются от нее в разные стороны.

Вы не найдете в ЖД острого сюжета. В таком толстом романе сюжет тяжко переваливается и безо всякого энтузиазма тащится по дорогам войны куда-то к своему незакономерному концу, потому что автор успел сказать все, что считал нужным, задолго до конца романа. Или поэмы, как он сам обозначил жанр «ЖД».

Впрочем, сюжет проглядывает сквозь толщу философских рассуждений, описаний, сквозь немыслимое количество действующих лиц. Кому интересен сюжет, - вот он.

Перед нами Россия, в которой не первый год идет гражданская война между варягами (они же русы, русские) и хазарами (они же ЖД, проще говоря, жиды), в ногах у тех и у других путается полувымершее племя местных – это натурально коренное население, издавна населявшее Север бескрайней территории, на которой располагается современная Россия. Местные говорят на своем языке – и этот язык есть показатель классности Быкова как писателя. Не ведаю, в каких словарях, в каких хрестоматиях по фольклору он выискал этот язык, на котором говорят местные, но он прекрасен и интригующ. Это такой жаргон, посредством которого местные находят друг друга в плотной толпе варягов.

Местных то спасают, как малые народности, то начинают вновь истреблять, когда не могут прокормить. А сами они ни к чему не приспособленные. Зовут их Васьки.

Хазары же настолько не похожи на коренное население России, что отличить их легко. Но они считают, что это их земля, и именно они ее кризисные управляющие, которых история призывает всякий раз, когда варяги натворят сами не знают чего. «Мы вам революцию, мы вам перестройку…»

Интрига коренится в том, что и варяги, и хазары считают территорию России своей родной землей и воюют за нее и на ней беспощадно, так сказать, до последнего местного жителя. И именно их кровожадность выдает в них колонизаторов, которые воюют не за свое, а за чужое. Свое берегут и любят. Чужое рвут на части.

Однако в бессмысленной, казалось бы, войне есть и тайный смысл: автор тщательно исследует рождение новой нации на обломках прежней, которая долго и почти безо всяких серьезных исторических доказательств, считала себя русской нацией. Естественно, идут прямые отсылы к Моисею, который водил свое племя по пустыне, пока не вымерли все старики.

И вот, идет большая гражданская война, (хотя в романе никого так и не убивают, а все только собираются), никто не стреляет, все только перемещаются без всякого смысла, одним лишь Божьим промыслом. В этой войне в кровь стираются язык и голосовые связки – участники войны без устали спорят и ищут истину, без которой невозможно дальнейшее существование на огромных просторах, которые волею предков достались нам.

Спорят о том, кто раньше пришел насиловать эту землю – ЖД или варяги? И те и другие колонизаторы, и тайно знают это про себя. Коренные жители шестой части суши – безобидные деграданты, Васьки, бомжи, калики перекатные, сохранившие только свой, непонятный другим, язык да близость к природе, «печку да яблоньку», которые, как в русских сказках кормят хорошего простого человека просто так, по доброте.

Пессимистический взгляд на народы автора вполне оправдан, народы утратили смысл жизни, и оттого вожди противоборствующих племен водят свои войска по лесам, как Моисей водил свое по пустыне, якобы с целью «выходить» осмысленное племя.

В романе есть несколько сюжетных линий, которые на протяжении долгих страниц очень слабо пересекаются друг с другом. Эти линии – парочки «мужчина-женщина», которые идут своим интуитивным путем в то место на карте, где им будет хорошо. Варяг Волохов полюбил некую Женьку, активистку националистической организации ЖД. И Женька беременна. И притом она – комиссарша у хазар. И хазары воюют с варягами. А те, кто незаконно любят друга друга, хотят соединиться где-нибудь в укромном месте и произвести потомство. Но соединяются они только временно, не навсегда.

И в этом мирском деле им повсеместно все мешают. Легенды каждого народа предостерегают от соития с чужаками, предрекают конец света, если родится от такого соития потомство. И все оказывается пустыми страхами.

Роман эсхатологический. Сквозь хаос войны, непонятки все более дичающей жизни, влюбленные парочки двигаются в гнездовья, неизвестно где расположенные, чтобы высидеть потомство, но их гоняют по бессмысленным дорогам войны.

За парочками гоняются недоброжелатели. За туземкой Ашой, которая забеременела от губернатора отдаленной туземной провинции, населенной местными, эти самые местные гоняются, чтобы выпотрошить ее беременный живот (не должна местная рожать от варяга), а за ЖД-шницей Женькой и ее возлюбленным Волоховым гоняются ЖД. Им тоже нельзя быть вместе.

Непримиримость начал, туземные страхи, дикость…Так отряд Волохова, который все ищет призрачную Женьку, посланную неизвестно куда неизвестно зачем, все глубже уходит куда-то в срединную Россию, туда, куда ни разу не доходила ни одна война, и постепенно рассасывается, застревая в этой срединной России, которая не знала никакой войны, а только слышала, что «немец жмет», и остается тут, в краю непуганом. Быков так и не придумал, что ему делать со своими героями в конце романа и как-то оставил их ни с чем.

Но мерило этого произведения не сюжет. А именно философствования вокруг той фантасмогории, которая происходит в современной жизни. При этом роман, начавшись как вполне ехидная политическая книга, уходит все дальше в фантасмогорию, будто его автор осознал всю пошлость и неуместность политики для такого важного дела, как роман-поэма.

Книга сложная получилась. Поэтому о ней мало кто написал. У нас критика привыкла что-то с чем-то сравнивать и быстренько давать оценку. Тут так не выйдет. Особенная заумь пошла к концу произведения. Поэтические круги да выкрутасы.

Поэтому я книгу читала не для того, чтобы добраться до закономерного конца и получить желанный катарсис – к концу читатель утомляется. К тому же, и сам автор уже к концу утомился, и сильно расчувствовался, и, как говорится, плакал, а «при этом была видна красота русской природы». Эту книгу читаешь и перечитываешь не для того, чтобы добраться до счастливого конца, ее разрываешь на отдельные куски, потому что эти отдельные куски блистательны. Чудесно написана часть о губернаторе отдаленной провинции, предположительно Сибирской, где проживают коренные жители (туземцы). Сам Быков обозвал эту главу «По Моэму». Ну, да, такой туземный вариант. Там есть сцена, в которой к губернатору на личный прием являются местные с тяжбой. Ничего смешнее в жизни я не читала.

Замечательно-жестоко описаны тусовки хазар (дело происходит в Израиле, куда Волохова заносит командировка, еще до войны). Думаю, за эти описания Быкову еще придется ответить перед хазарами, и не спасет его от страшного суда даже то, что он и сам относится к хазарам. Вот именно за эти куски, предчувствуя, он и назвал свой роман «самой неполиткорректной книгой». «Автор не хотел возбуждать национальную рознь», - пишет он в предисловии. Ну, и всем всыпал.

Блистательна первая часть, когда рота Громова берет деревню Дегунино. Это Дегунино есть такое российское Эльдорадо, где никогда не заканчиваются продовольствие местного крестьянского производства, а все мужики убежали в леса партизанить, чтобы не попасть в регулярную армию. А бабы остались. Дегунино каждую неделю берут разные силы. То тугие казаки с нагайками. Нагрянули, согнали бойцов Громова с теплых печек, никого, впрочем, не убили, все сожрали и ушли… «пятидневная гульба с пальбой окончилась».

Так воюют. Потешно. Почти по-настоящему.

Вместе с тем, роман ЖД можно было бы превратить в бестселлер, с четким сюжетом, свести все сюжетные линии в логичный узел, но автор почему-то этого делать не стал. И, думается, не от лени. Кажется, он к концу просто ушел в Зазеркалье, где вся логика становится бессмысленной. Я наблюдала у Быкова этот вариант авторского поведения еще в его совсем не толстом романе «Эвакуатор». Кажется, что, выполнив поставленную задачу досрочно, автор торопится в отпуск и забывает о читателе, а когда вспоминает, то думает: «Ну и черт с ним, куда-нибудь доберется и без меня…в крайнем случае, вернется к началу». Так я и сделала.