Контракт со смертью
29 Августа 2011

• Версия для печати

В деле похищения и убийства предпринимателя Антона Сапсая удивительным образом сплелись интересы Япончика, кунцевских, милицейских оперов и грузинских воров в законе

Наверное, это мог бы быть рассказ о том, как иногда причудливо переплетаются людские судьбы. Но мешают сопутствующие истории декорации: сырые камеры СИЗО, холодные прозекторские и воровские сходки. Потому — о другом: о том, что параллельный мир воров в законе, терок, шалманов, малин, стрелок и предъяв никуда не делся, не остался в 90-х, а по-прежнему может затянуть, замотать любого, будь ты профессорский сын или опытный опер. Что, открывая свое дело, любой должен быть готов к встрече с этим миром, которым на равных правят люди в погонах и люди с воровскими перстнями.

На юго-западе Москвы проживают заслуженные представители столичной интеллигенции: Александр Сапсай и Елена Зевелева — писатель и профессор. В январе 2010 года их сын, бизнесмен Антон Сапсай, был похищен и убит («Новая» писала об этом 11.02.2011, когда расследовала серию загадочных похищений, к которым имеют отношение сотрудники МВД и криминальные авторитеты). Со следствием и судом до сих пор всё как-то не клеится: заказчиков нет, и свидетелями стали те, кто вполне мог бы посидеть лет 15.

А в волоколамском изоляторе временного содержания (ИВС) вот уже несколько месяцев находится Виктор Курган — подполковник МВД, бывший начальник убойного отдела УВД города Одинцово, обладатель президентской и правительственных наград, а теперь еще и фигурант пяти уголовных дел.

Связали судьбы этих людей труп неизвестного, обнаруженный в лесной полосе близ поселка Большие Вяземы, и воровская сходка в «Пицца-хат».

Я встретился с подполковником Курганом в подвале Одинцовского городского суда, где своего судного часа ждут грабители, убийцы, насильники, — туда бывшего опера, чей отдел был лучшим по раскрываемости в области, привезли для продления сроков заключения под стражей.

— Чувствуете себя нормально? — спрашиваю, вспоминая о том, что из ИВС подполковника дважды госпитализировали с гипертоническим кризом, а на каждое второе следственное действие приходилось вызывать «скорую».

— Хреново! Но мне больше интересно, как себя чувствуют те, кто посадил меня.

Пять дел Кургана ведет следственный отдел СУ СК Одинцова — тот самый, который расследовал и «дело Сапсая». Курган тоже занимался этим делом — именно он проводил все оперативно-разыскные мероприятия. За то, как полагает, и сел.

Друзья детства и Япончик

В 2006 году молодой предприниматель Антон Сапсай, бывший сотрудник Управления делами президента, занялся строительным и цементным бизнесом в Московской области. В новый проект — ООО «Альянс Групп» — его завлекли друзья детства: Ростислав Лысенко и Андрей Кириллов. Последний — сын бывшего владельца контрольного пакета акций ОАО «Красный пролетарий» и гендиректора одноименного завода (гигантские площади в Москве) Юрия Кириллова. Он и давал деньги на развитие компании сына, а бывшим владельцем стал в результате всем известного действа под названием «Рейдеры пришли». Собственно, с этого и началась эта какая-то страшно запутанная и удивительная для неискушенного человека история.

Кириллов-старший обратился к Вячеславу Иванькову — тому самому ныне покойному Япончику. Очевидцем событий станет Антон Сапсай, написавший впоследствии: «На встрече Иванькова и Кириллова был составлен договор о намерениях, согласно которому в случае оказания помощи в продаже объекта Япончик получит 20% от суммы сделки». Первоначально стоимость активов, согласно записям Сапсая, составляла 60 млн долларов.

Но Кириллов-старший с Япончиком обошелся не «по понятиям»: уехал на Кипр, а недвижимость продал «Роснефти» за 40 млн у.е. В адрес Кириллова, его семьи и всех окружающих посыпались многообещающие угрозы. Тогда-то члены «Альянс Групп», связанные с Кирилловым и родственными, и финансовыми узами, решили применить против лома аналогичное оружие. Вспомнили о шапочном знакомом — Александре Ермолаеве, которого опера причисляли к членам кунцевской ОПГ и который в определенных кругах больше известен как Саша Малой.

В этой связи напомню: события происходят в середине двухтысячных. Малиновых пиджаков уже нет, но «красные директора» и бывшие клерки из администрации президента предпочитают решать свои бизнес-проблемы не в арбитражных судах и прокуратурах, а у иных «третейских судей». Больше податься некуда.

«Приблизительно в сентябре-октябре 2006 года мы встречались с Ермолаевым и просили его оказать помощь в решении проблемы, связанной с неполучившим свой процент Иваньковым. Он сказал, что вопрос сможет решить вор в законе Рамаз Дзнеладзе (по данным правоохранителей — куратор кунцевских с конца 90-х), с которым у Ермолаева хорошие отношения», — напишет Сапсай. Стоимость услуг — 2 млн долларов.

В начале 2007 года Кириллов-старший перечислит эту сумму на счет своего сына. «За деньгами мы ездили вместе: я, Андрей Кириллов, Лысенко и Ермолаев. Получив деньги в кассе банка, я передал сумку с ними Андрею, а тот отдал ее Ермолаеву, который поехал на встречу с Рамазом», — следует из записей Сапсая.

Ну а потом Ермолаев, по словам родителей Сапсая, потребовал долю в бизнесе, его пришлось ввести в «Альянс Групп» и дать равный процент от прибыли. Правда, Ермолаев (Малой) запросил 60 процентов, поскольку нужно было делиться с ворами за крышу.

«За период с декабря 2007-го по август 2008 года Ермолаев получил 16,8 млн рублей. Также он заставил Кириллова А. оплатить покупку дома в Доминиканской Республике», — скрупулезно вел свой предсмертный дневник Антон Сапсай. Предсмертный, потому что доверенность на финансово-хозяйственную деятельность «Альянс Групп» и получение прибыли была выписана именно на Сапсая: «Когда Ермолаев понял, что денежными средствами распоряжаюсь я, он стал требовать от меня снятия всех денег со счета и передачи полномочий в виде доверенности».

Требования обернулись угрозами. «Антон скрывался от Ермолаева. Этот Саша Малой стал угрожать не только ему, но и нам». — вспоминает отец Сапсая. «Однажды он заявился на нашу лестничную клетку, — добавляет мать, — и сказал: «Я должен найти Антона. По поводу бизнеса». А на вопрос, при чем здесь он, Ермолаев заявил: «Этот бизнес уже мой». «Ермолаев неоднократно избивал Антона. Я постоянно видела следы побоев на его теле, — рассказывает супруга Сапсая Эвелина, которая с дочерью сейчас живет в Париже и боится возвращаться в Россию. — Ермолаев мне говорил, что отберет у меня ребенка, что в Париж я не вылечу живой».

Антон Сапсай решил защищаться: обратился к двоюродному брату, сотруднику Центрального управления ЦФО МВД (Арсену Каспарову). В служебном кабинете у родственника родилось заявление, выдержки из которого я и цитировал. Правда… «Он потребовал от Антона 10 тысяч долларов — мол, надо было поделиться с руководством. Заверил: «Ермолаева уже нет в городе, не переживай». Его и правда не было — уезжал в Ростов-на-Дону. Но вскоре он снова объявился», — говорит отец Антона.

За жену и ребенка, да и за себя было страшно, и Сапсай, обжегшись на родной в полном смысле этого слова милиции, вновь пошел на поклон к криминалу — связался со старой знакомой Татьяной Калигиной, дочерью известного авторитета Александра (Алекса) Калигина (по данным оперативников, убит ореховской ОПГ в 1996 году). Девушка тесно общалась с одним из лидеров кунцевских Иваном Шумлянским (Ваня Одесса) и организовала встречу с ним в одинцовском ресторане «Территория суши» некоего Фуада Кафарова.

«Я сказал, чтобы он (Ермолаев) отстал от Сапсая. Он ответил, что про Сапсая забудет», — позже расскажет в своих показаниях Шумлянский (Одесса). А Кафаров попросит тогда Сапсая за услугу помочь с земельным участком в Одинцове — Антон признался, что у него есть связи в администрации города, и получил 10 тысяч евро на решение вопроса.

О том, что все эти договоренности и обязательства — блеф, стало понятно не сразу. Во-первых, обнаружилось, что «вопрос с Япончиком» не решен — тот по-прежнему требовал деньги. Правда, в октябре 2009 года был ранен и спустя месяц скончался. Но дело его не ушло в мир иной — в конце того же года погиб и «красный директор» Кириллов-старший: полиция кипрского города Лимассол нашла его задушенным неподалеку от собственного дома. Во-вторых, не забыли и о Сапсае — угрозы пошли уже от Кафарова, который позже скажет на допросе: «Сапсай избегал вопроса возвращения долга. Тогда я обратился к Татьяне Калигиной. Она обещала мне помочь. И когда Антон приехал в Москву, Татьяна позвонила Шумлянскому».

Из показаний Калигиной: «Накануне Нового года ко мне пришел друг Вани Одессы Алексей Осипов и передал для Антона письмо. По телефону я продиктовала Антону содержание письма: «Надо поговорить. До Нового года приехать не смогу. Увидимся позже».

Вспоминает мать Сапсая: «Утром 1 января Антон нас ошарашил: «Если со мной что-то случится, не оставьте детей без поддержки». 5 января 2010 года Сапсаю вновь напомнили о долге. «Сначала ему позвонил Ростислав Лысенко (партнер по «Альянс Групп»), а 10 или 11 января его номер набрал Кафаров», — рассказывает жена.

Приговорили запутавшегося в своих и чужих долгах Сапсая 10 января в кафе «Пицца-хат», что на Кутузовском проспекте. На сходке присутствовали Иван Шумлянский (Одесса), Александр Ермолаев (Малой), два человека Одессы — Алексей Осипов и Вардан Мартиросян, а также знакомые Антона Сапсая — Сергей Исаков и Александр Становой, ставшие порученцами Малого. Цель мероприятия, как затем объяснит Исаков, — «установление местоположения Сапсая и решение денежных вопросов».

13 января Сапсай позвонил Татьяне Калигиной, по пути к ней заглянул в магазин, купил виски. Домой он уже не вернется.

Преступление было раскрыто

В конце января по факту исчезновения Антона Сапсая в следственном отделе СК по Никулинскому району было возбуждено уголовное дело (№ 347349), поиск вели опера УВД ЗАО Москвы. Они получили ряд объяснений, установили «прослушку» (впоследствии ее результаты из дела пропадут), но никто из знакомых Сапсая — ни Сергей Исаков, ни Александр Ермолаев (Малой), ни Александр Становой — в своих разговорах ничего интересного не сказали.

Спустя три месяца в лесополосе близ поселка Большие Вяземы Одинцовского района обнаружили тело Сапсая, у него были сломаны ребра, шейная трахея, а также зафиксированы следы многочисленных побоев. 16 апреля 2010 года следственным отделом СК Одинцова было возбуждено уголовное дело (№ 32074) по статье «Убийство», а его оперативное сопровождение поручено ОУР УВД Одинцова, то есть подполковнику Виктору Кургану.

Как следует из его отчета, у магазина, куда зашел Сапсай, его встретили Иван Шумлянский (Одесса), Алексей Осипов и Вардан Мартиросян и посадили жертву в машину. Сообщила о маршруте передвижения Антона г-жа Калигина — она накануне встречи с Сапсаем созванивалась с Шумлянским более десяти раз.

Продавец Галина Павлова, отпустившая товар Сапсаю, рассказать что-либо следствию не успела — при загадочных обстоятельствах попала под электричку.

Сапсая привезли в ресторан «Территория суши», где в подвале его уже ждал Кафаров. Оттуда Шумлянский позвонил Исакову, который вскоре приехал в компании Станового.

Сапсая повезли в лес. Исаков потом расскажет: «Когда мы приехали, Становой достал из багажника трос и обмотал его вокруг тела (Антона)». Все это время Становой, Исаков, Ермолаев созванивались по телефонам, купленным накануне (сим-карты и трубки найдены в лесу).

За подозреваемыми в убийстве установили наружное наблюдение. «Первым был «принят» Становой, — рассказывает подполковник Курган. — Он дал признательные объяснения: рассказал, что действовал по указанию Ермолаева; что по его поручению приобрел три мобильных телефона, по которым они созванивались. Исаков после задержания тоже признался, что они действовали по указанию Ермолаева. Какие сейчас показания, мне неизвестно — знаю лишь, что они были изменены».

Убивал ли Сапсая сам Ермолаев? «Я полагаю, что нет, — говорит Курган. — Он дал команду, чтобы Сапсая увезли в лес и убили. А то, что затем Становой привез Ермолаева на место убийства, — так он доложил о сделанном. Когда мы брали Ермолаева, у него при себе были огнестрельное оружие и нож. В порядке административного производства мировой суд приговорил его к 15 суткам заключения. Но буквально за пару дней до его выхода начало происходить невообразимое…»

Оговор

«Невообразимым» стало отстранение Кургана от работы по уголовному делу. Тем временем Саша Малой (Александр Ермолаев) в опытных руках следователей СК Владимира Зинченко и Сергея Никитина неожиданно превратился в свидетеля. А через несколько дней после этой трансформации Александр Ермолаев написал заявление в СК Одинцова — обвинил Кургана в избиении. В доказательство предъявил лист госпитализации в связи с болезнью почек, хотя в показаниях по «делу Сапсая» он рассказывал, что заболевание это было хроническим. Да и эксперты не подтвердили наличие побоев. Однако 23 декабря 2010 года Виктора Кургана вызвали в Следственный комитет Одинцова, чтобы сообщить ему о возбуждении уголовного дела по статье «Превышение должностных полномочий».

«Я знал, что меня будут задерживать, — признается Курган. — В здании СК меня ожидали несколько оперативников УСБ и Александр Ермолаев. Задержание производили замначальника следственного отдела Дмитрий Волтунов и оперативники УСБ ГУВД по Московской области — они меня поволокли в кабинет к следователю Владимиру Говорухе, который подписал постановление о возбуждении уголовного дела».

Однако суд в аресте подполковника отказал. И через два дня на Кургана написал заявление сотрудник УСБ, которому во время задержания подполковник якобы повредил кисть. В отношении Кургана было возбуждено второе уголовное дело — «Применение насилия в отношении представителя власти». Но суд отказал и на этот раз.

Третий заход оказался точнее: следователи сообщили, что подполковник получил взятку от неких узбеков, факт передачи денег зафиксировать не удалось, зато появились заявления «потерпевших». Было возбуждено еще одно дело — «Получение взятки». Правда, вскоре узбеки стремительным образом скроются на родине.

И тогда родится дело № 4: еще один уэсбэшник пожалуется, что Курган во время задержания ударил его головой. А довершит спецоперацию «контрольное» заявление подозреваемого по «делу Сапсая» Сергея Исакова: он напишет, что подполковник и его избивал.

Адвокат Кургана Юрий Пальцев уверен, что все пять дел, объединенных в одно производство, — акция спланированная: «Люди, которые хотят посадить Кургана, используют любые законные и незаконные способы». Одна из целей, по мнению адвоката, — исключить любое участие Кургана в «деле Сапсая». Подполковник, один из самых информированных в этом деле людей, сегодня даже не свидетель.

С пятью уголовными делами-клонами Кургана поместили в ИВС. «Иногда мне кажется, что одинцовские следователи закон просто не знают, а иногда — что сознательно нарушают. Чего уж там говорить, если они умудрились допросить мирового судью, посадившего по «административке» Ермолаева, несмотря на его неприкосновенность», — характеризует работу следственного отдела СК Одинцова адвокат Пальцев. Да и сам защитник чувствует себя неспокойно: «Мне уже сказали: «Будешь лезть на рожон — сядешь вместе с Курганом».

«Курган вообще человек самостоятельный — он не был «своим» для одинцовских следователей. Так что интересы Ермолаева и следователей просто совпали», — рассказывает наш источник в УВД Одинцова.

Письмо из УВД

В апреле этого года на электронный ящик Сапсая-старшего пришло письмо (цитирую с небольшими сокращениями, орфография и пунктуация сохранены):

«Уважаемый Александр Павлович! Обращаюсь к вам по просьбе сослуживцев В.Л. Кургана. В настоящий момент он находится под арестом, а я в свою очередь, считаю себя добросовестным исполнителем служебных обязанностей, хочу пролить свет на убийство Вашего сына. Когда картина расследования после задержания Ермолаева стала проясняться, стали происходить «непонятные телодвижения», переданные нами оперативные сведения следствию «непонятно куда исчезли», а после встречи жены Ермолаева с одним из бывших сотрудников Прокуратуры, Ермолаева делают свидетелем, освобождают из-под стражи. <…> Нам же рекомендуют в это дело не лезть, так как следствие будет самостоятельно «двигаться». Как Ермолаев стал «свидетелем» объяснять Вам не надо. А при попытке поинтересоваться дальнейшим расследованием дела, что входит в наши обязанности, сотрудники СК отвечали, что «группа подозреваемых уже арестована» и следствие идет полным ходом. <…> Далее Кургана отстраняют от работы. Следующим шагом Следственных органов было предъявление обвинения о даче взятки Виктору Леонидовичу и «по случайному стечению обстоятельств» в день выхода статьи в Новой газете (11.02.2011.) <…> По известным Вам причинам своих данных я не оставляю, так как опасаюсь не только за место работы но и за личную безопасность».

Два слова о том, как следствие «двигалось». Было возбуждено два уголовных дела — в отношении Ивана Шумлянского (Одесса) и Фуада Кафарова, а также Сергея Исакова и Александра Станового, которые затем соединились в одно производство (дело № 32074). Действия первых двух квалифицированы как «похищение человека» и «вымогательство». Сергею Исакову, который вместе со Становым увозил в лес Сапсая, вменили лишь похищение человека, а Станового помимо похищения обвинили в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, «повлекшем по неосторожности смерть потерпевшего».

Родители Сапсая требовали изменить обвинительное заключение. Не соглашался с тем, что это не убийство, а всего лишь «неосторожность», и прокурор города Роман Нищеменко, однако вскоре он стал фигурантом дела о казино, своего поста лишился и сейчас в бегах. Правда, на последнем судебном заседании гособвинение поддержало ходатайство потерпевших о возвращении дела следствию. В областной прокуратуре поговаривают, что вновь отдавать следствие одинцовским они не намерены. На это рассчитывает и адвокат потерпевших Елена Бухарина. Но самое главное, на чем настаивают родители Антона, — к убийству их сына причастен Ермолаев (Малой).

За подобные предположения Сапсаю-старшему не раз угрожали. Например, 15 марта 2011 года некий гражданин по телефону настоятельно посоветовал ему больше не требовать привлечения к уголовной ответственности «никого, кроме тех лиц, что уже находятся под обвинением». А 24 мая и матери Антона наказали: «Прекратите ходить в суд! Не суйте нос не в свое дело».

Нет, никуда не делся этот параллельный мир, только оброс связями и деньгами да сдружился с извечным противником. Мы его не замечаем и не понимаем, что все, по сути, — заложники, до тех пор, пока эта иная реальность не ворвется и в наш дом. И тогда просить о помощи придется тех же кунцевских, одинцовских и ментовских.

Андрей Сухотин

Оригинал материала: Новая газета