Лондонград. Как гибнут богатые
16 Сентября 2009

• Версия для печати

Журналист Financial Times и Sunday Times Марк Холлингсуорт и телерадиопродюсер Стюарт Ленсли несколько лет изучали прослойку супербогатых русских в столице Британии. Плодом их трудов стала книга «Лондонград. Из России с наличными: скрытая история олигархов». «Огонек» пересказывает самые интересные для российского читателя сюжеты.

Новенький белоснежный вертолет Agusta A109E взлетел в пасмурное лондонское небо 3 марта 2004 года. На борту сидели 34-летний пилот Макс Редфорд и широкоплечий, крайне хмурый владелец вертолета — британский адвокат Стивен Кертис. Меньше чем через час после взлета Agusta упал, и оба пассажира погибли на месте. Весть о смерти Кертиса вышла далеко за семейный круг и, неожиданно для его жены и дочки, больно затронула группу русских олигархов в Лондоне. Потому что Кертис был не просто адвокатом, он был человеком, который знал слишком много.

Клиент всегда жив

О причинах аварии спорят до сих пор, однако доподлинно известно, что Кертис опасался за свою жизнь и последние месяцы находился под постоянным давлением самых разных сил. За неделю до смерти он получил двусмысленное сообщение на свой мобильный, которое давал послушать друзьям и дяде, Эрику Дженкинсу. Неизвестный голос с русским акцентом тихо говорил на другом конце: "Кертис, где же ты? Мы здесь. Мы прямо за тобой. Мы идем следом". Другие звонки тоже не давали покоя. Например, Национальная служба криминальных расследований давно предлагала раскрыть кое-какую информацию о своих клиентах, Кертис фактически поддался на уговоры. Но и нужды клиентов он не оставлял без участия. В конце концов стал же Кертис с подачи одного из них — Михаила Ходорковского — во главе банка Menatep, когда над самим хозяином начался судебный процесс. У других клиентов тоже были виды на будущее британского адвоката. Поясняя коллеге свое положение, Кертис признался, что выкопал себе яму и теперь не знает, как из нее выбраться.

А начиналось все весело: любящий риски, хваткий и непредсказуемый, Кертис еще в 1990-е годы стал кем-то вроде тайного поверенного для многих русских олигархов. Крайне общительный, образованный, нетерпеливый и любящий выпить, он легко вошел в их мир. Спектр его услуг был невообразимо широк: от поиска частных школ для детей до изобретения замысловатых финансовых схем для их бизнеса (именно он помог продать долю Березовского в ОРТ и "Сибнефти" в 2000-2001 годах). Услуги щедро вознаграждались, и Кертис вскоре купил себе самолет, вертолет, пентхаус в Лондоне и замок на острове Портланд.

7 апреля 2004 года в церкви Всех Святых рядом с этим замком собралась неожиданно пестрая компания: 450 гостей в праздничной одежде "отмечали конец жизни" Кертиса (согласно требованиям его завещания: никакой грусти, только радость). Жена адвоката, Сара, стоя рядом с воротами церкви в розовом платье, с удивлением смотрела на прибывающих "людей в черном". Она не переставала спрашивать английских коллег Кертиса, кто этот человек, а кто этот... Те терпеливо объясняли: вот тот, в черном, с девушкой и двумя охранниками — Борис Березовский. Русский олигарх. А этот, например, Василий Алексанян... Сара, бывшая секретарша, которая жила семьей, музыкой и вращалась в кругу провинциальных друзей, только пожимала плечами. Она знала, что ее муж был фанатом Джеймса Бонда, и теперь обнаружила, что он, судя по всему, вел похожую жизнь. Один из друзей Кертиса вспоминал, что в храме творилось что-то невообразимое: присутствующие не обращали внимания на службу, а постоянно оглядывались, наблюдая, кто с кем разговаривает. И хотя многие из них знали друг друга, они специально "не узнавали", чтобы никто не мог догадаться об их связи. Это была идеальная иллюстрация столкновения двух разных культур: традиционной, беззаботной и тихой культуры английского среднего класса и культуры российской бизнес-элиты — мрачной, напряженной, суровой.

Уже сегодня такое столкновение — реальность для всей британской столицы, которую все чаще называют Лондонград или, совсем по-домашнему, Москва-на-Темзе.

Иностранные завоеватели

Разумеется, русские не первыми привезли большие деньги в Лондон. Герои были и до них. Накануне Первой мировой войны "золотые" американцы скупали дома в районе Кенсингтона и самых модных площадей Челси. Их присутствие болезненно ощущалось в столице более полувека, пока не забылось из-за больших опасностей. В 1970-е мощная волна нефтяных шейхов колонизировала целые районы города, буквально расхватала все дома и отели, опять-таки в районе Кенсингтона, и занялась бизнесом в офисах на улице Харлей. Очень скоро за арабами последовали супербогатые греки и итальянцы, которых потом потеснили японцы и выходцы из Африки. И хотя их было не так много, как арабов, и состояния их были не такими большими, все-таки они окончательно изменили облик города, превратив его в истинно глобальную столицу. К 1980-м поток нефтяных денег уменьшился, и в Лондон смогли снова пробиться американцы, а также выходцы из Гонконга и Сингапура.

И вот наконец 1990-е — время русских. Первая волна гостей из бывшего Советского Союза состояла почти полностью из представителей среднего класса, профессиональных менеджеров. Они приезжали, чтобы учиться или работать — либо в международных компаниях, либо в британских представительствах русских компаний, например "Аэрофлота" или "Банка Москвы". Они, безусловно, были состоятельны, но вели неброскую жизнь между двух столиц — между Лондоном и Москвой,— так как очень часто их семьи оставались на родине. Любой аэрофлотовский SU-247 по пятницам был почти полностью занят "воскресными мужьями". Очень немногие из них получили вид на жительство. Например, перепись 1991 года насчитывает всего 27 011 британцев, которые называли своей бывшей родиной Советский Союз (для сравнения: сегодня эта цифра оценивается экспертами как 300 тысяч человек).

Полной противоположностью им стала вторая волна, которая всколыхнула Лондон в 1993-1994 годах. Это были знаменитые новые русские, прожигатели нечестно добытых состояний. Не зная языка, не понимая британских законов, они ехали в Лондон, чтобы попробовать люксовые развлечения, которые пока были недоступны в Москве. Их любимым местом стали казино в районе Мэйфэйр, например "Колони Клаб" на Хартфорд-стрит. Шумные вечеринки проходили на улице Джермин и в яхт-клубе Номер Один — на прогулочном катере на Темзе. По воспоминаниям официантов, каждый вечер заканчивался танцами на столах и крушением мебели, но это никого не волновало, потому что в конце русские всегда оставляли тугие стопки банкнот. Еще одним крайне популярным местом стал ночной клуб "Макси" в Найтсбридже, и хотя там собирались не только новые русские, но и часть менеджеров, интеллектуалов, очень скоро первые стали диктовать свои условия. По субботам "Макси" устраивал "русские ночи": приглашал певцов блатных песен из России, переодевал обслугу во что-нибудь русско-национальное... В конце концов ночной клуб закрыли после кровавой драки, случившейся там между русскими и армянами. В любом случае, эта волна приезжих заставила о себе заговорить и породила первые сравнения с нашествием арабов в 1970-х.

Лондонцы тогда не понимали, что они не видели еще настоящих русских денег. Только в 2000 году в британской столице стала показываться третья волна — волна супербогатых россиян, волна олигархов. Новые русские с их вызывающим поведением исчезали, им на смену пришли состоятельные люди, которые более всего ценили анонимность и безопасность. Разумеется, образцом русского олигарха в Лондоне вскоре стал Роман Абрамович: он причудливо сочетает две черты супербогатого существования — любовь к роскоши и потребность в хорошо охраняемой частной жизни. Однако даже для Абрамовича было не так-то просто обустроиться в британской столице. Впервые он попробовал это сделать еще в 1997 году, когда снял большие апартаменты недалеко от Слоун-сквер, Кадоган-плейс, 81. Его бывшая жена Ирина в то время была беременна, и пара хотела родить ребенка в Лондоне. Однако агенты по недвижимости вспоминают, что снятая Абрамовичем квартира производила впечатление чудовищной безвкусицы и со всеми своими пятью спальнями и дорогой обстановкой вряд ли оказалась сколько-нибудь удобной. Наконец, там не было сада — страшное упущение, если они собирались жить с детьми. Удивление агентов еще более усилилось, когда оказалось, что Абрамовичи, совершенно не зная Лондона, просто решили поселиться поближе к "Хэрродс", знаменитому люкс-магазину. Со временем русский олигарх, конечно, стал более разборчивым и уже в 2000-м купил две замечательные квартиры на площади Лоундес за 1,2 млн фунтов — первое из десятков его удачных приобретений недвижимости в Лондоне. А в 2003-м, став хозяином футбольного клуба "Челси", он заявил о себе с такой силой, что не осталось ни одного простого лондонца, который бы ни признал: да, русские высадились и пора готовиться к нашествию...

Деньги выбирают Лондон

У многих тогда возник вопрос: почему Лондон? Мало ли других столиц... Например, после революции 1917 года всего 15 тысяч русских обосновались в Лондоне, большинство предпочло Берлин, Париж или даже Шанхай.

На поверхности у каждого сколь-нибудь заметного олигарха были причины приезда в Лондон. Абрамович удовлетворял здесь страсть к демонстративному потреблению. Дерипаска, которому запретили въезд в США, использовал Лондон как базу для построения глобальной бизнес-империи. Ходорковский, еще до ареста, пытался поправить здесь свою репутацию, войдя в избранные круги британской политической и бизнес-элиты. Березовский спасался в британской столице от российского суда и обвинений в уклонении от уплаты налогов. Но было и что-то общее, что собрало их в одном городе в пределах нескольких престижных улиц.

Прежде всего преимущество Лондона — в судебной системе. В то время как обвиненных русских бизнесменов арестовывали и отправляли на родину во Франции, Испании, Италии и США, Лондон всегда отказывал в экстрадиции, даже в ущерб дипломатическим отношениям с Россией. Это стало чем-то вроде национальной позиции, которая укрепляется раз от разу прецедентным правом.

Однако едва ли не более важным фактором можно считать налоговые выгоды. В 2007 году Международный валютный фонд назвал Лондон, вместе со Швейцарией, Бермудскими и Каймановыми островами, офшорным центром. Большинство стран требуют, чтобы их жители, а также состоятельные иностранцы платили налоги с мировой выручки и прироста капитала своих предприятий. В Британии же любой иностранец может без труда сказать, что он проживает за границей, даже если на самом деле годами не выезжал из Лондона и имеет британский паспорт, и не платить фактически ничего. Ему придется внести в казну только налоги с выручки, полученной на территории Великобритании, которая, как правило, ничто в сравнении с реальным доходом олигарха. В 2008 году общественное мнение в стране было настолько возмущено этой ситуацией, что правительство пошло на уступки: появился ежегодный сбор с богатых иностранцев, проживающих в Британии,— 30 тысяч фунтов. Но, по сути, это опять-таки ничто для всякого русского олигарха. Поэтому неудивительно, что все больше и больше русских оседало в Лондоне, а сам город в 2007 году, еще до начала мирового экономического кризиса, сместил Нью-Йорк с позиции финансовой столицы планеты. У американского города не было шансов устоять после принятия закона Сарбейнса-Оксли, усилившего контроль за денежными потоками и рынком ценных бумаг (его приняли под впечатлением от 9 сентября, а также ряда скандалов на Уолл- стрит).

Еще в 1996 году консервативное правительство Джона Мейджора предложило давать "инвесторскую визу" тем, кто собирается жить в Лондоне и готов вложить не менее 1 млн фунтов в экономику страны. Через пять лет после инвестирования прибывший становился гражданином Великобритании.

Наконец, в сравнении с тем же Нью-Йорком Лондон удачно расположен. Сидя в своем офисе в Сити, можно с утра поговорить с Токио, а вечером позвонить в Лос-Анджелес — и все в течение рабочего дня. И конечно, от британской столицы гораздо удобнее добираться до загородной виллы под французским Канном или до старинного замка на испанском побережье. А это все те "игрушки", в которых ни один олигарх не может себе отказать.

Ярмарка-люкс

Вообще же для стороннего лондонца жизнь многих богатых русских видна только по постоянной скупке дорогих "игрушек". Раз приехав в Лондон, они уже не могут остановиться: имеет значение количество покупок — "все больше" и размер — "все огромнее".

Как правило, на второй день после прилета в Хитроу богатый русский звонит агенту по недвижимости. Ему обязательно нужен "золотой" почтовый код — SW1, SW3, W1 или W8 . Если речь идет о загородной вилле, то его интересует только Сент Джордж Хилл, Вейбридж и Вентворт Парк — все в графстве Суррей. Цена чем выше, тем лучше. В 2006 году, например, 1/5 всех домов, чья стоимость начинается от 8 млн фунтов и ограничивается только вашей фантазией, была продана русским. И конечно, русский проследит, чтобы дом был оснащен новейшими охранными системами: обычно их устанавливают специально, как только становится ясна национальность покупателя. Любимый агент — фирма Candy & Candy, организованная двумя братьями Кристианом и Ником Кэнди. Они неоднократно признавались, что своим многомиллиардным состоянием обязаны "дорогим русским клиентам" — дорогим во всех смыслах. В 2002 году Кристиан Кэнди даже согласился переехать из своей квартиры, чтобы уступить ее (за 2,95 млн фунтов) "дорогому русскому" — бывшему банкиру Андрею Мельниченко.

Следующий ответственный шаг — найти лучшую частную школу для своего ребенка. Одна из главных претензий британского среднего класса к олигархам как раз в том, что русские усложнили доступ к качественному образованию, постоянно повышая цены и занимая лучшие места. Тем не менее, если вы хотите найти ребенка хорошо обеспеченного русского, будь то олигарх Абрамович или мэр Москвы Лужков, ищите в Лондоне.

Третий важный пункт — войти в очень традиционалистское и закрытое британское высшее общество. В таких вопросах богатым русским помогал, например, Стивен Кертис (хотя он знал толк и во всех предыдущих пунктах). Отличную услугу могли оказать известные журналисты, например Джорди Грейг, бывший редактор "Татлера": 300-летняя книжка контактов его журнала проложила путь к британской элите бывшему шпиону КГБ и нынешнему банкиру Александру Лебедеву. Когда олигарх купил Evening Standrd , Грейг стал уже редактором этой газеты. Между тем близкие связи журналиста с русскими не помешали ему в 2007 году написать в "Татлере": "Многие британцы стали из-за них (русских) чужими в собственной стране и находятся в постоянном стрессе".

Наконец, устроившись поудобнее на новом месте, русские начинают покупать машины, вертолеты, самолеты, яхты, драгоценности. В 2007 году 40 процентов автомобилей "Мерседес-Бенц", проданных в центральном офисе компании в Лондоне, стали собственностью русских. В том же году число вылетов и прилетов в город на частных самолетах увеличилось вдвое по сравнению с 1997 годом. Ники Рокни, директор по маркетингу частной вертолетной компании Ocean Sky, уже давно привык к тому, что 60 процентов его клиентов — русские. Причем не супербогатые, поскольку олигархи не берут напрокат, а сразу покупают вертолеты. За ними даже установилась своеобразная очередь: чтобы побыстрее купить Gulfstream G550 за 22 млн фунтов (такой есть, например, у Олега Дерипаски), русские прибавляли к начальной цене еще 5 млн.

Однако все надоедает — и вертолеты, и ужины в La Gavroche и Cipriani, и даже Harrods. Тогда спасает последнее увлечение олигарха — лондонские аукционы "Сотби" и "Кристи". Когда в феврале 2007 года олигарх Борис Иванишвили, никому ранее не известный, купил на "Сотби" картину современного художника за цену, в пять раз превышающую начальную, это было событием для всего Лондона. Уже к июню, когда другой русский олигарх купил на аукционе "Кристи" 10 предметов на общую сумму в 23,4 млн фунтов, это стало рутиной.

Рутиной так или иначе стали все экстравагантные выходки русских, их большие траты и на удивление нескончаемый поток денег. И сейчас, когда экономический кризис сильно потряс состояния олигархов, Лондон замер: неужели придется отвыкать? Пока можно выдохнуть спокойно: несмотря на то что продажи товаров-люкс пошли на убыль, образ жизни русских олигархов не поменялся, а значит, завоеватели еще далеки от того, чтобы вернуться домой.

"Огонек"