Почему Элина Эрсеноева молчала про желанного жениха Шамиля Басаева?
27 Августа 2006

• Версия для печати

17 августа Международная Хельсинкская Федерация, Международная Федерация прав человека и некий Центр «Демос» опубликовали открытое письмо в прокуратуру Чечни о похищении чеченской журналистки и сотрудницы общественной организации Элины Эрсеноевой. Письмо это было довольно широко растиражировано печатными, электронными и интернет-СМИ.

С 18 по 24 августа я сама его неоднократно комментировала нашим и иностранным журналистам, - сообщает сотрудник центра «Демос» Татьяна Локшина.

«А 24 августа случилось странное. Информационный центр Союза неправительственных организаций (СНО) сообщил из Назрани городу и миру, что Эрсеноева – не просто журналистка, не просто сотрудница грозненского Центра по предотвращению ВИЧ-СПИДа «Инфо-мост» - организации, надо сказать, тесно связанной с Комитетом по делам молодежи Правительства ЧР, а, ни много, ни мало, последняя жена Шамиля Басаева. То есть, теперь, значит, его вдова», - так начинается очередное письмо Татьяны Локшиной о судьбе вдовы Басаева.

Это очень интересные материалы, потому что именно в них проглядывает то истинное устройство жизни в маленькой, но гордой республике, любви и верности которой так добивается большая Россия. Читаешь... и невольно смеешься сквозь слезы.

Ответ напрашивается легко: они привыкли врать и скрывать свои истинные чувства. Басаев - для них для всех был почетным и желанным женихом. И те 7 миллионов долларов, которые нынче ищут федералы у Элины под подушкой - тому лишнее подтверждение. За такие деньги любая чеченская девушка пойдет замуж хоть за черта...

«Мы с коллегами узнали это, как и прочие простые смертные, из публикации СНО, - сообщает защитница Элины-вдовы. - Сначала подумали – ерунда. Но, как говорится, « задействовали свои источники», и к вечеру выяснили – правда. И что же из этого следует?..

С точки зрения самой проблемы, - похищения в центре Грозного и последующего «исчезновения» Элины Эрсеноевой, - из этого не следует ровным счетом ничего. Даже если бы эта женщина была замужем за Басаевым, Умаровым и Удуговым – последовательно или одновременно – это не могло бы служить оправданием ее незаконного задержания. Родственные отношения с боевиком – будь то «террорист номер один» или мелкая сошка – не преступление. Принципа коллективной ответственности наша страна, вроде бы, не придерживается. И если существуют основания подозревать, что Элина сама причастна к каким-то преступлениям, необходимо вести расследование в соответствии с Уголовно-процессуальным кодексом, а затем доказать это в суде. В реальности, к сожалению, все обстоит не так. И человек, состоящий в родстве с Басаевым, – или даже просто с боевиком, пусть и мертвым, – оказывается крайне уязвим вне зависимости от того, что он сам делал. Или не делал.

За последние сутки я охрипла от разговоров с журналистами и дипломатами. Многие интересуются -- как же это мы не знали, что тот человек, за которым Элина была замужем, являлся не рядовым боевиком, а самым главным. Да, вот так. Не знали. Потому что сама Элина этого не сообщала. И я ее понимаю. Было о чем молчать. Ведь Элина Эрсеноева, обращаясь в правозащитные организации, надеялась, что ей помогут уехать из страны. В безопасное место. А вряд ли нашлось бы много желающих принять на своей территории вдову Басаева. Даже если сама она ни в чем не была замешана. Это несправедливо, жестоко, но факт. И Элина просто написала, что ее и всю ее семью преследуют потому, что ее «супруг оказался боевиком». Ситуация типичная. С подобными делами мы частенько сталкиваемся. А расспросить Элину подробно мы не успели –с момента, когда получили ее письмо, до того, как ее похитили, прошло менее двух дней.

В конце концов, даже на допросе человек не обязан свидетельствовать против самого себя. Имеет право не свидетельствовать. И люди этим правом пользуются – не только на допросе. И понять их можно.

А еще очень многие сомневаются, что редакция газеты «Чеченское общество» не была в курсе семейного положения своей внештатной корреспондентки. «Ну, что вы такое говорите? Да, неужели?! Она у них давно публикуется!». И остается отвечать одно: «Представьте, что вы сами -- редактор газеты, которая выходит в Чечне. И живете вы – в Грозном. Скажите, вы бы стали публиковать статьи жены Шамиля Басаева? Просто подумайте…». И человек в одну секунду меняется в лице, на него снисходит просветление: «Нет… Не стал бы…». Вот и в «Чеченском обществе» не стали бы – если бы знали заранее. Но не знали. Ведь Элина им тоже ничего не говорила. Ей хотелось, чтобы ее статьи печатали. И уж, конечно, Центр «Инфо-Мост» и Комитет по делам молодежи Чечни были не в курсе особенностей семейной жизни своей сотрудницы. Когда Элина «вышла» за Басаева, она не уведомила о том работодателя – ей не хотелось лишиться работы. Вообще никого не уведомила.

Остается, наверное, еще один вопрос. А о чем она вообще думала, когда шла замуж за Басаева? Как выразился один мой знакомый: «Впервые за долгое время – вполне сексуальный правозащитный сюжет!». Так и представляется романтическая история. Но, судя по тому, что рассказывает теперь мать Элины, Рита, сломавшаяся после похищения дочери и от отчаяния выдавшая, наконец, ее секрет, не было там никакой неземной любви, замешанной на партизанщине.

Элина закончила с красным дипломом журфак грозненского университета, пристроилась работать в совместной программе Фонда ЮНИСЕФ и республиканского Комитета по делам молодежи – в тот самый «Инфо-Мост», пописывала вполне безобидные статьи о социальных проблемах, о беженцах, о людях, ставших инвалидами в результате минных травм. Сотрудничала по этой теме с «Красным крестом»… А еще в Комитете по делам молодежи познакомилась с одним молодым человеком. Осенью 2005 года ему пришлось куда-то уехать, но должен был скоро вернуться, и они решили пожениться весной. Все было хорошо. И мать Элины этой свадьбы очень ждала. Но вдруг в самом конце осени, 29 ноября, Элина позвонила домой и сказала, что вышла замуж за другого. Маргарита испугалась, что дочь украли, заставили, но та стала уверять, что сама согласилась. Вскоре пришли «родственники» с подарками. Сказали, что мужа Элины зовут Алихан Абуязидов, живет он тоже в Грозном, а семья из Веденского района. Маргарита поверила. Не было причин не верить. Для Чечни эта брачная история не выдающаяся. Бывает. И не такое бывает … А потом, – совсем немного времени прошло, – Элина вернулась домой, сказала: муж в командировку уехал. Дальше этот муж приезжал назад ненадолго, – видимо, как работа позволяла, и Элина к нему уходила – разок в декабре, разок в январе. Ну и правильно. Замужняя женщина. Затем он совсем надолго уехал. Несколько месяцев не появлялся…

Рита говорит, что про смерть Басаева Элина по телевизору в новостях услышала. И вздохнула с облегчением. Но многие тогда с облегчением вздохнули…

Только вскоре пришли к Рите домой сотрудники ФСБ, начали допрашивать и Элину, и старшего сына. От ФСБшников Рита и узнала, кто же на самом деле ее зятек, которого она ни разу не видела. Впрочем, по чеченским обычаям зять с тещей видеться и не должен. Они и распечатки телефонных разговоров Элины показывали, и говорили, что обладают полной информацией о ее связях, - но арестовывать не стали.

Рита бросилась к дочери за объяснениями. Та призналась, что рассказывать не хотела – и так мать старая, больная, а помочь ничем не может. А тогда, в конце ноября, к Элине прямо на работу – причем сидела Эллина непосредственно в помещении правительственного Комитета по делам молодежи, – пришла жена тогдашнего «ичкерийского президента» Абдулхалима Сайдулаева. Элина с ней когда-то давно была знакома, но долгое время не виделась. Нежданная гостья сказала, что нашла для Элины замечательного жениха. Лучше не бывает. И чтоб Элина отказываться даже не думала – все равно заставят. Да и семья неприятностей не оберется, если невеста заартачится. А там ведь мать так нездорова, и братья молоденькие совсем, - всякое может случиться.

Вот и вся любовь… Можно, конечно, не верить. Мало ли, что наговорит мать в такой ситуации, - она ведь тоже не обязана свидетельствовать против себя и своих близких. Она мечется, не знает, что делать, хочет облегчить судьбу дочери. Но я, пожалуй, поверю. Поверю, что Рита сорвалась, начала говорить, и уже не смогла остановиться.

Где сейчас Элина – неизвестно. Что с ней – тоже неизвестно. В газете «Коммерсант» со ссылкой на все тот же Совет неправительственных организаций прописали, что похищение Эрсеноевой, возможно связано с тем, что у хотят изъять наследство покойника – «дипломат документами и семи миллионов долларов». Ну, про дипломат с документами – хорошо хоть не «ядерный чемоданчик»… А семь миллионов долларов – если бы Элина Эрсеноева знала, где взять хоть малую толику этой сказочной суммы, сама она и ее семья были бы уже очень далеко от Чечни и от России. За деньги можно очень быстро оформить документы, оплатить посредника, выехать за границу нелегально. И это делают сотни людей. Но фактически накануне похищения в своей записке с просьбой о помощи Элина жаловалась, что единственное спасение для нее, матери, братьев – уехать из страны, а на это нет ни копейки. Супруг, пока был жив, деньгами ее, похоже, не баловал. И после смерти ей ничего не оставил. Брак и не по любви, и не по расчету.

Заместитель прокурора Чечни Николай Калугин 25 августа вдруг разродился заявлением, что ничего в прокуратуре о похищении Эрсеноевой было ну совсем ничего не известно, пока 25 августа не пришла телеграмма от Елены Виленской из Санкт-Петербурга, которая входит в правление какой-то местной общественной организации – какой именно, зампрокурора из ее письма не понял (организация называется «Дом мира и ненасилия» и работает в сфере ненасильственного разрешения конфликтов). Из этой телеграммы Калугин узнал о ситуации вокруг Эрсеноевой. И немедленно начал действовать: «В связи с полученной телеграммой дал указание прокурору Заводского района города Грозного - предполагаемого места похищения - провести соответствующую проверку».

Калугин специально пояснил, что «до сегодняшнего дня ни родственники, ни кто-либо из заинтересованных лиц с заявлением о похищении в правоохранительные органы не обращался»… И ему как раз я не верю. Потому что мать Эрсеноевой твердит, что обращалась в грозненский РОВД. А непосредственно в прокуратуру ЧР, где работает Калугин, несколько дней назад пришло по факсу открытое письмо, которое мы с коллегами подписали. В трёх, скажем так, экземплярах, - из трех европейских городов – Вены, Парижа и столицы нашей Родины – это письмо было отправлено почти одновременно. По факсу. И факсы все прошли. По крайней мере, принимающая сторона подтвердила получение – там, в грозненской прокуратуре, они не на автомате стоят, дежурный трубку снимает, кнопку нажимает, потом уже говорит: прошло – не прошло. И в Генеральную прокуратуру, и в Министерство юстиции копии письма тоже были отправлены. Да и пресса уделила этому письму немало внимания…

Впрочем, ладно. Дело прошлое. Сейчас чеченская прокуратура подтверждает: «Теперь у нас есть основание… И мы уже, в соответствии с законом, будем выяснять и род деятельности Эрсеноевой, расширим круг поисков, допросим родственников».

Ждем. Пусть выясняют. И род деятельности. И обстоятельства похищения. И пусть найдут Элину Эрсеноеву. И если на то будут основания – пусть держат под стражей и допрашивают. Пусть передадут дело в суд, если опять-таки на то будут основания. Пусть осудят и посадят, если она виновна. Кто бы спорил! Только пусть это будет сделано по закону, который еще никто не отменял, даже в отношении вдовы «террориста номер один».

А если кому все еще любопытно, почему Элина Эрсеноева молчала, что ее благоверный, «недавно погибший боевик», - именно Басаев, не говорила - ни коллегам, ни знакомым, ни тем, к кому в последний момент обратилась за помощью, подумайте, - а вы бы на ее месте – сказали?»..

Татьяна Локшина

Центр «Демос» 26.08.06