Куда бы вложить деньги, чтобы их потерять? ч.II
20 Марта 2007

• Версия для печати

Церетели - это приговор.

Вопрос о строительстве российского «Диснейленда» в феврале 1992 года поднял лично Юрий Лужков, уже 2 года спустя проект одобрил президент Борис Ельцин. Его указом некоммерческому фонду «Детский парк чудес», возглавляемому Зурабом Церетели, был выделен участок площадью 316 га в пойме Москвы-реки на правах бессрочной аренды. Скульптор также выиграл тендер на строительство сооружений «Детского парка чудес» – аналога Диснейленда. Согласно проекту, территорию детского парка должны были поделить на несколько тематических зон по названиям континентов – «Европа – общий дом», «Америка», «Африка», «Австралия» и т.д. Помимо этого, планировалось соорудить уменьшенные копии архитектурных памятников мира: Эйфелевой башни, Кельнского собора, собора Парижской Богоматери. Основу проекта должны были составить герои русских народных сказок. Вложения в строительство русского «Диснейленда» оценили в $2 – $3 млрд. Для сбора денег на «Детский парк чудес» территории, на которых его собирались возвести, сдали в аренду нескольким десяткам коммерческих фирм, ежегодно перечислявшим в фонд Церетели различные суммы. Например, ООО «Торговый Мир Экзотик» ежегодно перечисляло около 2 млн руб. Однако на полученные деньги за прошедшие годы ни одного аттракциона в Нижних Мневниках так и не появилось. Зато инвестором стройки некоторое время успела побыть скандально известная финансовая корпорация «Социальная инициатива».

Осенью 2004 года – 10 лет спустя – долгострой наконец-то привлек к себе внимание московского правительства. Чиновники обязали НО «Фонд детского парка чудес» в срочном порядке представить на утверждение мэру Москвы план-график проектирования и строительства первоочередных объектов комплекса «Диснейленда». Параллельно проверкой деятельности фонда занялась налоговая инспекция Северо-Западного округа Москвы. Налоговики установили, что в период с 1999-го по 2001 год Церетели задолжал государству более 70 млн руб. Более ранний период в расчет не брался, поскольку тогда фонд якобы имел льготы и был освобожден от уплаты налогов. Следователей также интересовал вопрос, куда ушли деньги, перечислявшиеся в фонд от аренды площадей. Третье дело на Церетели инициировал Росприроднадзор, который уличил НО «Фонд детского парка чудес» в нецелевом использовании земельного участка в «Природном парке «Москворецкий». Сам Зураб Церетели все обвинения в свой адрес отрицал.

На волне антигрузинской кампании в феврале 2006 года столичная прокуратура вновь заподозрила скульптора в неуплате налогов, незаконном предпринимательстве и нарушении режима особо охраняемых природных территорий. И в конце 2006 года стало известно, что проект строительства «Парка чудес» в Нижних Мневниках будет пересмотрен, а часть территории (113 га), находящейся в долгосрочной аренде у Церетели, изъята и передана под создание гольф-комплекса. Идея строительства гольф-поля в Нижних Мневниках впервые появилась в 2003 году. Планировалось, что гольф-центр площадью 3 – 4 га войдет в состав российского «Диснейленда». В настоящее время департамент по конкурентной политике готовит документацию для проведения тендера на подбор инвестора для строительства. При этом Церетели не согласен с чиновниками и требует компенсации, утверждая, что вложил немалые деньги в разработку проекта русского «Диснейленда» и освоение участка. Правда, документального подтверждения затрат пока никто не видел. По словам экспертов, столичные власти устали ждать, когда Церетели приступит к строительству «Парка чудес». Однако некоторые участники рынка считают, что противостояние Церетели и столичных властей – это блеф. «Московские чиновники играют на стороне Церетели, тянут время, а пока скульптор бережет участок, который рано или поздно достанется «нужным» столичному правительству фирмам», – считает представитель крупной девелоперской компании, пожелавший сохранить анонимность. Как полагает старший вице-президент компании Knight Frank Андрей Закревский, «для такого крупного мегаполиса, как Москва, идея строительства гольф-клуба очень актуальна и востребована. Кроме того, этот участок идеально подходит для застройки элитной недвижимостью». К слову, жена столичного мэра Елена Батурина – большая поклонница гольфа, а ее компания «Интеко» специализируется на возведении жилья, в том числе класса люкс.

Сочи-2014

Инвестиционные мифы взяли на вооружение также и госструктуры. Достаточно вспомнить последний «проект будущего» – «Сочи-2014». Когда единственной гарантией колоссальных вложений в спортивную сказку (более $12 млрд), поделенных между федеральными властями и частным бизнесом, остаются только обещания сделать из «всесоюзной здравницы» город-сад. А точнее – курорт, не уступающий по уровню известным европейским местам отдыха. Правда, пока демонстрировать в Сочи нечего: на февральском смотре оценочной комиссии МОК показали лишь макеты олимпийских объектов.

На голом макете уже несколько лет держится и другой фантастический госпроект – создание РСК «МиГ» истребителя пятого поколения. С сочинской «олимпийской сказкой» его роднит та же тяга к муляжам – вместо реального самолета публике на авиасалонах уже который год демонстрируют макеты чудо-машины и ее более ранние прототипы.

Сухой и МиГ

С конца 1990-х годов между корпорациями «Сухой» и МиГ разгорелась нешуточная борьба за заказ на разработку истребителя пятого поколения. Битву выиграл «Сухой». Объем вложений в программу оценивался экспертами в $5 – 6 млрд. Выбор «Сухого» был обусловлен его лучшим на тот момент финансовым положением. Заявления представителей МиГа о том, что «финансовое состояние фирмы не может быть в данном случае решающим», и реплики типа «Давайте тогда закажем истребитель пятого поколения ЛУКОЙЛу, его финансовое положение еще лучше!», остались без внимания. И МиГ начал разработку альтернативного истребителя пятого поколения в легкой версии в так называемом «инициативном порядке». Выход самолета на рынок представители корпорации пообещали осуществить в 2012 – 2015 годах. Такое решение о самостоятельном плавании МиГа никто всерьез не воспринял. Участники рынка и главный конкурент – «Сухой» – не без иронии наблюдали, как корпорация продолжает возиться со своей легкой версией истребителя на базе прототипа самолета МиГ-1.44, работа над которым началась еще в конце 1970-х годов. Без соответствующего финансирования разработка миговской альтернативной версии истребителя должна была рано или поздно тихо свернуться. Но в ноябре 2005 года Россию посетил министр обороны Индии Пранаб Мукерджи. Целью его визита стали переговоры о совместном финансировании разработки новейшей машины. Как гром среди ясного неба прозвучал отказ индийской стороны сотрудничать в этом вопросе с корпорацией «Сухой». Объясняя такое решение, индийский министр обороны уточнил, что проект находится на достаточно поздней стадии реализации, а его стране хотелось бы участвовать в разработке практически с нуля. Таким критериям как нельзя лучше отвечал как раз проект РСК «МиГ», который Мукерджи мог лицезреть только в чертежах. Воодушевленное руководство МиГа тут же заявило, что сотрудничество с Индией поможет корпорации выиграть тендер на поставки в ближайшие годы в эту страну 126 многоцелевых истребителей. Пыль с макета истребителя пятого поколения опять стряхнули.

Наметившийся прорыв МиГа в Индостан должен также избавить корпорацию от «скелета в шкафу», спрятанного там 15 лет назад. В 1992 году между Россией и Индией было заключено соглашение о поставках истребителей. Тогдашним президентом страны Борисом Ельциным было издано распоряжение о госфинансировании этой поставки. Согласно материалам Генпрокуратуры, финансирование, осуществлявшееся по распоряжениям Андрея Вавилова (тогда первого замминистра финансов), сопровождалось нарушениями. В частности, вместо денег авиастроителям предложили облигации госзайма. В результате средства, как утверждает прежнее руководство МиГа, до предприятия не дошли и осели в карибских офшорах по несложной схеме. Из Минфина деньги направлялись на счет банка МФК, а оттуда через Уникумбанк на них должны были покупаться облигации госзайма, которые зачислялись бы на счет МиГа в том же банке. На деле же облигаций с такими номерами обнаружено не было. А деньги перечислялись в офшоры. После этого несколько лет руководство МиГа предъявляло претензии Минфину и требовало списать несуществующий долг, сумма которого за счет пеней и штрафов выросла с $231 млн до $290 млн. Сам Вавилов заявляет, что решения о финансировании промышленности денежными суррогатами принимались тогда постоянно, а МиГ деньги получил.

Проект WiMax

Еще один проект «высокого полета» – план американской GlobeTel и российской «Интернафты» построить WiMax-сеть по всей России – стал крупнейшей мистификацией прошлого года на телекомрынке. Он также был устремлен в небеса, точнее – в стратосферу. Создание беспроводной высокоскоростной сети связи на основе технологии WiMax в 30 российских городах стоимостью в $600 млн основывалось на другом «дутом» проекте GlobeTel – запуске базовых станций на стрателлитах (гигантских дирижаблях) в стратосферу. Организаторов не смущало, что даже миллион долларов, потраченный на этот проект, не помог стрателлитам GlobeTel оторваться от земли. Общественности было заявлено, что «Интернафта» инвестирует в проект $600 млн, которые выплатит GlobeTel четырьмя траншами. Специалисты, услышав о такой цифре при отсутствии выделенных Россвязью частот, нелицензированном стандарте и неизвестном инвесторе (об «Интернафте», как и о ее главе Максиме Чернизове, они узнали только из пресс-релиза GlobeTel), дружно схватились за голову. И записали проект в разряд мифических. Но это не помешало GlobeTel водить за нос рынок почти полгода. Объявление о сделке на $600 млн взвинтило цену бумаг GlobeTel на бирже AMEX в январе 2006 года до $3,8 за акцию. Лишь в мае 2006 года компания объявила о прекращении контракта с «Интернафтой» из-за неполучения в срок первого транша в $150 млн. Что сразу отразилось на акциях фирмы, которые потеряли в цене $1,33 за штуку. Совладельцы GlobeTel почувствовали себя обманутыми и через суд потребовали признать сделку фиктивной. Обвинив менеджмент компании в игре на повышение акций и в распространении недостоверной информации. Контракт с «Интернафтой» для GlobeTel закончился делистингом акций на бирже, но все равно организаторы российского WiMax-шоу изрядно нагрели руки на росте бумаг компании.

Глобализация мифа

На 3GSM-конгрессе в Барселоне карта распространения японского сервиса i-mode от компании NTT DoCoMo выглядела глобально. Помимо Европы и Америк, щупальца островного аналога Wap охватили почти всю Россию. Что вызывало у российских специалистов едкие комментарии. Ведь прививка японского мобильного чуда на российскую почву не удалась, оказавшись одним из самых противоречивых проектов на мобильном рынке.

МТС отказалась от развития сервиса i-mode еще в начале прошлого года, фактически признав один из самых своих амбициозных проектов в сфере дополнительных услуг бесперспективным. С февраля 2006 года компания прекратила маркетинговые и рекламные вливания в развитие сервиса, ограничившись лишь технической поддержкой существующих пользователей, число которых едва превысило 10 000. Формальная причина свертывания сервиса, озвученная компанией, – нехватка «новых моделей телефонов» с поддержкой i-mode. Но, по сути, сотовый оператор, потратив на этот сервис более $15 млн, при новом руководстве, провозгласившем стратегию оптимизации расходов, не может себе позволить проект, который не окупится и за десятилетие. Впрочем, менеджмент МТС до сих пор, стараясь «сохранить лицо», не признает этого публично. Что вполне объяснимо: в сентябре 2005 года проект «японского чуда» запускался с большой помпой. Тогда еще президент МТС Василий Сидоров озвучил бизнес-концепцию мобильной «желтой кнопки», включающую три этапа. К концу 2005 года услуги i-mode должны были быть запущены в Москве и Санкт-Петербурге. До 2008 года – во всех городах России, а также на Украине. После чего сервис как массовая услуга должен был распространиться на всю зону покрытия сети оператора. После подписания контракта с NTT DoCoMo Сидоров говорил о десятках тысяч потенциальных пользователей японской версии мобильного Интернета, которых компания планирует привлечь к концу 2005 года. А годом позже, по его прогнозам, число поклонников i-mode должно было вырасти до сотен тысяч. Но не выросло. В МТС говорят о более чем 100 000 пользователей i-mode, подключившихся с 25 сентября 2005 года. Хотя речь идет здесь лишь о количестве SIM-карт с поддержкой i-mode, активированных абонентами МТС. Продажей мобильных телефонов с «желтой кнопкой» до 31 марта 2006 года занималась сеть «Связной». Однако эксклюзивный договор сети с МТС закончился 31 марта 2006 года. Продлевать его стороны не стали по обоюдному согласию. «Связной» в итоге продал в три раза меньше моделей с поддержкой i-mode, чем запланировал. В то же время на рекламу сервиса за этот период МТС, по данным Gallup Media, потратила $3,4 млн, в том числе на телевизионную рекламу – $2,2 млн. Учитывая затраты на приобретение лицензии и оборудования, которые специалистами оцениваются в более чем $10 млн, МТС вложила в развитие i-mode более $15 млн. 10 000 –15 000 абонентов i-mode приносят компании в среднем по $15 в месяц, а значит, выручка от услуги за год не превышает $2,5 млн, что не окупает даже затрат на рекламу. «Отбить» же первоначальные вложения ($15 млн) в развитие i-mode за 8 – 10 лет МТС вряд ли в силах. Такие «длинные» инвестиции – непозволительная роскошь для оператора. Не так важно, кто виноват в неудаче сервиса в России – ведущие производители мобильных телефонов, поддержавшие европейский аналог мобильного Интернета – Wap, – или бывший менеджмент МТС. Просто i-mode в России не прижился.

Не прижился на нашей почве и проект по созданию «глобального перестраховщика». Летом прошлого года было объявлено, что под эгидой страховой группы РЕСО впервые в истории российского страхового бизнеса создается так называемый «глобальный перестраховщик» – компания мирового уровня, действующая на всей территории СНГ и входящая в число 50 крупнейших перестраховочных фирм мира. О необходимости создания подобной организации в России специалисты говорили уже лет десять. Если на рынке собственно страхования отечественные компании довольно неплохо конкурируют с западными, то в области перестрахования (то есть страхования рисков самих страховых компаний) ситуация выглядит куда хуже. Капиталы и соответственно емкости рынка у западных перестраховщиков несопоставимо выше российских. К тому же существует значительный разрыв в рейтингах надежности и в опыте работы с различными рисками. Наконец, чтобы страховать риски российских страховых компаний, западным перестраховщикам даже необязательно присутствовать на нашей территории. Противостоять глобальным конкурентам может только компания такого же масштаба. Ни одна из действующих в России страховых компаний создать дочернюю структуру мирового уровня не способна. Следовательно, глобальный перестраховщик может возникнуть только как плод коллективных усилий большого числа страховых фирм. Именно такой проект на базе компании «РЕСО Ре» взялся проводить ветеран российского страхового бизнеса, известный пропагандист идеи «глобального перестраховщика», председатель комитета по перестрахованию Российского союза страховщиков Григорий Фидельман. Он известен тем, что создал первую в нашей стране частную страховую компанию АСКО – это было еще в горбачевские времена. Тогда страховая фирма создавалась в форме кооператива. Потом Фидельман в течение 10 лет возглавлял перестраховочную компанию «Москва Ре», на базе которой тоже продвигал идею «глобального перестраховщика». Но планы Фидельмана вошли в противоречие со стратегией акционеров компании, и он был вынужден подать в отставку. Однако идею «глобального перестраховщика» немедленно подхватил президент холдинга РЕСО Сергей Саркисов, который предложил Фидельману возглавить дочернюю структуру «РЕСО Ре». Именно тогда о проекте национальной перестраховочной компании было объявлено общественности. Говорилось, что «РЕСО Ре» переименуют в Unity Re, что в ее капитал войдут несколько десятков страховых компаний, и что холдинг РЕСО увеличит капитал своей перестраховочной «дочки» в 5 раз.

Проект просуществовал около 3 месяцев, причем из плана удалось реализовать только один пункт – переименование.

В сентябре рейтинговое агентство Standard & Poor`s «в связи с растущей неопределенностью относительно стратегического направления развития «Юнити Ре» сначала присвоило рейтингу перестраховщика негативный прогноз, а затем и вовсе понизило рейтинг. «Юнити Ре» от рейтинга S&P отказалась. Затем сам Фидельман подал в отставку. Крушение проекта произошло по двум причинам. Во-первых, страховые компании не спешили в него входить. Как заявил сам Фидельман, «на стадии переговоров по привлечению участников рынка в капитал перестраховщика в формате «Москвы Ре» интерес к проекту выразили около 30 компаний из России и Украины. Когда же переговоры были возобновлены в формате Unity Re, то потенциальные партнеры стали брать паузу, что, по существу, было вежливым отказом от участия в проекте». Кроме того, руководство холдинга РЕСО не спешило расстаться с контролем над собственной «дочкой». Как разъяснил замгендиректора «РЕСО-Гарантии» Игорь Иванов, «у Григория Носоновича было свое, динамичное видение темпов реализации проекта, а у основного акционера – «РЕСО-Гарантии» – более консервативное». Фидельман объяснил ту же ситуацию более афористично: «У нас принято иметь контрольный пакет».

В настоящее время Григорий Фидельман разочаровался в страховом бизнесе, «исчерпав возможности создания мирового игрока». Несостоявшийся лидер перестраховочного рынка продвигает проект в сфере бизнес-образования – создает Институт альтернативного менеджмента.

«В Америке существует поговорка: «У инвесторов короткая память». И действительно, инвесторы в большинстве своем очень часто забывают все – маленькие и большие трагедии, которые с ними происходили при попытках добраться до священного «золотого тельца», – отмечает Александр Раппопорт. По его мнению, дабы избежать трагедий, описанных выше, следует, с одной стороны, экономически образовывать массы, а с другой – усиливать контроль государства над механизмами коллективного привлечения денег. И тогда, может быть, настанет время исполнения чудес.