Не валите все на Гробова!
18 Ноября 2008

• Версия для печати

Оригинал материала: Новая газета, 17.11.08

зПосле трагедии на подводной лодке «Нерпа» не прошло и недели, а следствие объявило о том, что найден виновный. По версии следствия, матрос Дмитрий Гробов запустил систему пожаротушения ЛОХ во 2-й отсек, в результате чего погибли 20 человек, еще 21 были госпитализированы с признаками отравления фреоном (химическое вещество, которое используется в системе пожаротушения ЛОХ на подводных кораблях).

Версия следствия вызвала огромный резонанс, потому что логика этой версии однозначна: так мог поступить только маньяк или диверсант. Это настолько невероятно, что даже Общественная палата выразила свое недоверие следствию и попросила не спешить с переходом на личности. Тем более что самые первые сообщения о трагедии упирали вовсе не на человеческий фактор, а на сбой в технике (самопроизвольное срабатывание системы ЛОХ).

Специалисты заговорили об извечной проблеме расследования таких аварий — поиске стрелочника. В ситуации с «Нерпой», которая предназначена для ВМС Индии, этот подход более чем актуален. Дмитрий Гробов — это тот самый человеческий фактор, призванный успокоить индийских партнеров и не дать сорваться многомиллионному контракту.

Теперь все зависит от специальной комиссии. Она молчит, хотя обещала огласить свои выводы в конце прошедшей недели. Преждевременное обещание. В том числе и потому, что следствие во многом опередило комиссию, взяв под стражу матроса Дмитрия Громова. Как теперь быть комиссии? Расследовать «как было» или «как надо»?

На самом деле целый ряд фактов (в первую очередь рассказы непосредственно очевидцев, пострадавших во втором и первом отсеке лодки) позволяет сформулировать и задать комиссии принципиальные вопросы. Ответы на эти вопросы крайне важны. Не только для прояснения истинных причин трагедии. Они необходимы для спасения еще одного члена экипажа «Нерпы» — Дмитрия Гробова.

Вопрос 1

В котором часу произошло ЧП и какие задачи отрабатывались в этот момент на лодке?

По данным СМИ и свидетельствам очевидцев, в момент трагедии подлодка отрабатывала задачи позиционного положения (находилась на перископной глубине). В соответствии с существующими на флоте инструкциями в этот момент на корабле должна была быть объявлена учебная тревога и абсолютно весь экипаж лодки (и личный состав, и прикомандированные гражданские специалисты) должен был находиться на своих постах. То есть никто не должен был отдыхать, никто не должен был спать, командир БЧ-5 (электромеханическая боевая часть), отвечающий в том числе и за работу всей системы ЛОХ, сидел на ГКП (главный командный пункт) в третьем отсеке, а вахтенный второго отсека Дмитрий Гробов был, соответственно, на своем посту во втором отсеке. При этом рядом с Гробовым должен был находиться представитель сдаточной команды, отвечающий за работу приборов системы ЛОХ во втором отсеке. Согласно правилам Гробов (и кто-либо из моряков) не имел права самостоятельно управлять техникой, пока корабль не передан флоту.

Вопрос 2

По какой причине во время учебной тревоги Дмитрий Гробов стал совершать манипуляции на системе ЛОХ во втором отсеке?

Если отмести версию прокуратуры о внезапном помешательстве Гробова, то объяснение этому факту может быть только одно: вахтенный Гробов получил приказ с ГКП на проверку системы ЛОХ.

Вопрос 3

Чем мог быть вызван этот приказ?

Это очень важный момент. Прояснить его в некоторой мере позволяют показания выживших членов сдаточной комиссии «Нерпа». Первое: свидетели говорят о том, что фреон ЛИЛСЯ на людей. Второе: пострадали (отравились фреоном) в том числе и те, кто включился в ИДА ( индивидуальный дыхательный аппарат).

Тут надо дать разъяснения о том, как устроена система пожаротушения ЛОХ. В отсеках где-то на уровне средней палубы (внизу) крепится баллон с фреоном, который находится в конденсатном (жидком) состоянии. От баллона по верху отсека идут три трубопровода, которые позволяют подать фреон в свой отсек и два смежных. На концах этих трубопроводов стоят распределительные клапаны из красной меди высокой плотности. Именно через эти клапаны под давлением распыляется фреон в виде газа в отсеки при пожаре.

И вот тут важно! Если свидетели говорят, что фреон на них ЛИЛСЯ, то это означает только одно: во втором отсеке была протечка фреона, которую могли какое-то время не замечать, так как фреон не имеет вкуса и запаха (как вода). И только когда в баллоне из-за утечки фреона произошло критическое (со 80—100 кг до 60 кг на см3) снижение давления, на пульте управления общекорабельными системами «Молибден» высветился соответствующий сигнал. Вахтенному Гробову поступил приказ с ГКП — проверить, что там происходит с системой ЛОХ.

Вопрос 4

Почему сам Гробов не отравился? Значит ли это, что он был включен в ИДА?

Судя по всему, вахтенный Гробов был оповещен о проблеме в системе ЛОХ, включился в ИДА и пытался найти причину утечки. А в результате его, возможно, неточных действий сработала система подачи ЛОХ в 1-й и 2-й отсеки. Но тем самым, как ни странно, Дмитрий Гробов способствовал спасению людей. В показаниях выживших можно отметить такую деталь: «Услышал ревун и включился в ИДА». Дело в том, что под действием протекшего фреона люди во 2-м отсеке находились в наркотическом состоянии (а кто-то уже погиб). Некоторых привел в чувство именно ревун, который оповещает о подаче ЛОХ в отсек, а также объявленная на ГКП одновременно с подачей ЛОХ общая аварийная тревога.

Вопрос 5

Если, согласно версии следствия, Гробов активировал систему ЛОХ «от скуки», то почему его несанкционированное проникновение в систему не было блокирована на ГКП?

Дело в том, что введение Гробовым кода запуска системы ЛОХ должно было мгновенно отразиться на пульте «Молибден» на ГКП. Тут же старший на ГКП должен был объявить тревогу и блокировать несанкционированные действия Гробова. Это сделано не было.

Таким образом, можно предположить, что все было не так, как утверждает на данный момент следствие. И тогда возникает такое понятие, как «комплексная причина» трагедии.

То есть, с одной стороны, технический фактор. Он устраним. Надо только понять, когда, где и по какой причине могли образоваться неплотности в судовой арматуре (клапанах) системы ЛОХ. И почему их проглядели ОТК (отдел технического контроля), а затем и военная приемка во время швартовных испытаний. Тут есть большая вероятность недочетов проектировщиков, например, если трубопроводы системы ЛОХ раскреплены на корпусных конструкциях лодки (при погружении лодки прочный корпус сжимается, что может вызывать деформацию трубопроводов, в том числе в местах сцепления клапанов, и образование неплотностей). Во время швартовных испытаний это обнаружить сложно, так как они проводятся в береговых условиях. А трагедия произошла во время заводских ходовых испытаний, то есть «Нерпа» совершала свой первый выход в море и первое погружение.

С другой стороны, имеет место человеческий фактор. Но тогда ответственность за ЧП несет не столько вахтенный второго отсека, а командир 3-го дивизиона, командир БЧ-5 и, соответственно, командир самой лодки. Тот из них, кто послал этого вахтенного (матроса Гробова) проверить систему ЛОХ. Ведь первые действия на ГКП, когда загорелся на пульте управления сигнал о том, что в баллонах системы ЛОХ упало давление, — это объявление аварийной тревоги, команда на аварийное всплытие, отдраивание люков и включение системы вентиляции отсеков. Тогда буквально за несколько секунд отсек очищается от всяких вредных газов.

Что из этого следует

Если эта версия верна, очевидны следующие выводы:

— Матрос Гробов действовал по указанию с центрального поста подлодки.

— Матрос Гробов может действительно думать, что именно его действия стали причиной гибели людей.

Но на самом деле многие факторы, в том числе показания очевидцев, свидетельствуют, что отравление части сдаточной команды произошло от утечки фреона, то есть значительно раньше того, как матрос Гробов стал проверять систему ЛОХ.

И последнее. С точки зрения сохранения многомиллионного контракта с Индией в данной конкретной ситуации технический фактор не принципиален. Индийцы не откажутся от «Нерпы», так как понимают, что неполадки в системе ЛОХ устранимы. Но технический фактор принципиален для установления степени вины Дмитрия Гробова. Попытки повесить ответственность за трагедию на стрелочника несут куда больший репутационный вред для российских судостроителей и военных, чем правда.